Удерживая свой гнев чуть ниже точки кипения, Гедеон поспешно надел лучшие, бисквитного цвета брюки и белую батистовую рубашку. Потом узкой черной лентой завязал сзади волосы, все еще мокрые после купания. И поскольку он с презрением относился к камзолам, то облачился в темное кожаное пальто до колен.

Одежда чуть пахла камфарным деревом, потому что слишком долго провисела без свежего воздуха. Он редко заботился о том, чтобы выглядеть так изысканно. Ведь капитан был простым человеком и не пытался казаться кем-то более значительным. Но сегодня вечером по какой-то причине ему хотелось выглядеть самым лучшим образом. Ради Летти, убеждал он себя, прекрасно понимая, что Летти примет его, даже если он заявится к ней в брезентовых штанах и измазанной дегтем вязаной рубашке из грубой шерсти.

В кабаке Гедеону понадобилось не больше минуты, чтобы найти взглядом девушку. Она сидела за столом рядом с Беном и тремя незнакомцами, довольно разбойного вида. С первого взгляда Гедеон определил, кто из них способен выхватить кинжал и воткнуть его между ребер так же быстро, как пожелать человеку доброго утра.

По стопке, лежавшей перед ней, он сделал вывод, что Хэскелл выигрывает. А это делало его вмешательство совершенно неизбежным. Ему придется помочь ей уйти раньше, чем весь кабак кинется на нее. Хотя мужчины его команды утверждали, что Хэскелл никогда не жульничает — парню этого не надо, потому что глаз у него необыкновенно острый, — Гедеон не вполне доверял их мнению. Маленькая бродяжка могла сдерживаться и не мошенничать на стоянке, но нет причины думать, будто она пожалеет трех джентльменов, которые сузившимися от злости глазами смотрели на нее через изрезанный ножами стол.

Он бы чертовски хотел привести сюда ее брата. Най бы живо положил конец этой глупости. И правда, он никогда не позволял сестре зарываться. Но Най остался на стоянке, где он учится плотницкому ремеслу и помогает Товию чинить разбитый борт вельбота. А здесь, в кабаке, рядом с Хэскелл сидел Бен, уже вдребадан пьяный и не участвовавший в игре.

Гедеон поймал взгляд одного из своих людей и кивнул на стол, где Хэскелл спокойно забирал еще одну кучку серебряных монет и стопку бумажных денег. Джеймс поднялся, подтянул штаны, сделал пару шагов и встал позади нее. Булли и Томас последовали его примеру, а потом к ним присоединился и Гедеон.

Они обошли стол и встали, скрестив на груди руки, за спинами трех незнакомцев. Гедеон внимательно следил за Хэскеллом, но мог бы поклясться жизнью, что не заметил никакого мошенничества.

— Джентльмены, если вы не возражаете, я хотел бы позаимствовать у вас на время вашего юного друга, — вежливо проговорил Гедеон.

— Катись отсюда, приятель, — прорычал один из игроков с разрезанным ухом.

— У меня срочное дело к парню. Но поскольку это может испортить вашу игру, я уверен, он согласится ради справедливости разделить выигранное. — После раздела девушка все равно осталась бы гораздо богаче, чем она была, когда вечер только начался.

— Убирайтесь подальше, мистер — закричал бородатый. Это был опасный завсегдатай кабака, и никто из сезонных — клиентов не рискнул бы сесть с ним играть.

— Нет, это вы убирайтесь подальше. — Три китобоя теснее окружили Гедеона, который смотрел прямо в глаза кричавшему. Ясные голубые глаза скрестились с горевшими черными, и черные отвели взгляд.

— Ладно, тогда поделим. Маленький грязный подонок ничего не заслуживает. Он жульничал, и мы почти поймали его.

От голоса Гедеона повеяло чистым арктическим холодом.

— Хэскеллу нет нужды жульничать. Парень работает у владельцев, которые разоблачают таких жуликов, как вы. Если вам дорога ваша шкура, то вы уберетесь отсюда на первом же корабле.

Не обращая внимания на огневой вал ругательств, которые за этим последовали, Гедеон схватил Хэскелла за загривок и не слишком нежно потащил через комнату к столу у двери. По пути он дал барменше знак, чтобы она обнесла его друзей кружками с выпивкой.

— Ладно, ты собираешься сказать мне, будто понимал, что делаешь? — спокойно спросил он, швырнув девчонку на стул так резко, что у нее скрипнули зубы.

— Если бы вы не вмешались, черт вас побери, я бы уже превратил несколько жалких шиллингов в целое состояние! Какое вы имели право…

— Я скажу тебе какое, маленький демон! Ты уже сидел с почти перерезанным горлом. А я не хочу держать ответ перед твоим братом!

Появилась барменша и поставила на стол две кружки с ромом. Прю охватила такая ярость, что она сама с удовольствием бы размозжила голову самоуверенному быку, но вместо этого она смело хлебнула из кружки с ромом.

Задохнувшись, Прю откинулась назад и помахала рукой у рта.

— Так, а теперь ты собираешься показать, какой ты лихой пьяница, да? Ну что же, давай. Черт подери, от этого мне будет только легче уберечь твою тощую шею. Никто не свернет ее, когда ты будешь храпеть под столом.

Прю старалась перевести дух и поэтому не могла ответить ему. Отец учил ее, как полагается пить леди. И она всегда, кроме нескольких исключительных случаев, следовала его правилу: столько воды, чтобы спирт не затуманил мозги, и столько спирту, чтобы от воды не завелась гниль в кишках.

— В наши дни парни не добавляют воду в свою выпивку, — заметил Гедеон, будто прочел ее мысли. — Ром легче проходит, чем чистая вода. Хочешь еще?

Она так гордо вскинула голову, что он дал барменше знак, стукнув по столу. Один раз, не два. Его кружка стояла нетронутой.

— Эге, привет, красавчики, — наклонилась над столом грудастая рыжеволосая особа в атласном платье такого ярко-желтого цвета, какого Прю еще в жизни не видала. — У вас, джентльмены, такой вид, будто вам не хватает компании. — Не ожидая приглашения, она придвинула стул и так близко подсела к Гедеону, что практически очутилась на его колене.

Прю фыркнула; она была в ярости оттого, что Гедеон поставил ее в такое положение, в каком она выглядит совершенной дурой. Как и все жители островов, разбавленный спирт она пила чуть ли не с малых лет. И лишь три раза в жизни хватила столько, что почувствовала его действие.

И Гедеон, будь проклята его коварная душа, все три раза был свидетелем ее позора!

Глядя на дружелюбно настроенную женщину в желтом атласе, Прю пришла к заключению, что эта дама ей не нравится. Первая причина — волосы у нее слишком рыжие. И вторая — платье у нее слишком тесное. Не говоря уже о слишком глубоком вырезе, из-за чего эта особа выглядела как три галлона сливок в двухгаллонном кувшине.

Барменша принесла заказанный ром, и Прю подвинула его рыжеволосой. Гедеон моментально поставил свою нетронутую кружку перед ней.

— Я сделаю перерыв, — холодно проговорила Прю.

При тусклом свете глаза Гедеона, казалось, сверкали, как мокрые сапфиры. Конечно, она никогда не видела настоящие сапфиры, ни мокрые, ни сухие. Но она мысленно представила себе все виды камней, которые прошли через их руки, когда она и Прайд отбирали у возвращавшихся из трактира пиратов украденный товар.

— Сегодня ночью в доме у Сьюки будет очень весело, красавчик, — промурлыкала сверхзатянутая рыжеволосая, поглаживая свежевыбритую щеку Гедеона. — Вам не хочется потанцевать с Друсиллой, ммм? Я знаю па, которые заставляют мужчину ложиться прямо на месте и скулить как щенок.

Гедеон подвинул к себе кружку и выпил половину содержимого. А Друсилла соскользнула со стула и окончательно уселась у него на коленях, вжимаясь своим пышным бюстом в его подбородок.

Прю снова фыркнула. Если бы она твердо знала, что у нее не подогнутся колени, она бы ушла прочь, оставив его с понравившейся ему рыжеволосой! Похоже, что раскрашенная свинья затянет его к себе, выпотрошит дочиста карманы, а потом продаст вербовщику. И он кончит тем, что его убьют в уличной драке в каком-нибудь проклятом грязном порту.

Не раздумывая, она схватила кружку Гедеона и прикончила остатки рома одним долгим глотком. Пусть это вразумит их обоих.

— Я никогда не был мастером в танцах, — промямлил Гедеон. Он вспотел. Прю уставилась на него затуманенными глазами и, увидев, что он собирается снять свое красивое кожаное пальто, еле удержалась от искушения встать и помочь.