От сильной, невыносимой боли было тяжело открыть глаза.

Но еще секунды – и я больше не могла позволить себе такой роскоши.

Необходимо было что-то делать.

Распахнула веки.

Рядом со мной лежал мертвый, с перекошенным от боли и испуга лицом, вампир. Он был неестественно синюшного цвета, вокруг глаз - ужасающие, гадкие черные мешки. Вся кожа побита венозной сеткой.

Я испугано отползла в угол.

Невыносимо страшно. Страшно и противно до ужаса.

Тени мелькали надо мной, едва давая, что распознать, рассмотреть, понять.

Но еще мгновение – и вампиры выпорхнули через оконный проем наружу.

Я осталась одна. Сама, наедине с этим трупом.

Тишина. Пустота.

Вокруг было лишь унылое стуканье колес о железные пути.

Казалось, что ничего и не было. Что это больное мое воображение...

Если бы не ужасная боль в горле, шее, и не этот труп.

Я сидела, забитая в угол, боясь шевелиться, боясь дышать.

Еще минуты – и неожиданно кто-то свалился с крыши вниз.

Забыв все на свете, я бросилась к окну.

Жадно ухватившись за железные перегородки, я пыталась чуть ли не вылезти по пояс, что бы увидеть, хоть что-то. Узнать, кто это был.

Удостовериться, что это не…

Но поезд стремительно мчал куда-то вдаль, неумолимо оставляя позади правду.

Время жадно отбивало свой такт.

Оцепенение отпускало. Ужас расслаблял свои поводья

И вновь тошнота сдавила горло.

И снова гадкая боль стала разрывать мое горло. Так назойливо и неумолимо.

Дрожали руки. Дрожали ноги. Дрожала вся я.

Но оставаться здесь нельзя. Нужно спрятаться.

Все равно Эмилю я не смогу помочь. Не в моих силах и возможностях.

Никак.

Да и потом, я даже не знаю, жив ли он еще.

Подняв с полу свой желтый рюкзак, поспешно натянув его на плечи, я перешла в соседний вагон.

Вагон за вагоном.

Шатаясь на ходу, спотыкаюсь о чужой багаж и чужие ноги, утопая в пытливых взглядах, я шла, неумело прикрывая рукой рану, непонятно куда. Спрятаться. Спрятаться. Но где?

Ничего подходящего. Везде я на виду.

Мне хотя бы пересидеть до следующей станции. А дальше можно и деру дать. Другие поезда, автобусы, маршрутки.

И зачем я им рассказала про Сиэтл?

Ну, вот. Остается последний вариант.

Как для меня, так вполне адекватный.

Я закрылась в туалете.

Грязь, слякоть, вонь.

Но уж лучше так, чем назад. В лапы вампиров.

***

Время тикало. Осознание всего того, что произошло, стало пробиваться в мой разум с каждым разом все резче и резче. Четче и четче.

Я наконец-то смогла расслабиться. Расслабиться, но и тем самым дать возможность истерики начать заполонять каждую мою клеточку. Каждый уголок моей души.

Я прокручивала все увиденное, услышанное, десятки раз. Анализировала, сравнивала, рассуждала. Но единственное, к чему приходила – что все равно мне никуда не скрыться. Не те, так эти. А не эти, так новые…

Теперь каждый, кто захочет заступиться за меня, быть со мной рядом, всегда будет в большой опасности.

Игрушка – предмет зависти.

И о чем я думала раньше? И чем…

***

Эмиль. Эмиль заступился за меня. Но может ли это означать, что он передумал? Передумал и простил?

Или же это сражение за куклу. Моя вещь – и ломать ее буду я сам?

Так?

- Габи, открывай, - неожиданно послышался голос за дверью.

Я узнала своего Готье.

Но едва ступила шаг ближе, как застыла в сомнениях.

Теперь я принадлежу Гудвину.

Знает ли это Эмиль?

Если мое предательство он может как-то и пережить, но противостояние друга? Давнего истинного друга?

Друга, разменявшего его на девушку. На Игрушку.

- Габи, я жду.

Я не могу открыть. Не могу.

Я боюсь.

Сначала у него отобрали подружку. Затем присвоили брошенную им куклу. Отобрали Игрушку, да и еще попытались спрятать.

Гордость.

Ревность.

Жесткость.

Расчетливость.

Это все – мой Эмиль.

Когда-то мне это нравилось, а теперь все стало против меня.

- Габи, я сказал: «Открывай»! – в его словах среди ноток ласки и шутки стало прорываться раздражение.

Без капли сожаления, может разорвать меня в клочья.

Не смотря ни на что. Не смотря на Законы и правила.

Или же, вообще, Гудвин ему разрешил. А что, если он сдался? Одумался. Покаялся. И теперь я, моя жизнь – цена за прощение?

Я боюсь.

Не открою.

- Габи, милая, выходи, тут уже очередь собралась. Не мучай людей, - шутливо причитал Эмиль. – Габи.

- ТУАЛЕТ НЕ РАБОТАЕТ, - неожиданно заорал Готье, так что я даже подпрыгнула на месте. – ТЫ ЧТО, НЕ ВИДИШЬ? СЛЕПОЙ? А НУ ВАЛИ ОТСЮДА.

И снова резкая перемена в голосе. Снова нежный и ласковый бархатный звон:

- Габи, выходи.

Не выйду.

Шаг назад. Зажалась в углу.

Мне страшно.

Весь этот тон, вся эта сладость – вранье, скрытое вранье под маской доброты и ласки.

- Ну, все, – обрекающее произнес вампир. – Я просил.

И в следующее мгновение резкий удар – дверь распахнулась, словно никогда и не была запертой.

В стороны разлетелись кусочки дерева. Зазвенели на железном полу вырванные живьем гвозди.

Замок раскурочен. В стене огромная дыра.

- Габи, Габи, сама вынудила, – осуждающе покачал головой Эмиль и затем язвительно улыбнулся.

Еще секунда выжидающего взгляда…

Резко хватил за руку и, больше ни разу не обернувшись на меня, потащил куда-то за собой. Вагон за вагоном,

Вагон за вагоном…


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: