Поддавшись порыву, от которого она никак не могла удержаться, Хилма спросила:

— Это вы, кажется, познакомили Роджера с Эвелин Мурхауз?

— Наверное, мы.

— Очень милая девушка, — заметил Роджер, хотя имел в виду скорее ее финансовое положение.

— Да-а, — протянула миссис Элтон многозначительно.

Хилма улыбнулась ей.

— Значит, вам она не нравится?

— Нравится. Думаю, что нравится. По правде говоря, Тоби она нравится больше, чем мне.

Ее муж рассмеялся.

— Ты слишком многого хочешь от позолоченной лилии, дорогая. Я знаю Эвелин Мурхауз с того времени, когда она была вот такусенькая. — Он отмерил от пола какое-то невероятно маленькое расстояние. — И с тех пор она всегда имела все, что хотела. Нельзя ожидать, что такая девушка не была бы эгоистичной и властной.

— Да, наверное, ты прав, — согласилась жена с некоторым сомнением в голосе. — Но я все равно считаю, что Бак Вэйн чересчур хорош для нее во всех отношениях. Я часто думаю, понимает ли он, какой груз принимает на себя.

— Это что, ее жених? — поинтересовался Роджер.

— Да.

— Что ж, я думаю, он не попросил бы ее руки, если бы не хотел, чтобы она стала его женой. — Для Роджера в жизни все было предельно просто и ясно.

— Но здесь были некоторым образом особые обстоятельства, — задумчиво заметил Тоби, а жена добавила:

— Думаю, всегда есть доля риска в браке, где большая часть денег принадлежит жене.

— О, безусловно! — Роджер был шокирован. —

У них именно так обстоит дело? Согласен, что ситуация не из приятных.

— А что за особые обстоятельства? — спросила Хилма, стараясь не показать своей заинтересованности.

Миссис Элтон наморщила лоб, пытаясь припомнить.

— Это как-то связано с наследством. Кажется, Баку не оставили денег, чтобы сохранить фамильное поместье в Шропшире, а Эвелин, каким-то образом узнав об этом, захотела его купить. Ей очень импонировало, что у него такие именитые предки и все такое, надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду. Теперь, дайте-ка мне вспомнить. Отец Бака умер совсем молодым, оставив двух сыновей. Так, Тоби?

— Да, Бак — старший. Их воспитывал дед. Он дожил Бог знает до какого возраста и умер несколько месяцев тому назад. Он никогда не любил Бака.

— Да, да, теперь я все вспомнила, — нетерпеливо вмешалась жена. — Дай мне рассказать. Это просто, как в романе. Этот дед был страшным мерзавцем. Я это хорошо знаю, потому что мои родители были из того же графства, и там никто слова доброго о нем не мог сказать. Он менял свое завещание буквально по два раза в неделю, просто из удовольствия смотреть на то, как унижаются и подхалимничают все родственники.

— А Бак? Бак не подхалимничал? — спросила Хилма, едва не показав, что знает, о чем говорит.

— Нет, конечно, не думаю, чтобы он это делал. Во всяком случае, он не вел себя так, как хотелось бы старику. И когда после его смерти прочли завещание, оказалось, что Баку завещан фамильный дом. Как старшему, он и так ему полагался, но этот мерзкий старик ухитрился каким-то образом не оставить ему ни пенни.

— Полагаю, что каждый имеет право оставлять свои деньги, кому он хочет, — нравоучительно произнес Роджер. И Хилма вспомнила, насколько иначе прозвучали эти слова в устах Бака.

— Да, конечно, — протянула миссис Элтон, явно не согласная с его резюме. — Во всяком случае, Баку ничего не оставалось, как продать поместье...

— Он мог сдавать его, — твердо сказал Роджер.

— Нет, там требовался очень большой ремонт или что-то в этом роде. И, прежде чем сдавать, он должен был привести его в порядок, естественно, денег у него на это не было.

— В конце концов, он мог бы его заложить. — Роджер задумчиво поглаживал подбородок.

Даже спокойная и выдержанная миссис Элтон начала раздражаться.

— Возможно, оно уже было заложено. Не знаю. В любом случае, он объявил о продаже... и Эвелин Мурхауз приехала туда посмотреть. Одни говорят, что она влюбилась в дом, другие, — что в Бака.

— А некоторые говорят, что Бак влюбился в нее, — насмешливо заметил муж, — а недоброжелатели утверждают, что он влюбился в ее деньги. Но как бы то ни было, они помолвлены, и она выглядит вполне довольной, а он — достаточно преданным. И теперь они собираются жить в фамильном доме, со всеми портретами и прочими реликвиями былого величия. Я, право, не понимаю, почему Энн не одобряет, вроде так здорово все устроилось.

— Потому что, — Энн Элтон упрямо посмотрела на него, — потому что, хотя все так и есть, я всегда чувствовала к людям, которые хотят «купить» себе предков, как бы это помягче выразиться, некоторую неприязнь. И Эвелин здесь не исключение. Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать.

— И красивого мужа в придачу? — с улыбкой добавил муж.

— Похоже, что он типичный охотник за приданым, — заметил Роджер. — Мне кажется, что ей следует быть поосторожнее.

Что-то в его словах резануло Хилму, хотя и сам Бак не отрицал этого.

— В общем, сейчас он, по-моему, живет в городе, а не в поместье, — перебила его Энн. Но увидев удивленный взгляд Роджера, поспешила добавить: — Я хочу сказать, что кто-то видел его тогда на балу и говорил, что он живет в городе. — Вот поэтому я и сомневаюсь, что он ясно представляет себе, насколько настойчивой будет Эвелин в своих желаниях, — сказала Энн Элтон. — Да, много будет разговоров о фамильном доме, но я думаю, что, пока будет длиться сезон, оба они, по всей вероятности, будут жить в городе.

— Что ж, — довольно нарочито произнес Роджер. — Знаете старую пословицу «Кто платит деньги, тот и заказывает музыку»? Думаю, здесь она вполне применима.

— Полагаю, что так, — согласился с ним Элтон, в то время как Хилма вдруг с ужасом подумала: «Неужели этим правилом Роджер будет руководс1новаться и в нашей жизни?» Она постаралась отбросить эту мысль как недостойную.

Через несколько минут они все поднялись из-за стола — нора было собираться в театр.

— Хорошо Тоби и Роджеру рассуждать, — доверительно заметила Энн Элтон Хилме, — но знаете, Бак Вэйн такой прелестный человек, и мне страшно подумать, что он испортит себе жизнь этим поспешным браком.

— А вы не думаете, — медленно проговорила Хилма, — что он принадлежит к тем людям, которые видят вещи с почти циничной откровенностью... тщательно взвешивают за и против, и что он вполне осознанно выбрал путь, который, по его мнению, приведет его к желаемому результату?

— Да, возможно, вы правы, — задумалась миссис Элтон. И вдруг с удивлением спросила: — Значит, вы знаете его?

— Я встречала его... у меня создалось о нем такое впечатление, — ответила Хилма и постаралась перевести разговор на другую тему.

В этот вечер представление в театре было просто блистательным. В обычное время Хилма была бы полностью поглощена им, но сегодня, хотя люди вокруг нее смеялись и восхищались, она думала только о том, что услышала за обедом. Размышляя, она пришла к выводу, что в действительности у него было гораздо больше поводов для этой женитьбы, чем он ей рассказал. Она не могла не восхищаться тем, что он не стал вдаваться в подробности, которые могли бы послужить объяснением и одновременно оправданием его поступка. Разумеется, если вес было так, как рассказала Энн Элтон.

Хилма вспомнила, как Бак, смеясь, назвал себя авантюристом, искателем приключений... Трудно сказать, серьезно он так считает или более сурово оценивает свои поступки, чем они того заслуживают.

Когда они прощались после театра, миссис Элтон сердечно сказала:

— Я надеюсь, что мы с вами скоро увидимся снова.

Хилма искренне поблагодарила ее. Ей очень понравились Элтоны, и она сказала об этом Роджеру по дороге домой.

— Да, очень обаятельная пара, — с готовностью согласился Роджер. — Она истинная женщина. — Для Роджера это была высшая похвала. — А он настоящий спортсмен. И в прямом и в переносном смысле. Знаешь, в свое время он был замечательным крикетистом, — добавил он, забыв, что уже не раз говорил Хилме об этом.