Позавтракала я сухими завтраками «Фростед Флейк». Раз они были достаточно хороши для Тони Тайгера (тигр, изображенный на коробке – Прим.пер.), значит, подходили и мне. Я проглотила мультивитамины, почистила зубы, всунула пару золотых колечек в мочки ушей, подкрасила губы помадой цветы красной вишни и приготовилась к выходу в свет.

Цикады стрекотом оповещали о наступлении еще одного жаркого дня, а по асфальту растеклось то, что осталось от утренней росы. Я выехала со стоянки в неизменный поток транспорта на Сент-Джеймс. На соседнем сиденье была расстелена карта, ко всему прочему я завела блокнот для телефонных номеров, адресов и разнообразных обрывков информации, относящихся к работе.

Дом, где была квартира Рамиреза, располагался в середине квартала, и затерялся среди подобных ему четырехэтажных домов без лифта, построенных бок о бок для рабочей бедноты. Весьма правдоподобно, что дома изначально были заселены рабочими-иммигрантами - ирландцами, итальянцами, поляками, привезенными из Делавера для работы на фабриках Трентона. Трудно было сказать, кто сейчас здесь жил. Не было стариков на крылечках перед домами, на тротуарах не играла детвора. Две азиатки среднего возраста стояли на остановке в ожидании автобуса, прижимая к груди сумки, лица их были лишены выражения. Фургонов в наличии не было, им негде тут спрятаться. Ни гаражей, ни переулков. Если Морелли следил за Рамирезом, то, должно быть, с задних дворов или из смежной квартиры.

Я заехала за угол и обнаружила улицу с односторонним движением, пересекающую квартал. Здесь также не было гаражей. Асфальтовое покрытие подходило вплотную к задней части дома Рамиреза. По диагонали на бетонной плите была линией очерчена парковка на шесть машин. Присутствовали только четыре автомобиля. Три старых драндулета и серебристый «порше» с именным номером «Чемп», напечатанном золотыми буквами. Все машины были пустые.

Через подсобную дорогу располагались квартиры, сдаваемые в аренду. Это могло быть подходящим местом для наблюдения или прослушки, подумала я, но никакого признака Морелли не наблюдалось.

Я пересекла дорогу, покружила по кварталу, методически расширяя зону поисков, пока не объехала все проезжие улицы в девяти кварталах, составляющих квадрат. Фургон не был обнаружен.

Я направилась на Старк Стрит и повторила процедуру по поиску фургона. Поскольку там были и гаражи, и боковые улочки, я припарковала «чероки» и отправилась пешком. К двенадцати тридцати я сунула нос в такое количество заброшенных вонючих гаражей, что мне хватило бы до конца жизни. Если бы я скосила глаза, то могла увидеть свой облезший нос, волосы мои торчком стояли на потном затылке, и я уже заработала бурсит от громоздкой сумки через плечо.

К тому моменту, когда я вернулась к «чероки», ноги горели, как в огне. Пришлось прислониться к машине и проверить, не растаяли ли мои ступни. За квартал от меня можно было наблюдать Лулу и Джеки, торчащих на углу. Я решила, что не вредно побеседовать с ними еще раз.

- Все еще ищешь Морелли? - спросила Лула.

Я сдвинула темные очки на макушку.

- Ты его видела?

- Нет. Даже не слышала ничего о нем. Мужик залег на дно.

- А что насчет его фургона?

- Ничего не знаю о фургоне. В последнее время Морелли водил красно-золотой «чероки» типа того, что у тебя.

Глаза ее широко распахнулись.

- Дерьмо-о-о, это не машина ли Морелли?

- Позаимствовала некоторым образом .

На лице Лулы проступила усмешка.

- Милочка, ты мне говоришь, что стянула у Морелли машину? Подружка, он надерет твою тощую белую задницу.

- Пару дней назад я видела его в потрепанном голубом «эконолайне», - гнула я свою линию. - Из всех дырок торчали антенны. Тебе не попадалось на глаза что-нибудь похожее поблизости?

- Мы ничего не видели, - заявила Джеки.

Я повернулась к Луле.

- А что насчет тебя, Лула? Ты видела голубой фургон?

- Скажешь мне сейчас правду? Ты, в самом деле, беременна?

- Нет, но могла бы. Четырнадцать лет назад.

- Так что ты здесь делаешь? Что хочешь от Морелли?

- Работаю на его поручителя. Морелли сбежал из-под залога.

- Без балды? И за это что-нибудь платят?

- Десять процентов от залога.

- Я могла бы этим заняться, - сказала Лула. - Может, следует сменить профессию.

- Может, хватит тебе болтать и попытайся выглядеть более призывной, пока твой старик не вышиб из тебя дерьмо, - прервала ее Джеки.

Я вернулась домой, поела немного сухих завтраков и позвонила матушке.

- Я потушила большую кастрюлю голубцов, - сказала она. - Приезжай на ужин.

- Звучит завлекательно. Но у меня дела.

- Какие такие дела? Что такого у тебя важного, что ты не можешь найти время поесть немного голубцов?

- Работа.

- Что за работа? Ты все еще стараешься отыскать этого мальчишку Морелли?

- Да.

- Тебе следует сменить работу. Я видела объявление в салоне красоты Клары, им требуется девушка на мытье голов.

Я услышала, как на заднем плане что-то вопит бабуля Мазур.

- Ах, да, - вспомнила моя матушка. - Тебе этим утром звонил этот боксер, с которым ты виделась, Бенито Рамирез. Твой папа был так взволнован. Такой прекрасный молодой человек. Такой вежливый.

- Что хотел Рамирез?

- Сказал, что старался с тобой связаться, но твой телефон был отключен. Я ему сказала, что сейчас все наладили.

Я мысленно стала биться головой о стену.

- Бенито Рамирез – гад. Если он еще раз позвонит, не разговаривай с ним.

- Но он был такой вежливый со мной по телефону.

Да, подумала я, самый обходительный смертоносный насильник в Трентоне. И сейчас он знал, что мне можно позвонить.

8

Мой дом принадлежал к эпохе до прачечных, а нынешний владелец не чувствовал в себе побуждения добавить прелестей в нашей жизни. Ближайшая прачечная-автомат, «Супер Садс» (Супер пена – Прим.пер.), находилась в полумиле от Гамильтон-авеню. Не путешествие непреодолимых масштабов, но, все-таки, заноза в заднице.

Я сложила груду досье, полученных от Конни, в сумку и закинула ее на плечо. Выволокла корзину с бельем в холл, закрыла дверь и потащилась к машине.

По сравнению со всеми прачечными самообслуживания «Супер Садс» еще была неплохой. На маленькой площадке была устроена парковка рядом со зданием, а следующая дверь вела в закусочную, где можно было попробовать сандвич с салатом и курятиной, если на руках есть наличность. Так уж случилось, что на моих руках денег было маловато, посему я закинула белье в машину, присовокупив стиральный порошок и четвертак, и устроилась просмотреть моих клиентов на предмет поимки.

Наверху стопки покоился Лонни Додд, казалось, его легче всего арестовать. Ему стукнуло двадцать два, и жил он в районе Гамильтон. Его судили за угон машины. Первый раз привлекался. Я воспользовалась платным телефоном в прачечной, чтобы позвонить Конни с целью проверить, чем еще был знаменит Додд.

- Он, наверно, в своем гараже меняет масло, - предположила она. - Все время такое происходит. Одна из этих мужских привычек. Какого черта, говорят они себе, никто не будет мной помыкать. Все, что я сделал – украл несколько машин. Подумаешь, на хрен, большое дело. И так они не появляются в назначенный день в суде.

Я поблагодарила Конни и вернулась на свой пост. Как только мое белье постирается, я смотаюсь в места обитания Додда и прикину, смогу ли его найти.

Я сунула папки обратно в сумку и переместила одежду в сушилку. Я села, выглянула в большое круглое окно, и тут мимо проехал голубой фургон. Меня это так поразило, что я застыла, побледнев, с открытым ртом и остекленевшим взглядом. Не то, что вы бы могли назвать быстрой реакцией. Фургон исчез в хвосте улицы, и издалека передо мной только мелькнули тормозные огни. Морелли встал в пробке.

Тут я зашевелилась. Фактически, думаю, взлетела, потому что не помню, как мои ноги касались пола. Я вылетела со стоянки, аж резина задымилась. И уже достигла поворота, когда сработала сигнализация. В спешке я забыла набрать код.