- Благословите, святой брат...

- Оставьте условности для новичков и посторонних, сотник Винсент, - голос конгрегатора посуровел, но жест благословления монах все-таки успел совершить просто рефлекторно. - Пейте, это хорошее вино... да, и скажите, чего вы не поделили с виконтом Селином?.. ваш поединок даже для моего неопытного взгляда мало напоминал учебный бой...

"Да уж, неопытного, - стараясь теперь спрятать ухмылку в глубине серебряного кубка, подумал Винченцо. - Если бы сам не видел, как ты владеешь мечом, ваша святость, может быть, и поверил бы в твое смирение и кротость..." Но на прямой вопрос отвечать было надо и отвечать - искренне.

- Младший графский сынок решил, было, что знает и умеет все в воинском деле, еще бы, его обучали с детства те же наставники, что и старших братьев, наследников майората, - пояснил свои причины схватки сотник. - А мне не нужны покойники на поле битвы, то есть, конечно, без убитых на войне не обойтись, но жизнь свою надо уметь отдать дорого, чтобы враги потом вспоминали об этом, как о кошмарном сне. Молодой виконт был бы сегодня легкой добычей в серьезном деле, вот и пришлось показать ему это... многие дворяне плохо понимают слова простолюдинов, но болезненный удар мечом легко доходит до каждого...

Выслушав речь Винченцо, глава Конгрегации покивал головой, как бы в знак согласия с позицией монастырского сотника, и, плеснув немного вина и во второй кубок, слегка омочил в нем губы, облизнулся и продолжил совсем о другом:

- Не так давно мне было видение... Да-да, не все монашеские видения сбываются, не морщитесь так, сотник, все дело в том, что мое - в чем-то особое, Винченцо. Оно узрело небывалое, невиданное еще в нашем мире... А сегодня я получил неожиданное подтверждение ему с голубиной почтой...

Как бы в доказательство своих слов, монах указал рукой на заваленный документами и книгами соседний стол, на котором и самый внимательный глаз вряд ли углядел бы лоскуток тряпицы тонкого льна или кусок пергамента, покрытого письменами, посвященными именно тому, о чем говорил конгрегатор.

- ...впрочем, чтобы мое предчувствие неприятностей и плохое почтовое сообщение не обернулись настоящей бедой для многих, надо действовать, а не сидеть сложа руки, надеясь на милость божию...

Вот за это - решительность, неразборчивость в средствах, когда это требуется, за умение четко сформулировать и отдать ясный, понятный приказ сотник Винсент и любил служить святым и не очень конгрегаторам.

- Я выполню ваше приказание, доминус, - склонил голову в легком поклоне воин.

- Не мешкая, как только выйдешь от меня, ты соберешь в дорогу полсотни воинов, - теперь уже деловито распорядился монах. - Вы поедите к Быстрице, там, неподалеку от баронского замка, в деревне у реки живет мельник Глосий... мне... нет, Священной Конгрегации нужна его дочь - Исора.

- Она, конечно же, ведьма, - несмотря на то, что где-то, в глубинах души, дрогнула не до конца очерствевшая человеческая струнка, твердо сказал сотник, уверенно глядя прямо в глаза монаха. - Об этом известно всей округе и многие удивляются, почему Конгрегация до сих пор не заинтересовалась девчонкой. Но чтобы задержать и доставить её в монастырь мне совсем не надо так много людей, обойдусь и привычной "пятерней". Зачем оказывать такой почет деревенской колдунье, которая и умеет-то, разве что, навести порчу на соседских коров и свиней...

- Вы просто еще не все знаете, Винсент, - кивнул, показывая, что ценит отвагу и прямоту воина, конгрегатор. - Этим утром началась вполне серьезная война между бароном и его соседом, через Быстрицу переправилось несколько сотен конного и пешего войска. Конечно, стражников Конгрегации вряд ли кто осмелиться тронуть... если их будет три-четыре десятка, с "пятерней", думаю, никто считаться не будет, объяснив всё привычной на войне неразберихой. Нам не нужны лишние потери верных людей.

Монах помолчал, кажется, что-то прикидывая в уме, прошелся от стола к столу, на ходу, едва ли не прямо из воздуха поймав на руки любознательную ласку.

- Чтобы не только вы, сотник, были тверды и уверены в успехе этого небольшого, но важного дела, с вами отправится брат Мило. Вы знаете, что он не так давно прибыл в монастырь из столицы, от королевского двора, но - это человек верный, к тому же - с боевым опытом, впрочем, иных в Конгрегации и не бывает... - и, сделав небольшую паузу, монах все-таки решился договорить, понимая, что до сотника монастырской стражи должны были дойти всякие слухи: - Там, поблизости от престола, почему-то стали считать неким вольнодумством и едва ли не еретичеством стремление умного человека понять, а не просто повторять догмы Веры... А Конгрегация всегда ценила в своих служителях желание докопаться до правды, постичь истину, какой бы та не казалось изначально неприглядной или сомнительной.

"Побольше бы таких людей, как этот Мило, и столица государства была бы не при королевском дворе, а там, где остановится на ночь Великий Конгрегатор", - подумал монах и внезапно сам испугался собственных, пусть и невысказанных ни разу и нигде мыслей, уж очень они приблизились к размытому и страшному понятию - государственная измена.

Впрочем, на лице конгрегатора это никак не отразилось и, завершая аудиенцию, он сказал:

- Если вы выедете сразу после обеда, то, переночевав по дороге, завтра задолго до заката будете у реки. Не думаю, чтобы вам пришлось провозиться долго, к ночи вы вполне успеете вернуться к постоялому двору брата Руфинуса...

- Понятно, - кивнул Винченцо. - Позволите отдать нужные распоряжения?

- Идите, сотник, - согласился конгрегатор. - Брата Мило я предупрежу, он присоединится к вам еще до отъезда, и вы лично проверите его готовность... нелепые неожиданности никому из нас не нужны.

Молча кивнув, пожалев при этом об оставленном во дворе мече - отсалютовать конгрегатору сейчас было бы очень кстати - Винченцо прогрохотал сапогами на выход, оставив за спиной легкую прохладу и полумрак монастырской библиотеки, так похожие на атмосферу салона современного автомобиля, в котором ловил странные видения чужой жизни агент Преисподней, а на заднем сидении подвергалась ускоренным медицинским процедурам от Темных и Светлых Сил сразу его напарница Некта...

....и окончательно в себя пришла девушка лишь в маленьком, заросшем травой, бурьяном и полынью дворике старого, покосившегося, похоже, давным-давно заброшенного деревенского домика, удивленно взирающего подслеповатыми, немытыми оконцами на чудовищно роскошную машину и блуждающую вокруг нее средь бела дня нечистую силу во главе с одним из иерархов Преисподней. Правда, не менее странным в этой компании было присутствие ангела в женском обличии, также совсем не соответствующем деревенскому. Впрочем, небольшая деревенька в стороне от центральных трасс давно уже относилась к разряду вымирающих и состояла из полудесятка еще как-то сохранившихся домов, едва ли не по самые крыши заросших кустами смородины и малины, когда-то домашней, окультуренной, но с каждым годом все более и более дичающей. Электричество в деревеньке, однако, наличествовало, но прочие удобства состояли из пары колодцев и обозначенных роями злых осенних мух выгребных ям.

Вдалеке от суетного и мрачного города дневное солнце давно разогнало осеннюю хмарь и теперь нещадно пригревало, даря свое последнее тепло всему живому перед долгой, снежной зимой. Яркий свет и неожиданное тепло изгнали неожиданных гостей со двора в избушку, изнутри оказавшуюся не такой уж простой и запущенной, оборудованной и холодильником с изрядным запасом еды и спиртного, и телевизором, и даже новомодным компьютером, впрочем, ни в какое сравнение с мощными настольными вычислительными машинами для личного пользования из Отражения Некты не идущим. И пока сопровождающий Иерарха полубес метался по тесному помещению, изображая в одном лице метрдотеля, официанта и временного хозяина дома, собирая на стол угощение для прибывших, Некта в соседней комнате, совсем уж мизерной, вряд ли больше семи-восьми квадратных метров, зарылась в содержимое четырех огромных тюков, прихваченных с собой из города свитским полубесом по заданию своего хозяина.