Нери, чтобы не ошибиться, ничего по этому поводу не сказал и принялся за еду.

— Оглянись по сторонам, Нери! Посмотри внимательно, что люди тут носят! Лохмотья, которые не примет даже «Misericordia».[30] Здесь можно выйти на базар в ночной рубашке или в мешке из-под картошки и никто не обратит на это внимания. Ну и что? — спросила она после паузы, сложила руки на столе и насмешливо посмотрела на него. — Что нового в Амбре? В этом рассаднике преступности?

Нери начал рассказывать об исчезновении сеньора Йоганнеса Тилльманна из Ла Роччи так подробно и детально, как только мог. Габриэлла слушала очень внимательно и даже забыла съесть свой салат.

Когда он закончил, она изумленно уставилась на него.

— Ну, Нери… — сказала она. — Неужели ты не понимаешь, что там случилось?

— Что ты имеешь в виду?

Нери растерялся. С одной стороны, ему хотелось выслушать умный совет жены, с другой — не хотелось выглядеть полным идиотом.

— Давай-ка обсудим все возможности. — Габриэлла отодвинула макароны в сторону, сложила руки на столе, наклонилась вперед и внимательно посмотрела на Нери. — Давай представим, что все обстоит действительно так, как она говорит. У них прекрасные, счастливые отношения, и внезапно муж исчезает. Он не звонит, хотя обычно они ежедневно в контакте. Она не допускает мысли, что у него есть другая женщина. Если мы будем исходить из того, что это правда, значит, с ним что-то случилось, Нери. Быть такого не может, чтобы человек не мог позвонить!

— Ну, до этого мы и сами додумались.

— Хорошо. Есть только одна причина, почему он не объявляется, — он мертв. О несчастном случае или внезапной болезни она бы давно уже знала. Значит, его убили. Возможно, его убил этот странный друг, которого никто не знает и имя которого никому не известно.

Нери согласно кивнул.

— А вторая возможность?

— Возможно и такое, что она врет и их отношения были какими угодно, но только не безоблачными. Брак оказывается на грани развала, и муж исчезает бесследно. Подала бы она заявление о его пропаже? Нет. Во всяком случае, не так бы скоро, потому что она исходит из того, что он бросил ее и греется в постели какой-то потаскухи. В Риме или где угодно. Вполне возможно, он уже давно сидит где-нибудь на Капри и жарится на солнце. Таким образом, подав заявление об его исчезновении, она только опозорится и объявит на весь мир, что ее бросили. Значит, я думаю, эту возможность мы можем исключить, потому что она сразу же прибежала к тебе и подняла всех на ноги.

— Да, теперь до меня доходит.

— Va bene. И третья возможность: она его ненавидела и убила. А теперь изображает из себя любящую и заботливую супругу и подает заявление, чтобы ввести окружающих в заблуждение.

— Может быть и такое.

— Нет, я так не думаю, сокровище мое. Они только приехали в Ла Роччу, как ты сам сказал. Об этом еще никто не знает, они еще ни с кем не встречались, еще не были на рынке или на празднике. Это было бы очень глупо — убить мужа в первый же день в Италии, а потом поднимать на ноги полицию. Если бы я такое задумала, то убила бы его в последний день. Тогда каждый мог бы вспомнить, как они вдвоем весело проводили здесь отпуск и, держась за руки, гуляли по рыночной площади. Потом я бы на месте этой… Кстати, как зовут эту синьору?

— Магда.

— Значит, на месте Магды я бы уехала и в Германии рассказала, что мой муж решил остаться в Италии еще на две недели. А потом, может быть, недели через четыре заявила бы в полицию о том, что он бесследно исчез. Пока немцы обратятся к итальянцам, пройдет еще несколько недель. Во всем царит ужасная неразбериха, никто ни за что не отвечает, люди в селе уже не будут помнить какие-то детали или даты, то есть хаос гарантирован. И если труп спрятан достаточно хорошо, убийство никогда не будет раскрыто. — Она потерла руки. — Вот так бы я сделала. Убивать мужа в начале отпуска довольно глупо, поэтому она этого не делала.

— Ты очень умная женщина, Габриэлла, — сказал Нери и положил свою руку на ее.

Габриэлла почувствовала себя польщенной и резюмировала:

— Значит, его убили в Риме. Это прекрасно, Нери! Просто фантастически! Ты сидишь здесь, в этом сырном гнезде, и вдруг такой великолепный случай. Третий шанс. Невероятно, чего только не придумывает небо, чтобы вернуть тебя в Рим, хотя ты уже дважды прозевал такую возможность. Tesoro, я в восторге! Поезжай на вокзал, причем как можно быстрее, и узнай, действительно ли он уехал поездом в Рим. Может быть, кто-нибудь случайно его вспомнит. А потом мы вдвоем поедем туда и будем искать этого странного друга. Ах, Нери, это великолепно!

Она бросилась ему на шею.

Депрессию последних дней как ветром сдуло. Нери чувствовал себя так, словно у него выросли крылья. Если ему повезет, то это будет не банальная супружеская измена, а настоящее убийство.

Магда была рада, что не придется ночью сидеть на террасе одной.

— Расскажи мне все, что можешь вспомнить, — попросил Лукас. — Дай хоть какую-то нить. Что он особенно любил, о чем мечтал? Что уже несколько лет собирался сделать, но так и не сделал? Пожалуйста, расскажи мне все, что помнишь. Даже если ты думаешь, что это второстепенные детали. И я буду искать его. Клянусь тебе, я переверну небо и землю! Мне только нужно от чего-то оттолкнуться.

Магда, запрокинув голову, смотрела на ночное небо.

— Завтра будет прекрасный день! — сказала она тихо и улыбнулась. — Тихий и ясный. Такие дни он особенно любил, потому что мог работать на улице. Собственно, он только и делал, что работал. А по вечерам чуть не падал от усталости. Никогда у него не было свободного времени, чтобы посмотреть на звезды. А я из всего этого безумного моря звезд знаю только лишь Большую и Малую Медведицу. И все. А ты?

— Я могу еще найти Полярную Звезду. Но на этом мои познания заканчиваются.

— Как подумаю, что многие звезды, которые сейчас светят и которые мы видим, на самом деле уже давно не существуют… Мне это кажется просто невероятным.

Лукасу не хотелось рассуждать о звездах. У него возникло ощущение, что она просто хочет увести разговор в сторону.

— Где он, Магда? — спросил он. — Честно, как ты думаешь?

— Это так же, как со звездами. Только наоборот. Мы его не видим, но он где-то есть.

— Но ведь у тебя есть какое-то предположение. Или опасение. Скажи мне, Магда. Только так мы сможем продвинуться дальше.

— Не имею понятия. Даже никакой мысли на этот счет.

— Ты не будешь возражать, если я осмотрю его письменный стол? Может, найду что-нибудь — какую-то записку, бумагу… Что-то, что могло бы дать нам какую-то зацепку.

— Пожалуйста. Смотри все. Мне все равно. Его стол, факс, если хочешь, его компьютер. Я ничего не нашла.

Они молчали несколько долгих минут. Потом Магда сказала:

— Как прекрасно, что ты здесь! Оставайся, пока не надоест.

Лукас хотел ответить, как она внезапно встала.

— У меня страшно болит голова, — сказала она. — Наверное, я пойду спать. Спокойной ночи.

И, не говоря больше ни слова, ушла в дом.

Лукас провел половину ночи в комнате Йоганнеса. Целых два часа ему понадобилось для того, чтобы изучить материалы в компьютере. Он нашел пять гостиниц в Риме, которые, очевидно, ввел в компьютер Йоганнес. Но заказал ли он одну из этих гостиниц, было непонятно, тем более что Лукас не знал пароля брата, чтобы прочитать его электронную почту. Он записал названия гостиниц и начал изучать содержимое письменного стола.

В рабочем календаре Йоганнеса он несколько раз наткнулся на пометку «К». Иногда с обозначением времени, иногда без него. В адресной книге под буквой «К» было несколько записей на немецком языке, но все больше на итальянском: слово «Castagnoli», которое ничего не говорило Лукасу, «Компьютер-сервис Шлоссштрассе» и «Cesare». Затем следовали «Clinika Veterinaria», «Кристиан», «Carabinieri Buchine», «Caldaie Servizio», «Careggi Ospidale Firenza». И наконец запись «Каролина» с берлинским номером телефона. Он выписал этот номер. Может быть, она и была той самой «К».