— Как она? Вам удалось помочь? — взволнованно заговорил мужчина, хватаясь за ладонь друга. — Мне так жаль... Я не должен был оставлять её, но ты только посмотри, что натворил Халк!

— В настоящий момент, Наташа вместе с остальными находится в самом безопасном месте, — поделился информацией Клинтон, помогая мужчине выбраться из завалов. — Не стоит винить себя в том, что произошло. Тебя спровоцировали. Ты не мог сдержаться.

— В этом-то всё и дело, — прошептал Брюс, замерев на месте. — В этих стенах я оставался с одной-единственной целью — уберечь мирных жителей от разрушений и боли, которую причинил.

— Послушай, военные работают на Шмидта.

— Что?

— Нам нельзя здесь оставаться. Необходимо покинуть здание как можно скорее, — пробормотал Клинт, заметив, как на экране навигатора замелькали несколько красных огоньков, оповещающих о приближении солдат. — Кажется, нас засекли.

— Погоди секунду, — попросил Беннер, задумавшись над его словами. — Что происходит? И при чём здесь Шмидт?

— Очень многое, — признался Бартон, с опаской оглядываясь. — Уходим. Как только окажемся в безопасном месте, я введу тебя в курс дела.

— Договорились.

Клинт кивнул в сторону запасного выхода. Переглянувшись, мужчины поспешили покинуть здание до того, как поблизости появились люди Шмидта. С каждым днём ситуация принимала всё более опасный оборот. Бартон совсем не хотел думать о том, что это Фьюри указал врагу на местоположение Беннера. В конце концов, он же не настолько безумен в стремлении заполучить власть. Клинтон верил в светлое начало и старался разделять благие помыслы, однако настороженность никогда не бывала лишней. На протяжении многих лет мужчина сталкивался с предательством и ложью, он сам принимал во всём этом непосредственное участие и уяснил одну немаловажную вещь: в жизни стоит доверять только себе. Ничто не защитит лучше, чем скрытность и отстраненность. Боец должен быть одинок.

В далёком прошлом, Бартон уже совершил непростительную ошибку: создал семью. И в итоге все, кого он любил — погибли. Нельзя поддаваться чувствам и эмоциям, проявлять слабость, но всё-таки Клинт снова был готов наступить на те же грабли. Он влюбился, и сделал это слишком опрометчиво, без оглядки! Сопротивляться чувствам было очень сложно, поэтому мужчина и попытался осознанно отдалиться от Анастейши. Если за все эти дни, что они проведут в разлуке, ничего не изменится, а Клинт по-прежнему будет желать её общества, у него просто не останется иного выбора, как бороться до конца. Ради Аны и совместного будущего, которое до сих пор не было потеряно безвозвратно.

Раздумывая над этим, Бартон ещё не знал, что уже совсем скоро в жизни наступит переломный момент, когда он будет вынужден сдаться собственным чувствам и принять их, как должное. Мир уже никогда не станет прежним.

— Подай мне вон те плоскогубцы.

Тони Старк обратился к Бартону, стоящему неподалёку от прямоугольного стола, расположенного рядом с большим окном, сквозь которое в комнату проскальзывали лучи заходящего солнца. Они снова собрались вместе. На этот раз Старк пытался работать по секретным чертежам, раздобытыми Николасом. Он не был в восторге от компании, но и без помощи не обойтись не мог.

Тони склонился над столом, разглядывая мелкие детали, прорисованные на тетрадных листах. Копии были некачественными, поэтому Старку приходилось догадываться и рассчитывать, действуя практически вслепую. Благо, времени для работы было предостаточно, а с возвращением Бартона процесс заметно пошёл в гору. Клинтон старался помочь. Отыскав плоскогубцы среди инструментов, он протянул их Старку, а затем оперся руками о железную столешницу. Стараясь сосредоточиться на изобретении, состоящем в основном из каких-то бессвязных трубок и железных прутьев, мужчина понимал, что все его мысли находятся слишком далеко от новой базы. Бартон постоянно думал об Ане. Её странное поведение вызывало безумное волнение.

Команда отсутствовала на Земле три недели. За это время, Клинту вместе с Брюсом удалось обосноваться в бункере, а также привести мысли в порядок. Разумеется, Бартон осознал, что безумно скучает и нуждается в Анастейше даже больше, чем когда-либо прежде, поэтому с её возвращением испытал неведомое облегчение. Однако радость продлилась недолго. После сумасшедших минут страсти, которую они разделили на двоих тем же вечером, поведение Аны круто изменилось. Бартон пытался разобраться в причинах, но не находил вразумительных ответов. Раз за разом, прокручивая в голове минувшие события, мужчина осознавал, что впервые в жизни не знает, как поступить дальше. Они оказались заперты в четырёх стенах, к тому же ещё и умудрились перессориться между собой. Не очень хорошая идея. Хотя нет, ужасная. Фьюри должен был придумать более подходящий план, ведь ситуация накалялась: Анастейша замыкалась в себе, а Паркер лишь подливал масло в огонь.

— О чём задумался, коллега? — заговорил Тони, отнимая защитную маску от лица, и посматривая на мужчину. — Переживаешь за команду?

— Дурные мысли лезут в голову, — рассказал Клинт, неохотно отвечая на вопрос.

— Что же беспокоит? — уточнил Старк, проверяя конструкцию на прочность.

— По сути, я обеспокоен тем же, чем и ты: спасением планеты, однако поведение Анастейши волнует не меньше.

— Не думаю, что стоит заострять на этом такое уж сильное внимание, — заметил Тони, подкручивая детали на железных прутьях. — Моя дочь всегда отличалась повышенной эмоциональностью. Со временем всё придёт в норму.

Клинтон хмыкнул себе под нос и, покачивая головой, постарался объяснить:

— Ты просто не видел её. Ана изменилась. Она замкнулась в себе, не подпускает даже меня. К тому же отстраненность распространяется на всех, кроме Паркера.

— Тебя это беспокоит? — подметил мужчина, покосившись на собеседника. — Боишься, что она переметнётся к молодому парнишке? Не похоже, чтобы ты настолько сильно сомневался в себе.

— Нет, этого не боюсь, — сбивчиво ответил Бартон, проводя рукой по волосам. — Меня волнуют перемены ко всем, кроме него. Это выглядит странно, разве нет?

— Ревнуешь, это заметно, — усмехнулся Тони, поворачиваясь к мужчине, — но вот есть ли в этом смысл, решать только тебе.

— Дело не в ревности.

— Ну а в чём же тогда?

— Твоя дочь зациклилась на желании отомстить Николасу, — разъяснил Клинтон, — понимаешь? Разве это похоже на Анастейшу? Даже несмотря на то, что Фьюри в её глазах и является твоим убийцей, я бы никогда не подумал, что она решится на столь отчаянный шаг. Ана готова убить Ника. И сделает это, если появится шанс.

Старк замолчал. Прислушиваясь к словам Бартона, он всерьёз задумался над мотивами родной дочери. Без сомнений, главным фактором послужила его вымышленная смерть, но всё же была и доля правды в том, что сказал Клинтон. Анастейша не могла настолько сильно измениться всего за несколько недель.

— Полагаю, что здесь есть над чем призадуматься, — наконец, согласился мужчина, после недолгой паузы. — У тебя есть какие-то соображения на этот счёт?

— Лаки намекала на то, что к этому причастен Паркер. Что ты можешь сказать?

— Питер? — удивился Тони. — Нет, не думаю. Он отличный парень. Всегда готов прийти на помощь, открытый и способный. Не считаю, что он имеет отношение к происходящему с Аной.

— До сегодняшнего дня, Паркер производил лишь только отрицательное впечатление, — заметил Бартон, припоминая агрессивность парня. — Он испытывает враждебность ко всем, кроме Аны. И это настораживает.

— Быть может, дело лишь в том, что Питер, наиболее лучшая кандидатура для моей дочери? Возможно, им попросту комфортно в обществе друг друга. Об этом ты не задумывался?

— Отчего же, — пробормотал Клинт, опуская глаза на свои кроссовки, — конечно, задумывался. Знаешь, если это действительно произойдёт, я не стану держать её рядом с собой. Чувства к Анастейше нельзя назвать интрижкой или влюблённостью.