— Но все равно я заеду за своими вещами! Они мне нужны, как ты со Своим острым глазом, наверное, уже заметила. И я безумно рада тому, что могу сама ухаживать за Кевином. А через несколько дней я буду еще счастливее — гораздо счастливее, чем была в вашем доме!

Немного помолчав, женщина взмахнула рукой и проговорила, подняв голову:

— Дай мне знать, когда пришлешь за своими вещами. Тебе лучше самой не приезжать, — добавила она. — Мы только снова поссоримся.

— Хорошо, я пришлю кого-нибудь. Прощай, мама.

— Прощай, Касс.

Девушка медленно повернулась и пошла домой. Веки у нее щипало. Она чувствовала, что теперь не скоро увидит мать. Дороти была безвольной и внушаемой, но это была ее мать, которую она, много лет назад, так любила и которую их бедный папа тоже очень любил. Но Кассандра не хотела показывать Кевину, что расстроена. Конечно, жаль, что ее мать, приехавшая их поздравить, покинула их огорченная и негодующая, но что делать…

Ее жених одной рукой с трудом пытался отрезать себе кусок курицы не очень острым кухонным ножом. Он поднял на нее взгляд и усмехнулся:

— Да, начало не очень приятное, ничего не скажешь. Надеюсь, ты не очень огорчилась, дорогая.

— Главное, чтобы ты не расстраивался, Кевин.

— А что мне расстраиваться, — пожал плечами парень. — Только знаешь, Касс, не люблю я этих святош, для которых приличия — главное в жизни, которые во всех видят только дурное. А мне кажется, бедная старая миссис Да-дорогой искренне считает, что наше с тобой совместное проживание без регистрации брака погубит наши бессмертные души.

— Не будем больше о ней думать, лучше давай, наконец, спокойно пообедаем, — негромко предложила девушка.

— Я люблю тебя, — улыбнулся Кевин. — Не жалеешь, что приходится ухаживать за мной таким грешным способом?

— Ты же знаешь, я ни о чем не жалею, — отозвалась его невеста. — Я тебя обожаю. А ты уверен, что сможешь пообедать за столом? Хочешь, я отнесу все в спальню?

Молодой человек поцокал языком.

— Боже, какое неприличное предложение, дорогая моя мисс Хейес.

И они весело расхохотались. Касс сразу воспрянула духом.

— Бедная старая мама! Жалко, что она не может разделить с нами наше счастье, — вздохнула она. — И так грустно вышло, а ведь она привезла нам свадебный торт, да?

— Ах, так как это был свадебный торт? Давай откроем его и попробуем, — предложил парень без зазрения совести. — Я люблю торты.

Он повернулся, нечаянно задел больную руку и поморщился, как от резкой боли.

Его легкомысленное настроение сразу исчезло, и он поскучнел.

— О, Кевин, что случилось? — встревожилась девушка.

— Да рука что-то опять болит.

— А врачи, часом, не ошиблись диагнозом?

— Да нет, ничего, — махнул рукой ее избранник. — Давай поедим.

Но он храбрился. На самом деле рука болела все сильнее, и голова тоже. Кевин так ничего и не съел и к вечеру снова лежал в постели — у него слегка поднялась температура. Кассандра впала в панику. Старичок снизу посоветовал ей обратиться в ближайший бесплатный медицинский центр, и пришедший оттуда врач сразу убил все надежды на то, что свадьба будет в субботу.

Доктор Маккензи оказался благообразным, довольно молодым шотландцем в очках. Он сразу позвонил в больницу, где мистера Мартина недавно обследовали, получил оттуда рентгеновские снимки и убедился, что в кости нет инфекции. После чего решил, что болезненные симптомы вызваны, скорее всего, чересчур ранней выпиской пациента из больницы и переутомлением. Велев больному оставаться в постели еще, как минимум, неделю и спать как можно больше, врач увел Касс в гостиную и дал ей несколько наставлений.

— Уверен, что вы сами сможете ухаживать за мужем, миссис Мартин, — произнес он, вырывая бланк рецепта из своего блокнота и протягивая ей. — Как я говорил, главное для него сейчас — покой. И все будет в порядке. Но вы не должны забывать, что он получил сотрясение мозга, а это не шутка. Ему вообще надо было оставаться в брюссельском госпитале. Но он парень отчаянный и сумел все-таки добраться домой. Ну вот, теперь он за это расплачивается. Ему нельзя выходить на работу еще по крайней мере дней десять.

Лицо Кассандры запылало, когда она услышала, как доктор назвал ее «миссис Мартин». До свадьбы! Впрочем, подумаешь, кому какое дело? Главное сейчас, чтобы Кевин скорее поправился.

— Да, я за ним присмотрю, — кивнула она.

— Собственно, никакого специального ухода не требуется — только кормить его вовремя и давать вот эти таблетки. Температура к утру, скорее всего, спадет. Вы совсем недавно женаты, да? — спросил врач, улыбаясь девушке сквозь очки. Шотландец подумал, что она сейчас напоминает скорее маленькую девочку, чем замужнюю женщину.

— Д-да, совсем недавно, доктор, — пролепетала Касс, заикаясь.

— Вы знаете номер моего телефона. Звоните, если что-нибудь будет нужно, — сказал доктор на прощание и ушел.

Девушка вернулась к постели своего возлюбленного.

— Дорогой, мне надо будет сейчас уйти, ненадолго, — сообщила она. — Пойду куплю лекарство в аптеке. Врач сказал, оно помогает от головной боли и снимет температуру.

Кевин посмотрел на нее и застонал.

— Господи, да я настоящий инвалид. Прости меня, бедняжка Касс.

Кассандра встала на колени у кровати, взяла его загипсованную руку и прижала к своей щеке.

— Ты не виноват, что попал в аварию, — твердо сказала она.

— Мы все нагоним, когда я поправлюсь, — прошептал он ей.

— Я счастлива, потому что могу быть рядом и сама о тебе заботиться, — улыбнулась девушка.

— Но завтра тебе все равно придется идти на службу, — заметил парень. — Я вряд ли захочу обедать до твоего возвращения. Только оставь мне несколько апельсинов.

— Жаль, что я не могу остаться с тобой, но ведь нам теперь особенно нужны деньги. Я просто не могу позволить себе потерять работу, — вздохнула Касс.

— Мне не нужно десять дней больничного, — фыркнул молодой человек. — Думаю, к выходным я уже буду как огурчик.

— Посмотрим.

— Представь только, что сказала бы миссис Да-дорогой, — попытался рассмеяться ее жених. — Ее дочь будет жить во грехе еще целую неделю!

Кассандра невольно улыбнулась. Жизнь с Кевином была замечательной при всех ее сложностях. Она вдруг снова почувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Кевину помогали его молодость и неукротимый дух. Он шел на поправку гораздо быстрее, чем предсказывал доктор Маккензи. Уже через сутки у него спала температура и прошла лихорадка. Потом прекратились головные боли. Да и сломанная рука начала постепенно заживать.

Касс уже с трудом, чуть ли не силой, удерживала его в постели.

— Тебе все это отольется, когда ты станешь моей женой, — шутил парень.

Она смеялась и прерывала его угрозы поцелуями. Но после ночного сна он действительно так окреп, что мисс Хейес позволила ему встать, и к пятнице молодой человек на самом деле выздоровел.

Вечером они вышли прогуляться в окрестностях площади Расселл. Кассандра любила гулять на свежем воздухе под звездным небом и чувствовала себя бесконечно счастливой. Как она его любит! Рядом снова был ее, только ее Кевин. Она никогда не уставала смотреть на него.

Когда они вернулись домой, Касс с тревогой спросила любимого, не устал ли он.

— А, все еще играешь в заботливую женушку? — рассмеялся он. — Ты, видно, из тех, кто обожает держать мужа под каблуком.

— Нет, я совсем не такая! — возмущенно запротестовала девушка. — Но врач сказал, что ты должен соблюдать постельный режим десять дней.

Они сидели на кухне. Касс собиралась вытащить из холодильника пару бифштексов, купленных ею за бешеные деньги, но жених здоровой рукой притянул ее и прижал к себе.

— Боже мой, ты сводишь меня с ума, — произнес он вполголоса.

— Но Кевин! — Глаза Кассандры сияли. — Ты же знаешь, я тоже от тебя без ума. Мне так нравится о тебе заботиться.