Рори наблюдал, как ест Бренетта, и его тревога вернулась. Единственный реальный выход — взять ее с собой, но он не испытывал удовольствия от такого решения. Он чувствовал необходимость защищать ее. Она была связующим звеном между ним и той лучшей жизнью, возможностью стать частью настоящей семьи. Каким-то образом, она могла внести счастье в его жизнь, чего не удавалось никому другому. Он заметил, что веки ее отяжелели: желудок заполнился, голод утолен. Он улыбнулся, опуская оловянную тарелку.

— Давай ложиться спать, малышка, — сказал он.

Бренетта зевнула.

— Да, я немного устала, — пробормотала она. Девочка свернулась калачиком под одеялом, положив голову на седло, и моментально заснула.

Рори расправил одеяло на ее ногах и вернулся к костру. Он добавил еще пару поленьев, потом проверил лошадей перед тем, как самому лечь спать. Им надо отдохнуть. Завтрашний день обещает быть довольно напряженным для них обоих.

* * *

Тобиас свернул лагерь с первыми проблесками зари. Вчера в краткие оставшиеся светлые часы он гнал лошадь. Напав на след, он еще раз подумал о том, как трудно было убедить Брента позволить ему уехать одному.

— Боже милостивый, Тобиас! Если ты прав в своих догадках о том, где они могут быть, мне нужно ехать. Что с ними, однако, произошло? Если что-нибудь случится с Бренеттой, я с него живого шкуру спущу.

— Брент, успокойся, пожалуйста. Во-первых, я не думаю, что Рори имел в виду Каньон Дьявола, когда уезжал отсюда. Он просто направился на восток, следуя за табуном диких лошадей. Но если они в Каньоне Дьявола, у него возникнут проблемы — оставить Нетту одну, когда сам он войдет в ущелье, брать ее с собой или вернуться домой без кобыл. И ты чертовски хорошо знаешь, что последнего он не сделает. Если он будет так близко от них, то не станет возвращаться без лошадей. Во-вторых, — глубокомысленно заметил Тобиас, — если ты, в страхе, помчишься за ними, твоя миссис по-настоящему перепугается. Лучше, если ты внушишь ей мысль, что это всего лишь вылазка на пару суток, какие были у них и раньше.

Брент обдумал его слова и в конце концов согласился. Тобиас оседлал свежую лошадь и поспешно выехал, но странное гнетущее чувство беспокойства становилось сильнее с каждой пройденной милей. Сейчас он сам находился на расстоянии пары часов езды от каньона и видел следы проезжавших днем раньше этим путем. Бренетта и Рори.

Если бы только меня не покидало постоянное ощущение, что что-то случится, подумал он, подгоняя лошадь. Он не терял времени на восхищение ландшафтом вокруг. Он не замечал суровой красоты слегка окрашенных пурпуром гор, высоких сосен и белых берез, гранитных скал, черных, как смоль, и обожженных коричневато-желтых сланцев, разноцветья диких цветов, небольшими группками покрывавших землю. Его единственной мыслью было скорее достичь каньона.

* * *

Ноздри Амен-Ра сердито подрагивали. Он повернул голову по ветру, грива легко танцевала над его шеей. Ведь рыжий, он блестел, как хорошо отполированный и совершенно новый цент. Толстая шея жеребца была изогнута, а сильное мускулистое тело, казалось, готовилось к полету.

Конь почуял опасность, но еще не видел ничего, подтверждающего ее. Он фыркнул и, тряхнув огненной головой, быстро спустился с выступа. В раздражении он кусал и пощипывал кобыл, сгоняя их ближе друг к другу.

Наконец он оставил их мирно пастись, но сам был настороже, его инстинкты после многих лет вольной жизни отточились до полного совершенства.

Бренетта пристально разглядывала отвесные стены каньона. С ее точки зрения, они намного продвинулись, а в действительности — всего лишь на фут. Она следила за дыханием и страстно желала очутиться снова в лагере, а еще лучше — дома.

Бренетта направляла Чиппера вдоль узкой тропы строго за лошадью Рори. До того как войти в каньон, он предупредил, чтобы она не шумела и осторожно ступала. Им не только не хотелось получить удар от сорвавшихся камней, но и не возникало желания предупреждать лошадей о своем присутствии.

Сначала Бренетта не боялась. Слишком возбуждающей была мысль, что она увидит легендарного Амен-Ра и его кобыл. Сейчас ей хотелось знать как Рори собирается выводить лошадей, если все же поймает их. Эти дикие лошади явно не будут спокойно следовать за ним, как это делает она.

Губы Бренетты сложились в жесткую, беспокойную линию, недовольные морщинки залегли на лбу. Она хотела отругать Рори за то, что он привез ее сюда, но не осмеливалась, злясь еще больше. Поездка переставала быть забавной. Она превратилась в тяжелую работу. Солнце безжалостно заливало каньон, жара усиливалась из-за камней. Даже легкий ветерок, несущий облегчение, не достигал тропы. Сама тишина стала гнетущей.

Бренетта почувствовала, что ей хочется плакать. Это был плохой день.

* * *

Зола в их костре уже остыла; следы вели дальше в каньон. Тобиас поднялся с земли, вытирая о джинсы запачканные сажей руки и разбрасывая пепел носком ботинка. Потом взглянул на солнце. Он высчитал, что идет за ними с разрывом часа в четыре. Потянувшись через седло, он достал фляжку. Сделав большой глоток, намочил цветной платок, протерев им лицо и шею, потом снова повязал его вокруг горла. Тобиас натянул пониже край шляпы, чтобы тень лучше падала на глаза и уселся в седло.

Нет смысла терять время, подумал он. Черт бы побрал этих юнцов. Он думал, что у них больше здравого смысла, особенно у Медведя.

Но Тобиас знал, однако, что Рори не просто злостный упрямец. Возможно, он слишком уверился в собственной способности справляться с любыми трудностями. Въезжая в каньон, он надеялся, что не окажется лицом к лицу с группой лошадей, панически несущихся с другого конца каньона.

* * *

За Каньоном Дьявола открылась безмятежная долина, трава оставалась зеленой и сочной, благодаря подземным источникам и многочисленным деревьям, дающим тень. Единственный другой путь отсюда кроме того, по которому они пришли, лежал через крутые, неприступные горы; путь напряженный и слишком трудный.

Рори позволил сорваться с губ краткому вздоху облегчения, когда тропинка привела в ожидаемую долину. Он сделал Бренетте знак молчать, пока выискивал глазами свою добычу. Не обнаружив в поле зрения кобыл, он кивнул, чтобы девочка шла за ним.

— Первое, что нужно сделать, — тихо сказал он, — закрыть этот выход. Ты можешь мне помочь?

Сейчас, когда каньон остался позади, к Бренетте вернулось стремление к приключениям.

— Конечно, смогу, — возмущенно прошептала она.

— Хорошо. Давай привяжем лошадей и возьмемся за дело. Они могут появиться в любой момент, и мы должны быть готовы.

Они направились к густым зарослям высоких сосен, где надежно привязали лошадей, но оставили их оседланными на случай, если те потребуются им очень скоро. Потом снова вошли в каньон. В первом же узком месте они уложили столько крупных камней, сколько смогли. Потом притащили поваленные непогодой высушенные стволы сосен и соорудили примитивный забор высотой около пяти с половиной футов. Рори знал, что тот не сможет противостоять сильному напору, но надеялся, что загромождение заставит лошадей повернуть, если они побегут этим путем.

— Пошли, малышка, — сказал он, когда они выпрямились и рассмотрели плоды своего труда. — Давай поглядим, сможем ли мы найти наших пропавших кобыл.

И Амен-Ра, мысленно добавили они оба.

Они пошли дальше пешком, держась под прикрытием деревьев и карабкаясь через камни. Потребовалось почти двадцать минут, чтобы отыскать их.

Табун состоял примерно из двадцати пяти лошадей, из пяти взрослых из «Хартс Лэндинга», шести-семи годовалых и около десяти сосунков. Амен-Ра стоял в стороне от других. Время от времени он поднимал голову от травы и осматривал свое окружение, осторожно втягивая носом воздух, потом продолжал есть.