— Эй, это какое-то недоразумение, — начал Джесс— Мы ловили скот, который отбился от стада, и как раз собирались гнать его обратно.

— Я больше не верю в ваши сказки, — сказал Мэтью тоном, не терпящим возражений. — Вы скотокрады, и за это я имею право вас пристрелить.

— Но ты не сделаешь этого. — Джесс медленно двинулся к Мэтью. — Потому что побоишься. К тому же Колин не простила бы тебе этого.

— Я не побоюсь! — воскликнул Мэтью, хотя сам чувствовал, что руки его дрожат все больше по мере приближения погонщика.

— Дай-ка сюда эту штуку! — И Джесс схватил ружье за ствол.

Но в то же мгновение его отшвырнуло, словно ударом невидимой руки. Мэтью воспользовался моментом и нанес Неду, который подкрадывался сбоку, мощный удар в грудь.

— Попал! — Ликующий Брайен подскочил к брату.

Он уже снова натягивал свою пращу, прицеливаясь в Джесса, который все еще лежал на земле, оглушенный. Из раны на его лбу капала кровь.

Мэтью воспользовался его беспамятством и нащупал в кармане ковбоя предмет, который и ожидал там найти.

— За это Колин скажет мне спасибо. — Он покачал золотые часы над носом скотокрада. Затем поднялся и снова прицелился в Джесса из ружья. — Надеюсь, я больше никогда вас не увижу. Иначе вам придется попробовать на себе кое-что покрепче, чем праща моего брата!

Микаэла нервно ходила взад и вперед. Ей было ясно, что Брайен последовал за своим братом. А за кем последовал Мэтью, тоже было ясно как день.

Наконец на вершине ближайшего холма показались силуэты обоих всадников, погоняющих впереди небольшое стадо.

Доктор Майк побежала навстречу сыновьям.

— Мэтью! Ну где же ты был?

— Возвращал назад мой скот, — ответил юноша.

— Я же тебе говорил, что не надо за ними гнаться! — Салли с трудом удавалось сохранять видимость спокойствия. — Ты подвергал опасности Брайена!

Мэтью холодно взглянул на Салли.

— Я не знал, что он поехал за мной, — резко ответил он. Подойдя к сестре, он достал из кармана ее золотые часы и протянул ей. — Вот тебе от Джесса.

Колин не смогла произнести ни слова. Она схватила часы и сунула их в карман платья. Потом повернулась и побежала прочь.

Когда Микаэла догнала ее на цветущем лугу, лицо девочки было залито слезами.

— Колин…

— Он обманул меня! — Боль от пережитого стыда пробила себе дорогу. — А я поверила всему, что он говорил. Зачем, зачем он мне говорил такие красивые слова, если они были неискренними?

— Колин, тебе придется то и дело сталкиваться с людьми, которые будут говорить тебе неискренне красивые слова, — утешала ее Микаэла.

— Но как я могла обмануться? — Слезы продолжали литься из глаз девочки. — Ведь он казался мне честным. И было так чудесно, когда он поцеловал мне руку. О, как я могла быть такой дурой!

— Ты не дура, Колин. — Микаэла обняла ее. — Ты просто влюбилась, а от любви слепнут— и не только глаза, но и сердце.

— А вдруг со мной опять это случится? Если я вообще когда-нибудь смогу забыть Джесса, — в отчаянии продолжала Колин.

Микаэла тайком улыбнулась.

— Не надо бы тебе его забывать, Колин, но ты его забудешь. А самое главное, тебе не надо стыдиться того, что твое сердце так обманулось.

Она еще раз погладила девочку по волосам и затем оставила ее одну. Она знала, что в жизни человека бывают такие раны, перед которыми врач бессилен. Их лечит только время.

На следующее утро все было готово к отправлению. Надежда через каких-нибудь три-четыре дня вернуться домой в Колорадо-Спрингс, казалось, окрыляла всех путников каравана— по крайней мере, почти всех. Микаэла, пожалуй, еще никогда не видела Колин такой удрученной, как в этот день. Предательство Джесса дорого ей обошлось. И не только ей одной.

Продвижение каравана вперед сильно осложнилось из-за потери двух ковбоев, к тому же с мексиканскими погонщиками было очень трудно объясниться из-за незнания языка.

Но это были далеко еще не все трудности, с какими пришлось столкнуться Мэтью как руководителю перехода: ночью отелилась одна корова.

Доктор Майк давно уже заметила эту стельную корову и про себя восхищалась ею. Так долго обходиться без воды, как пришлось стаду, было особенно тяжелым испытанием именно для этой коровы, но она его выдержала. Никто не заметил, как она отелилась. И никто не подозревал, что рождение теленка будет стоить матке жизни. То ли сказались мучения прошедших дней, то ли случилось какое-то осложнение при родах, определить уже было невозможно. Теленок же был жив и здоров.

Брайен был особенно безутешен от всего случившегося.

— Бедный теленочек. Как же он будет расти без матери? — спросил он с состраданием.

Микаэла пожала плечами.

— Придется нам взять на себя заботу о нем, — сказала она и вздохнула, опустившись на корточки около новорожденного, шерстка которого была еще мокрой и слипшейся. — По крайней мере, до тех пор, пока этого теленочка не примет какая-нибудь другая корова. — И вдруг ее лицо просияло. — Кажется, я придумала! — Она достала из своей сумки бутылочку и протянула ее своей приемной дочери — Колин, пожалуйста, набери сюда молока.

Пока девочка хлопотала с бутылкой, доктор Майк взяла свою кожаную перчатку и срезала кончик одного пальца. Когда Колин подала ей наполненную молоком бутылку, она насадила палец перчатки на горлышко и закрепила его кожаным шнурком.

— Держи теленка, Брайен.

И она сунула в пасть новорожденному кожаный палец вместе со своей рукой.

Лизнув руку Микаэлы, теленок ощутил вкус молока и принялся с жадностью сосать. Микаэла осторожно вытянула свою руку.

— Видишь? — сказала она Брайену, передавая ему бутылку с молоком. — Теперь этот теленок твой, и ты за него отвечаешь до тех пор, пока его не примет другая корова.

— Да, как ты нас тогда приняла, — простодушно поддакнул Брайен.

— Нашел сходство! — засмеялся Салли. — В первую очередь ты должен следить за тем, чтобы он не отставал от других. Иначе мы его потеряем.

— Не беспокойся, — ответил Брайен. — Я с него глаз не спущу. Где теленок, там и я!

До полудня они преодолели около восьми миль. И снова над прерией нависла удушающая жара, и скоро воздух над холмами начал дрожать от зноя. Внезапно Мэтью поднял руку, подавая всем знак остановиться.

Он кивнул в сторону холма, на вершине которого выстроились в ряд несколько индейцев. Судя по одежде, это были воины.

— Апачи, — прошептал Салли.

— Что это значит? Они что, на тропе войны? — встревоженно спросила Микаэла. Она вспомнила слова Джесса, которым она тогда не придала значения.

— Если бы они хотели на нас напасть, они бы уже давно сделали это, — спокойно ответил Салли. — Возможно, они просто нуждаются в помощи. Их изгнали с их исконных земель, и они оказались в этой местности, где вообще нет буйволов, так что они просто голодают. Я поговорю с ними.

— А ты сможешь с ними объясниться? — спросила Микаэла.

— Посмотрим. Я, правда, говорю на алгонкине, языке шайонов, но, если не получится на словах, придется изъясняться жестами, а они должны быть здесь такие же.

Он прицокнул языком и пустил своего коня легкой рысью вверх по склону холма.

Доктор Майк издали видела, как Салли, разговаривая с индейцами, несколько раз поднимал руку и пальцами показывал числа. Один раз он коротко оглянулся и указал индейцам на Мэтью. Затем он распрощался с ними и поскакал назад.

— Они мирные, — еще издали крикнул он, — но голодные! Если ты дашь им пару коров, Мэтью…

Но его перебили воинственные крики и гиканье индейцев. Апачи ринулись с горы, поскакали к стаду и отогнали от него нескольких животных.

— Они напали! — Мэтью схватил ружье и сделал два выстрела в воздух.

— Прекрати. стрельбу! — крикнул Салли и ударил своим томагавком по стволу ружья снизу вверх так, что и третий, нацеленный выстрел пришелся в воздух. — У них нет оружия. Единственное, чего они хотят, это несколько коров.