Когда отец умер и процветающая империя шерсти перешла к Блейку, он долго и напряженно думал о будущем и в результате без колебания выбрал то, что подсказало ему сердце. К тому времени он уже перебрался в Лондон, где не было разгневанных родственников, которые пытались бы переубедить его, а семейный адвокат в конце концов прекратил свои попытки образумить молодого упрямца.

— Не может быть, чтобы вы серьезно хотели этого, дорогой сэр. — Адвокат был близок к апоплексическому удару. — Вы хотите построить империю азартных игр? Казино? И в Америке?

В его устах это звучало, как будто Блейк собирается отправиться в преисподнюю.

— Уверяю вас, я говорю это совершенно серьезно, мистер Уиллис, — заверил его Блейк. — Я прожил в Лондоне слишком долго и, конечно, не хочу уезжать отсюда навсегда, но, поскольку теперь наследство принадлежит мне и я могу делать с ним все, что захочу, мне весьма желательно, чтобы вы как можно скорее позаботились о продаже производства шерсти. Я отправляюсь в Лас-Вегас через неделю для осмотра участка и определения своих возможностей.

После этих слов адвокат сдался. Блейк глуп и самонадеян, решил он, и все это произошло оттого, что молодой хозяин переехал в Лондон, вместо того чтобы довольствоваться сельской жизнью, для которой был рожден.

Все, за что бы ни принимался Блейк Адамс, он тщательно и настойчиво претворял в жизнь. Через весьма непродолжительный срок он стал процветающим дельцом, владельцем различных заведений шоу-бизнеса, и, кроме того, успешно вел дела на бирже. Продажа наследственного бизнеса дала возможность Блейку воплотить в жизнь свою мечту без особых хлопот.

Адамс имел и другие причины покинуть Англию — причины, в которые он не хотел посвящать своего адвоката, и он отправился в Америку, чтобы построить отель «Спарклинг-Рокс» на главной улице Лас-Вегаса.

Будучи одним из самых завидных женихов в городе, Блейк Адамс до сих пор успешно избегал брачных сетей. Он был прекрасно осведомлен о своей репутации сердцееда, но не относился к ней слишком серьезно.

Но неожиданно судьба в лице его старого приятеля Гарри Брейди послала ему прелестную английскую девушку для помощи постановщику его знаменитого шоу, которое должно пойти в следующем сезоне, и он понял, как сильно скучал по Англии. Он с удивлением поймал себя на том, что с трепетом ждет того момента, когда вновь услышит нежный голос Джуди Хейл.

Обед в ресторане Сапфирового зала сопровождался негромкой музыкой, которую исполнял ансамбль из пяти человек, одетый так же, как и весь обслуживающий персонал, — в костюмы голубого цвета.

В центре зала красовалась скульптурная композиция в виде фигур играющих херувимов, а вокруг нее били радужные фонтаны.

Еда была великолепна, так же как и вино, которое помогало заполнять то и дело возникающие в разговоре паузы.

Она поймала на себе оценивающий взгляд Блейка.

— Итак, что вы теперь думаете о нас, Джуди?

Она рассмеялась, слегка удивленная тем, что в понятие «нас» он включил и себя, хотя до сих пор не смог избавиться от сильного йоркширского акцента.

— Вряд ли я смогу оценить вас по достоинству, ведь я только что прилетела.

— Вам не понадобится много времени, чтобы оценить Блейка, Джуди, — сказала Лаверн. — Мы все просто с ума по нему сходим, и я готова побиться об заклад, что вы не станете исключением.

— Джуди никогда не бьется об заклад, — вставил Блейк. — Она не одобряет никакие азартные игры.

Джуди заметила на лице Дельгадо скептическую улыбку, но не придала этому значения, как и тому, что девушки явно старались всячески угодить ему и Блейку.

— Зачем же тогда, черт возьми, вы приехали сюда, если вам не нравятся азартные игры? — насмешливо спросил Дельгадо.

Она холодно взглянула на него.

— Я здесь для того же, что и вы, — для работы, и совершенно уверена, что азартные игры не помешают мне выполнять мою работу хорошо и вовремя.

Она увидела улыбку на лице Блейка и поняла, что он наслаждается этой маленькой сценой.

— Теперь, Фрэнк, в лице Джуди вы обрели постоянную соперницу, и я смогу наблюдать за вашими перепалками.

Фрэнк и Джуди одновременно взглянули на него.

— Я не привыкла так работать, — сказала Джуди.

— Черт возьми, Блейк, когда я работаю, то терпеть не могу, если рядом со мной кто-то вертится, пока все полностью не доведено до конца. А работы в этом сезоне будет выше крыши... — Дельгадо скроил недовольную гримасу.

— Вы имеете в виду меня? — спросила Джуди. — Его раздражительность оставила ее совершенно спокойной, и она холодно улыбнулась. — Не волнуйтесь, мистер Дельгадо, я не буду вмешиваться в вашу работу при условии, что вы не будете вмешиваться в мою.

Хотя она старалась говорить как можно спокойнее, ей никогда не пришло бы в голову, что придется вести подобные речи за обеденным столом в комнате, полной незнакомых людей. Это была их территория, и Джуди понимала, что если не утвердится сейчас, то этого может никогда не произойти.

Внезапно Дельгадо расхохотался.

— Хорошо, детка, пока мы оба знаем свое место, думаю, мы сможем поладить. Между прочим, меня зовут Фрэнк. Будьте в Бриллиантовом зале завтра в десять утра, и я постараюсь все вам показать.

— Завтра воскресенье, — напомнила она ему.

— В Вегасе никто на это не обращает внимания. Впрочем, если хотите, мы можем приступить к работе и в понедельник.

Джуди уже успела заметить, что каждый зал отеля и казино носит название какого-нибудь драгоценного камня.

— Я приду завтра, — твердо сказала она.

Она приехала сюда для того, чтобы делать свою работу, в которой понимала лучше многих, и никакому Дельгадо не удастся смутить ее, что бы он о себе ни мнил. Как, впрочем, и этому красавчику Блейку.

Джуди вздохнула с облегчением, когда обед закончился. Вечер завершился легкой беседой и напитками. Она снова почувствовала, как сильно устала, несмотря на дневной отдых. Она с трудом подавила зевок, надеясь, что никто этого не заметит, но ошиблась.

— Если вы хотите спать, я провожу вас в номер, — с улыбкой проговорил Блейк.

— Уверена, что не заблужусь... — начала было она, но по его глазам поняла, что протесты бесполезны.

— Пожелайте всем спокойной ночи, Джуди, — произнес Блейк, и одна из девушек хихикнула. Джуди с трудом сдержалась, чтобы не сказать ей колкость.

— Желаю всем доброй ночи, — проговорила она ровным голосом. — И спасибо за приятный вечер.

С этими словами она двинулась к выходу, а за ней Блейк.

— Вы произвели фурор, — заметил он, когда они вошли в лифт, который сразу же бесшумно тронулся.

Мальчик-лифтер стоял, бесстрастно глядя в стену, и казалось, что они совершенно одни в зеркальной, покрытой ковром коробке, которая несла их к небесам.

— Вероятно, как и всякое новое лицо?

— Нет, не поэтому. Вы прелестны и, возможно, не совсем то, чего мы ожидали.

— Интересно, кого вы ожидали? — осведомилась она. — Какую-нибудь крикливую карьеристку, сухую как жердь, расчетливую и полностью лишенную чувства юмора?

По сдержанному смешку мальчика-лифтера она со смущением поняла, что сама на какое-то время лишилась чувства юмора.

Когда они вышли из лифта, Джуди, повернувшись к Блейку, сокрушенно заметила:

— Извините, это было грубо с моей стороны.

— Напротив, — к ее удивлению, сказал он. — Вы здесь как струя свежего воздуха. Мне как раз не хватало человека, который говорит правду в лицо.

— Я всегда гордилась тем, что меня называют честным человеком.

Они подошли к двери ее номера. И, прежде чем она успела отпрянуть, Блейк положил одну руку ей на плечо, а другой поднял ее подбородок и твердо взглянул в глаза.

— Тогда честно ответьте на мой вопрос. Что вы думаете о нас, Джуди?

— Могу я отложить ответ до того момента, когда немного осмотрюсь? — Внезапно она почувствовала, что голос ее стал хриплым. — Первые впечатления зачастую бывают обманчивыми, не так ли?