— Братец, а как насчет того, чтобы извиниться перед Нелли? — предложил Дюк.

Кирк непонимающе заморгал.

— Извиниться перед Нелли?

— За мусор на Пэриш-стрит.

Кирк испуганно покосился на брата, приоткрыв рот и даже, кажется, побелев лицом.

— Ну же, братец. Ты ведь мэр.

— Ладно. — Кирк покорно повернулся к Нелл. — Воду уже очистили. Я просто… в ужасе, что вам пришлось это все увидеть.

— Вы не обязаны передо мной извиняться.

— Очень любезно с вашей стороны, но бразды правления находятся у меня в руках, — напомнил Кирк. — Уверяю вас, я дал ребятам из Управления общественных работ неслабый разгон. Но есть и хорошие новости: я посылал туда санитарного врача и анализы показали, что вода в реке отличная, даже лучше, чем раньше. Он сказал, что ураган вымыл все токсины.

Откуда же тогда дохлая рыба? Нелл не стала озвучивать эту мысль. В конце концов, ее пригласили на вечеринку и от хороших манер, привитых родителями, никуда не деться.

Толстяк подошел ближе. На нем был красный блейзер и желтый галстук, усыпанный мелкими зелеными изображениями весов правосудия.

— Ребята, а вы не хотите представить меня этим двум очаровательным леди?

— При одном условии: если пообещаешь вести себя прилично, — сказал Дюк.

Мужчина рассмеялся, и, учитывая, что шутка была не самая удачная, рассмеялся довольно бурно. Возможно, Нелл чего-то недопоняла. Золотисто-коричневый виски даже плеснул через край стакана, и толстяк слизал капли с руки.

— Вики, — сказал Дюк.

— Девушка Дюка, — уточнил Кирк. — Так что особо не обольщайся.

— Невеста, а не девушка, — возразила Вики.

— А это Нелл Жарро.

— Жена шефа полиции? — удивленно отозвался толстяк.

Дюк кивнул.

— Черт, — с досадой буркнул толстяк. — Обе заняты.

— Не твой день, — развел руками Дюк. — Леди, прошу любить и жаловать: судья Эрл Роман.

У Нелл слегка закружилась голова, как будто она выпила гораздо больше, чем пару глотков шампанского. Нормально ли, что она знакомится с человеком, который будет вести дело Элвина Дюпри? Если и нет, то логически определить, почему именно, она не могла и осталась лишь со смутным ощущением неестественности происходящего.

Засунув сигару в рот, судья протянул освободившуюся ладонь для рукопожатия. Слава Богу, не ту, которую только что облизал; могло быть и хуже.

— Настоящий, живой судья? — ахнула Вики. — Очень приятно познакомиться!

— Этот судья живее всех живых, — заверил толстяк, пожимая руку Нелл и задерживая ее в своей, пожалуй, слишком долго. Кожа у него была горячая, словно его бросило в жар. — Позвольте заметить, мэм: ваш супруг отлично справляется со своими обязанностями.

— Спасибо.

— Не говоря уже о том, как ему повезло в браке! — Сигара, зажатая в зубах, прыгала вверх-вниз, и клубы дыма летели прямо Нелл в лицо.

Она наконец высвободила руку.

— У него дела в офисе. Он приедет с минуты на минуту.

— Какой трудолюбивый сукин сын! — восхитился судья. — В наших краях таких не хватает, правда, Дюк?

— Таких всегда не хватает, — согласился Дюк. — Именно поэтому ты и работаешь судьей.

Все рассмеялись, а сам Эрл — громче всех. Круглое лицо его налилось краской, и на мгновение, пока он беспомощно хватал ртом воздух, Нелл показалось, что его может сразить сердечный приступ.

— Но я работаю судьей не поэтому, — отдышавшись и вытерев губы рукавом блейзера, наконец вымолвил он. — А хотите узнать почему?

— Сгораем от любопытства, Ваша честь, — сказал Кирк.

И Нелл, и Дюк, искоса метнувший взгляд на брата, уловили в его тоне сарказм, но судья, очевидно, ничего не заметил.

— Все началось давным-давно, на заре моей юридической карьеры. Я тогда работал государственным защитником…

— Ты? — изумился Кирк. — Работал госзащитником?

Глаза судьи, и без того узкие, превратились в две щелки.

— Мне кажется или вы и впрямь немного удивлены, господин мэр?

— Господин судья, простите моему брату постыдное незнание истории нашего города, — вмешался Дюк. — Многие местные жители, включая меня, отлично помнят вас в этом качестве.

— Ну, спасибо на добром слове, Дюк. — Судья залпом допил остатки виски и облизнулся. — Была у меня одна клиентка… Вы не забывайте, что я тогда только-только закончил университет, совсем еще мальчишка был… Так вот, клиентка по имени Татьяна Ляру. — Глаза его внезапно увлажнились и, переметнувшись от Вики, остановились на Нелл. — Она, эта мисс Ляру, была ночной бабочкой, притом самого высшего класса. Вообще-то довольно скромная девица, но так уж вышло, что судьба свела ее с одним судьей, чье имя я не смею произнести, так как впоследствии он вступил в высокую должность на небесах. — Судья противно хихикнул. — Высокую должность на небесах, — повторил он.

— Отменная шутка, судья, — поощрил его Дюк.

— Так вот. Судья этот был таким же простым смертным, как и мы с вами, и поддался искушению. В тот приснопамятный вечер он, так сказать, поддался искушению дважды, однако заплатить согласен был лишь за один раз. Если в двух словах, между сторонами возник спор по контракту. Спор по контракту продолжился на улице, прямо перед обиталищем почтенной мисс Ляру, причем последняя на тот момент была в костюме Евы. И в этот момент, представьте себе, там прогуливался не кто иной, как преподобный…

Мимо прошел официант с бокалами на подносе. Судья дернулся было, чтобы взять себе новую порцию, но промазал и, описав по инерции полукруг, попытался ухватиться за спинку стула, чтобы удержаться на ногах. Однако и это ему не удалось: толстяк потерял равновесие и рухнул головой вперед на самый край стеклянной столешницы. Сигара, вертясь, улетела куда-то в ночь. Стекло задребезжало — и судья застыл. На плиты у мангала потекла кровь.

Вики прикрыла рот рукой.

Нелл опустилась на колени возле неподвижного судьи и услышала его слабое дыхание.

— Ну и мудак же, — фыркнул Кирк.

— Кирк, — Дюк угрожающе повысил голос, — тут где-то должен быть доктор Хирш.

— Хочешь, чтобы я пошел его поискал?

Нелл успела поднять глаза как раз вовремя, чтобы поймать напряженный взгляд, которым Дюк прожигал брата.

Уже ночью, лежа в постели, Нелл почувствовала на спине прикосновение Клэя. Она повернулась и промычала что-то нечленораздельное.

— Я тебя разбудил? — тихо вымолвил он.

— Скорее возбудил.

Он поцеловал ее в губы, в шею, затем опустился ниже. За этим последовало несколько бесконечных минут, которые она провела в далеком месте, где не было ни мыслей, ни рассудка, ни познания — лишь блаженство, способное одновременно собираться в точку и расширяться во все стороны.

После он прошептал:

— Я люблю тебя.

— И я тебя.

— Все будет хорошо.

— А что с Норой?

— Мы с ней поговорим, поговорим долго и обстоятельно. Она придет в себя.

Они лежали рядом, смыкаясь каждым изгибом, точно две ложки. Они были близки во всех возможных смыслах. Нелл услышала шум воды в трубах и поняла, что дочь не спит. Глянула на часы. Ей вспомнились глаза «Предсказательницы» кисти Караваджо — незваные, недоступные пониманию.

Пирату снился Господь. Господь обращался к нему своим чудесным громоподобным гласом. Пират слышал гром Господний во сне и не боялся его. Почему? Потому что он творит великие дела и смертным не постичь его величия. Ибо велел Он снегу: падай на землю; велел он падать и дождю, и ливню. Ливень, дождь Божественной силы… Пират засыпал под звуки ливня, Господь насылал на него потоп за потопом. Представить Бога было несложно: вихрь, внутри которого — незримый лик. Вода все лила, но Пират лежал на нарах в тепле и сухости.

— Эй, ты там не помер часом? Просыпайся, мать твою.

Пират повернулся на другой бок, привстал и увидел крупного охранника с дредами. Обычно — но не сегодня — тот говорил спокойно.

— И надень свою сраную повязку. Никому неохота смотреть на тебя в таком виде.