Мисс Шелвуд свято придерживалась правила навещать своих служащих и арендаторов регулярно раз в месяц, и горе было тем, кто не успевал подготовиться к ее расспросам. В последние несколько недель тетя потребовала, чтобы племянница сопровождала ее во время этих визитов, чем несказанно удивила девушку. Но благодаря этому теперь она знала, как себя вести и какие вопросы задавать. Поэтому Франческа не стала тратить время на вопросы или замечания.

— Что сказал доктор Вудрафф? — спросила она. — Он установил причину недуга?

— Откуда ты знаешь, что он был здесь? Должно быть, Бетси проболталась?

— Да. Мне жаль, что вам нездоровится.

— Я превосходно чувствую себя! Доктор Вудрафф пуглив, как старуха. Больше не стану обращаться к нему. Я не нуждаюсь в наставлениях, сама знаю, как мне быть. Постарайся покончить с визитами как можно раньше, Фанни. Я хочу услышать отчет сразу, как только встану. Можешь идти.

Неожиданно для самой себя Франческа спросила:

— Я могу вам чем-нибудь помочь? Может, принести какие-нибудь книги?

— Не болтай чепухи! Агнес принесет все, что мне понадобится. Лучше обсуди с экономкой меню на завтрашний день. Агнес передаст ей мои пожелания. Агнес!

Франческа взяла составленный тетей список. Горничная проводила ее за порог и крепко захлопнула за ней дверь. Состроив недовольную гримасу, Франческа устало побрела по лестнице из потемневшего дуба. Сочувствовать тете или проявлять заботу о ней было нелегко, но беспокойство не покидало Франческу. Каким бы ни было состояние здоровья Кассандры Шелвуд, ее собственное будущее оставляло желать лучшего. Франческа надеялась лишь на то, что ей подвернется место гувернантки: рассчитывать на чью-либо помощь не приходилось. Несмотря на смелое заявление в разговоре с Маркусом, от отца Франческа не получала никаких вестей с тех пор, как ее двадцать лет назад привезли из Вест-Индии. Она понятия не имела, где он сейчас находится и жив ли он вообще.

Соседи с уверенностью утверждали, что тетя позаботится о будущем племянницы, но сама Франческа всерьез сомневалась в этом. Шелвуд не был майоратным имением, мисс Шелвуд имела право завещать его кому угодно, но Франческа понимала: что бы ни случилось с тетей Кассандрой, она ни за что не оставит наследство дочери своей сестры. Ей не дождаться ни поместья, ни денег. Со смертью тетя Кассандра избавится от своих обязанностей перед племянницей.

Франческа остановилась, вспоминая о безрадостных временах, пережитых ею с тех пор, как умер дед. Хотя тетушка и пускала ее за свой стол, еду они поглощали в молчании. Ее сносно одевали, и на одежду уходило почти все содержание. У нее имелась собственная спальня — крохотная комнатушка, которую ей отвели сразу после приезда в Шелвуд. Каждое воскресенье она дважды бывала в церкви и присутствовала на всех молебнах, устраиваемых теткой и преподобным Чиззлом. К этому и сводилась небогатая событиями жизнь девушки.

Неужели мисс Шелвуд ненавидела ее, как живое свидетельство позора, навлеченного на всю семью грешной сестрой? Но сэр Джон Шелвуд ни разу не подал виду, что стыдится внучки. Да, он сожалел о том, что не повидал дочь перед смертью, не успел простить ее, но никакого стыда не выказывал. В его отношении к внучке не чувствовалось даже намека на шокирующую истину. Странно…

На следующее утро Франческа проснулась рано и к полудню успела завершить намеченные визиты. Она записала все жалобы и просьбы и, выполняя распоряжение тети, внесла в отчет два-три критических замечания вместе с рекомендациями. Она попыталась увидеться с тетей, но та не приняла ее, а на расспросы о здоровье мисс Шелвуд сухо и равнодушно ответила Агнес Коттер. Решив лично переговорить с доктором Вудраффом сегодня же вечером, Франческа оставила бумаги горничной и поспешила покинуть дом.

Через час обнаружилось, что раздражение завело ее в поля, принадлежащие Шелвудам. Воздух по-прежнему был душным и влажным, ласточки и стрижи ловили мошкару над огромными лужами, оставленными вчерашней грозой. Некоторое время Франческа наблюдала за ними, поражаясь ловкости, с какой птицы стремительно проносились над самой водой, не касаясь ее.

Но одну из птиц чутье все же подвело. Не рассчитав, при повороте она задела крылом воду. Франческа затаила дыхание, увидев, как бедняжка безуспешно затрепетала крыльями, поднимая брызги. Но оба ее крыла успели отяжелеть от воды, и отчаянная борьба только изнуряла пичугу. Вскоре она начала тонуть.

Не задумываясь, Франческа подоткнула юбки, сбросила обувь и побрела в воду. Лужа оказалась неглубокой и спасти птицу не составило труда.

— Впервые встречаю у девушки столь поразительное пристрастие к воде! Должно быть, в предыдущей жизни вы были наядой.

Франческа мгновенно узнала неожиданно прозвучавший голос, но ничего не ответила, пока не поймала птицу и не вынесла ее на сухую землю. Только после этого Она невозмутимо произнесла:

— А вам, похоже, уготована участь моего рока. Обычно я веду чрезвычайно скучную и однообразную жизнь. Прошу меня простить, — она наклонилась и надела туфли. — Позвольте пожелать вам приятной прогулки. — С этими словами она собиралась уйти, вспомнив, что по-прежнему не знает фамилии давнего знакомого и вряд ли когда-нибудь узнает ее. Не добавив ни слова, она начала спускаться с холма.

— Подождите!

Франческа сделала вид, что не расслышала, но Маркус широкими шагами догнал ее.

— Я надеялся узнать, как вы поживаете.

— Благодарю, превосходно — в отличие от моей тетушки. Мне пора вернуться к ней. Надеюсь, вы простите меня за столь поспешный уход. До свидания.

— Подождите, не торопитесь! Мне надо поговорить с вами.

Боль стиснула сердце Франчески. Маркус по-прежнему был привлекателен. Более того, с годами на его лице появилось несколько морщинок, на висках в темных волосах заблестели серебристые нити, но все эти признаки возраста только придали ему достоинство и властность, а синие глаза остались внимательными, теплыми и все понимающими. Негодяй! Коварный, двуличный негодяй! Где же его спутница, роскошно одетая леди из экипажа — разумеется, если эта особа заслуживает титула леди? Должно быть, он давно очаровал ее и был щедро вознагражден. Франческа порадовалась тому, что уже не так молода и легковерна, как девять лет назад. Она давно вышла из возраста невинности!

Но ни одна из этих отнюдь не лестных мыслей не отразилась на ее лице. Франческа холодно произнесла:

— Какая жалость, что у меня нет ни малейшего желания разговаривать с вами! Сомневаюсь, что у нас найдется подходящая тема. А развлечения вам придется поискать в другом месте.

— Ваша тетя и вправду опасно больна? Этот вопрос он выпалил неучтивым тоном, какого Франческа никак не ожидала от него. Что он задумал? Неужели до него дошли слухи, и он осмелился жалеть ее? Франческа поборола внезапную вспышку ярости и сдержанно отозвалась:

— Меня удивляет пристрастие гостей лорда Уитема к деревенским сплетням. Я думала, у них есть немало других, более изысканных развлечений.

— Перестаньте ершиться, Франческа. Лучше скажите, как здоровье вашей тетушки.

Он не имел никакого права проявлять такую озабоченность. Франческа почувствовала, как ее сдержанность улетучивается, как она вновь становится беспомощной жертвой обаяния Маркуса.

— Не понимаю, с какой стороны это вас задевает, — холодно заявила она, призвав на помощь пресловутую чопорность Шелвудов. — Но если вы настаиваете, извольте: моя тетя страдает от духоты. Уверена, через день-другой ей станет легче.

— А я слышал совсем иное.

Должно быть, ее положение тоже подверглось обсуждению в Уитем-Корте. Она вновь стала предметом сплетен. Это было невыносимо!

— Можете думать, что вам угодно, сэр. Но моя тетя не потерпела бы подобного любопытства со стороны незнакомых людей. И я тоже его не потерплю.

— Незнакомых?

До сих пор Франческа избегала смотреть ему в глаза, но сейчас вскинула голову и уставилась на него в упор. Она не стала делать вид, будто не поняла намека.