Планом предусматривалось, что связи с Соединёнными Штатами будут ориентированы на торгово-экономическую сферу, с акцентом на энергетику. В число важных направлений во внешней политике были включены соседи Венесуэлы — Колумбия, Бразилия, страны Карибского бассейна.

Для себя Чавес неизменно выделял развитие отношений Венесуэлы с Россией. В беседах со своими министрами иностранных дел (они менялись часто) он всегда подчёркивал, что для России восстановление статуса мировой державы — вопрос времени. Венесуэла должна последовательно налаживать многовекторные связи с этой далёкой евразийской страной, без которой невозможно построение сбалансированной международной системы.

Послом в Россию Чавес назначил Франсиско Мьереса. Министр иностранных дел Луис Альфонсо Давила считал, что на этом посту интересам Венесуэлы более соответствовал бы «карьерный дипломат с опытом работы в западных странах». Давила мотивировал свою позицию тем, что Россия стала капиталистической страной и что даже Куба полностью изменила свою политику на российском направлении. Переубедить президента не удалось.

Мьерес вручил верительные грамоты Владимиру Путину 9 ноября 2000 года. Президент России заявил, что удовлетворён динамикой политического диалога между Москвой и Каракасом, взаимодействием в экономической сфере, особенно по нефтяной и энергетической проблематике. Личное знакомство Уго Чавеса и Владимира Путина состоялось в сентябре 2000 года в Нью-Йорке, в дни работы «Саммита Тысячелетия». Путин «интуитивно вычислил родственную душу», — метко заметил кто-то из политологов. Тогда-то и была затронута тема придания двусторонним межгосударственным отношениям нового импульса. Через некоторое время в Каракас пришло приглашение российского руководства посетить Москву с официальным визитом. В беседе с Мьересом В. Путин сказал, что помнит о тёплой и сердечной беседе с Уго Чавесом в Нью-Йорке: «Мы ждём его визита в Россию».

Для Давилы Мьерес был «слишком левым и радикальным». Взаимное недоброжелательство стало проявляться с первых дней работы посла в Москве. Давила не доверял его информации, считал её «идеологизированной», «слишком антиамериканской». При каждом удобном случае министр выражал сомнение в объективности посла: «Он слишком долго жил и работал в России!»

Мьерес не скрывал своей любви к «стране дипломатического пребывания», подчёркивал, что верит в её будущее, и в своих депешах убеждал МИД Венесуэлы, что развитие взаимовыгодных отношений с Россией, несмотря на её временные трудности, геостратегически неизбежно. «Россия — это реальный „полюс силы“, она должна стать для Венесуэлы опорной страной, чтобы успешно противостоять империалистическим планам, — доказывал Мьерес. — Россия обладает внушительным военным потенциалом, который позволяет ей на равных говорить с Соединёнными Штатами. Москва борется за многополярный мир, сотрудничает с Китаем и другими странами для достижения этой цели. Эффективность защиты суверенитета и независимости Венесуэлы — в реализации широкой программы сотрудничества с Россией».

Для Мьереса было очевидным, что в сфере защиты своих энергетических интересов Венесуэле выгодно иметь Россию союзником, а не конкурентом. Россия тоже ищет союзников, надо как можно скорее протянуть друг другу руки. Западные страны и транснациональные компании делают всё, для того чтобы подчинить Россию, завладеть её ресурсами. Мьерес сообщал в Каракас, что главные нефтяные баталии на постсоветском пространстве развёртываются на Кавказе и бассейне Каспийского моря. Борьба идет за установление контроля над углеводородами России, Азербайджана, Казахстана, Туркменистана и Узбекистана. Если это Западу удастся, он создаст сильнейшую конкуренцию странам ОПЕК, повлияет на снижение нефтяных цен. По этой причине в регион зачастили американцы — Клинтон, Олбрайт, военные чины, руководители ЦРУ и ФБР. Соединённые Штаты намерены создать свою зону исключительного влияния, используя все доступные средства влияния и воздействия. «Трубы» должны проходить где угодно, но не через территорию России, Ирана и Ирака, причём две последние страны представляют миру как опасных «изгоев», чтобы внести раскол между членами ОПЕК. По мнению Мьереса, это во многом удаётся, в том числе из-за трусливой позиции Саудовской Аравии и Арабских Эмиратов.

Мьерес призывал тщательно изучать проблемы этих регионов, от которых, по его словам, «рано или поздно будет самым решающим образом зависеть судьба Венесуэлы». «Существует вакуум знания протекающих там процессов, — подчёркивал Мьерес, — и виноваты в этом среди прочих — PDVSA и наш неповоротливый МИД».

Из-за «саботажа» Давилы до Чавеса доходили далеко не все телеграммы Мьереса. По этой причине посол нередко прибегал к печатным органам Венесуэлы, чтобы напомнить о себе, высказаться по злободневным вопросам двусторонних отношений. О глубине аналитических докладов Мьереса в Каракас можно судить по циклу статей, опубликованных им в еженедельнике «Расон». Вот одна из них под названием «Русские сложности» (12 ноября 2000):

«Если и есть место, откуда можно уловить невообразимые сложности, происходящие из-за противостояния двух господствующих тенденций в современном мире (одна — финансовая и коммуникационная глобализация, другая — увеличение числа национальных государств, что можно назвать балканизацией), то это как раз Россия. Она находится в самом центре региона, который в наибольшей степени затронут обеими противостоящими тенденциями.

Поэтому здесь обстоятельства не столь простые. Например, стоит обратить внимание на то, что последнее решение ОПЕК увеличить объём производства в ноябре, четвертое увеличение за 2000 год, здесь прошло как бы незамеченным. Информации об ОПЕК в СМИ появляется мало, причём во враждебной и искажённой интерпретации. Также не слишком благоприятны версии и суждения о Венесуэле и Чавесе. В еженедельнике „Итоги“, ассоциированном с журналом „Ньюсуик“, преобладает западное видение (проблем). Я направил им письмо, в котором расставил некоторые точки над „и“, которые до сегодняшнего дня не принимались во внимание.

Участие русского министра энергетики Александра Гаврина в саммите ОПЕК подавалось как малозначащий шаг; подвижки в сторону возможной интеграции в ОПЕК — это, мол, типичный демагогический финт. Наоборот, все усилия Европейского союза направлены сейчас на втягивание России в „Европейскую энергетическую хартию“ в качестве важного поставщика энергии, прежде всего газа, в Европу. Но — внимание! — дешёвого газа, в условиях „свободной конкуренции“, стимулируя увеличение числа предприятий-поставщиков. Такой была центральная тема последней встречи Путина с Европейским союзом в Париже. К этому добавляется первостепенная роль России в снабжении газом стран-соседей из Центральной Европы и СНГ (Украина, Белоруссия). В итоге, речь идёт о выделении России роли, альтернативной ОПЕК, по поставкам газа на их собственный рынок, но по самым низким тарифам, чтобы притормаживать цены на нефть. Этот крупномасштабный манёвр ЕС может поначалу показаться очень привлекательным для России, хотя бы потому, что снижает значение „Каспийской схемы“. Кроме того, он мог бы „обеспечить“ широкий спрос на главный ресурс России. Однако в случае принятия западных условий может быть развязана конкуренция цен на газ и нефть, которая в результате нанесёт ущерб странам — членам ОПЕК, России и даже правительствам Каспийского бассейна. Пользу из этого извлечёт Запад и его крупные транснациональные компании.

Поэтому надо иметь рациональное объяснение тем преимуществам, которые получит Россия от сотрудничества с ОПЕК, учитывая опасения, которые у неё возникают из-за необходимости расширения производства углеводородов и с контролем ОПЕК над объёмами производства нефти. На деле для России увеличение её добычи является восстановлением уровня, который имелся раньше. Но существует также вопрос о газе, который жизненно важен для России. Перед лицом европейских искушений, которые могут привести к удешевлению цен на газ, должно оставаться предельно ясным, что достаточно высокая стоимость нефти, такая как сейчас, может гарантировать рентабельность газа. Если же на рынок будут выброшены огромные объёмы очень дешёвого газа, конечный результат будет негативным для производителей и того и другого».