Такси остановилось перед квартирным комплексом Калеба.

– Вот и приехали, – сказал Джексон, возясь с чем-то впереди. Калеб вытащил из бумажника свою карту и протянул её, беря чек и ручку, которые передал ему Джексон. Цена всегда была почти что одинаковой, так что он едва бросил взгляд на итоговую сумму, прежде чем добавить чаевые. И быстро нацарапал внизу слова, в качестве последнего пьяного решения.

Калеб отдал обратно ручку и второй чек и вышел из такси.

– Доброй ночи, – крикнул ему Джексон, как всегда.

Возможно, он делал так с каждым человеком, которого подвозил. И всё же. Это было мило с его стороны. Калеб улыбнулся и помахал рукой, добавляя наполовину сформированное «спасибо» на языке жестов, прежде чем вспомнил, что его не поймут.

Калеб зевнул и повернулся к зданию. Кровать. Кровать была хорошей идеей.

Калеб разобрался со всем к следующему вторнику. Он, Сэм и пара других, кто уставал от «вечера сближения». Сначала заказали ужин, поели с водой в винных бокалах, а затем, когда пришло время для шотов – почему они всегда хотели пить шоты? – притворились. Наполнили стаканы водой, или выливали шоты в пустую чашку, когда никто не смотрел. Ему не каждый раз сходило это с рук, но в конце вечера он был только слегка выпившим и чувствовал, что впервые не проснётся в среду утром с грохочущей болью в голове. Это не улучшало того факта, что он был измождён, но это уже было что-то.

Они все вывалились из бара, некоторые сели в машины компании, других как обычно подвозили друзья или другие значимые люди. Несколько человек, как Калеб, вызвали такси, и он ждал, пока не заметил Джексона в опущенном окне.

– Добрый вечер, – сказал Джексон, когда Калеб забрался на заднее сидение. Калеб кивнул, и устало отсалютовал ему. – Сегодня едем в «Тауэрс»?

Калеб кивнул и пристегнулся, прежде чем откинуться на спинку сидения.

– Вас понял, – кивнул Джексон, прежде чем отъехать от обочины. Они ехали в тишине, и Калеб закрыл глаза. Но у него было такое чувство, будто он что-то забыл, из-за чего забыться было раздражающе сложно. Машина остановилась на светофоре, и парень снова открыл глаза, наклоняясь вперёд, чтобы посмотреть на Джексона.

– Я не был уверен, хочешь ли ты, чтобы я говорил, – через секунду сказал Джексон. – Думал, ты спишь, – Калеб быстро покачал головой и жестом попросил его продолжать. Джексон вздохнул и протянул чек. – Это была шутка или что?

Калеб прищурился, глядя на него. Это была копия чека с прошлой недели. Он узнал свой собственный почерк по тому, что нацарапал внизу: «Тебе нравится быть водителем?»

... О, вау, он забыл, что написал это.

Парень оттолкнул чек обратно и попытался улыбнуться с раскаянием, покачав головой. Он был серьёзен. Просто. И ещё невероятно пьян.

Джексон забрал чек и продолжил вести машину, когда загорелся зелёный свет, выезжая на шоссе.

– Мне вполне нравится, – ответил водитель. – Это не плохая работа. И у меня есть для этого мозги.

Калеб кивнул, но Джексон не казался намеренным говорить что-то ещё. Ох, что же.

– Я бы спросил о твоей работе, – спустя ещё минуту тишины добавил Джексон, – но ты уже упоминал, что не особо разговорчив.

Калеб хохотнул и поймал взгляд Джексона, когда посмотрел в зеркало заднего вида.

– Но я подумал, что ты занимаешься чем-то причудливым, – сказал парень. – В таком костюме. Бизнесмен или юрист, или что-то такое.

Калеб прикусил язык, чтобы не пытаться ответить. Вместо этого он немного выпрямился и поправил свои запонки. Джексон усмехнулся, улавливая движение, пока проверял зеркала.

– Да, ты прямо на вершине пищевой цепи, а?

Из-за того, как Джексон это сказал, Калеб почувствовал себя чрезмерно довольным. Может быть, он был пьянее, чем думал.

Джексон, как уже было обычно, остановился у «Линдси Тауэрс» и выключил счётчик, провёл карту Калеба, отдал ему чек. Он проделывал одно и то же дюжины раз в неделю, но это казалось странным ритуалом с одним и тем же парнем вторник за вторником. Калеб протянул чек обратно, и на этот раз Джексон сразу же опустил на него взгляд. Парень написал ещё слова. Более длинные. Их озвучить будет чертовски сложно.

Когда он поднял взгляд, Калеб всё ещё сидел, наблюдая за ним с ожиданием, будто ждал, что Джексон ответит на то, что он написал.

Да. Это. Этого не произойдёт. «Чёрт побери».

Вместо этого Джексон положил чек на свою приборную панель.

– Ты в порядке, приятель? У тебя нет проблем с тем, чтобы выйти из машины?

Калеб нахмурился, глядя на него, перевёл взгляд на приборную панель, прежде чем покачал головой, открыл дверь и вышел из такси.

– Доброй ночи, ладно? – произнёс Джексон, чувствуя, будто должен извиниться.

«Прости, я не могу прямо сейчас ответить на твою записку, я не умею читать».

И, эм, нет, Джексон не собирался признаваться в этом пассажиру. Особенно вроде-бы-милому, действительно хорошо одетому пассажиру.

Калеб кивнул, помахал рукой, что стало нормой, и пошёл в сторону «Тауэрс», так что Джексон в любом случае упустил свой шанс. Вместо этого он дал диспетчеру знать, что снова свободен, и проехал квартал обратно от «Тауэрс», чтобы припарковаться и прищуриться над чеком.

Первым словом было «Я», что Джексон понял достаточно легко. А вот следующая куча его путала. После трёх попыток парень дошёл до слова «маркетинг» и просто сдался, испытывая отвращение к себе. Вместо этого он сделал фотографию и отправил её Татьяне. Джексон думал просто попросить одного из приятелей на работе, но не был в настроении для расспросов или высмеиваний. Татьяна уже знала, что он глупый. Она не хотела ничего об этом говорить, но, по крайней мере, сестра не издевалась над ним.

Вздохнув, Джексон убрал чек к другим и снова завёл машину, уезжая на следующую работу.

* * *

На этот раз Джексон как раз закончил завтрак, когда позвонила его сестра. Он проверил часы; должно быть, у неё только закончилось занятие.

– Привет, Тати. Как прошла астрофизика?

Девушка фыркнула в трубку.

– Превосходно. Я изучаю «Питон» для учительского проекта.

– Питон?

– Это программа кодировки. В любом случае, лучше, чем «С++». Этот семестр надирает мне зад.

– Относится к тебе так, как нужно из-за того, что умная у нас ты, – ответил Джексон, удерживая телефон плечом, чтобы убрать посуду.

– Замолчи, – Татьяна всегда обижалась, когда Джексон поднимал тему того, что в семье тупой он. Парень не знал, почему. Их родители ведь не делали того же самого, и это ведь не было правдой.

– Я звоню тебе насчёт твоей записки, а не... Замолчи.

– Замолкаю, Тати, – ответил Джексон, закатывая глаза. – Записка?

– В ней говорится: «Я маркетинговый исследователь и разработчик в «Слейт Индастриз», – выпалила Татьяна. Джексон проглотил зависть из-за того, как легко ей это далось. – Кто, чёрт побери, пишет тебе это? Этот тот же парень, который написал две предыдущие?

– Да, – признался Джексон. – Можно подумать, он немой или ещё чего. Он никогда не говорит. Но, ты знаешь. Парень пишет это.

Татьяна фыркнула.

– О боже, это именно то, что тебе нужно. Постоянный клиент, который только пишет.

– Верно? Видела бы ты вчера выражение его лица. Думаю, он ждал, что я отвечу или буду впечатлён, или ещё что-то, а я вместо этого такой: «О да, ты написал мне записку, но я просто подожду, пока ты уйдёшь, чтобы прочитать её». Парень выглядел так, будто я пнул его пса.

– В любом случае, почему он пишет тебе записки?

– Не знаю. Этот парень какой-то там модно одетый маркетинговый исследователь, который выпивает каждый вторник. Зачем он вообще что-то делает?

– Калеб! Калеб! – Сэм подбежал к нему в коридоре, практически дрожа от волнения, и сам Калеб довольно таки сиял. – Ты выглядишь счастливым, значит, слышал новости? Ты получил и-мейл?