Давно Мэгги так не удивлялась, как сейчас, открыв эту дверь. Комната была заполнена вещами — ряды полок над рядами вешалок, каждая вещь в пакете, а в углу — шкаф, заполненный обувью. Все осмотреть было невозможно и за целую ночь. Но по крайней мере, все висело и лежало в определенном порядке. Летние вещи ближе к выходу, тогда как пальто и зимние костюмы — в самом труднодоступном месте.

— Что она надевала в последнее время? — Мэгги задала Майку нелегкий вопрос.

Он в растерянности пожал плечами.

— Ну, платья. Иногда брюки… Да, и еще белые джинсы, — добавил он с внезапным приливом воодушевления.

Мэгги вздохнула, осматривая вещи. Два или три льняных костюма, полдюжины легких очаровательных платьев, простой, широкого покроя брючный костюм, жакет из шелка, брюки… Невозможно предугадать, захватила бы Роза эти вещи с собой, если бы собиралась на незапланированный отдых. Обнаружилось лишь несколько пустых вешалок — это о чем-то говорило. Белых джинсов не видно. Может быть, она была в них, когда уезжала… куда бы она ни уехала. Обо всем этом Мэгги сказала Майку. Тот кивнул головой.

— Она взяла эту изумрудно-зеленую вещицу, которую надевает с джинсами, — продолжил расследование Мэгги Майк.

— Изумрудно-зеленую вещицу?

— Рубашку. Ее здесь нет. А вот это… — он указал на брючный костюм, — это я видел не раз. Она бы наверняка его взяла с собой. А это кремовое платье — тоже из ее любимых вещей. Хотя я не берусь говорить с полной уверенностью.

— Я понимаю. Странно, не так ли? — Но тут Мэгги пришла в голову новая мысль. — Чемодан! Ее чемодан здесь?

— Не знаю. Он хранится на чердаке.

Мэгги заволновалась, беспокойство охватило ее. Она вдруг поняла, что не хочет знать, взяла ли Роза чемодан с собой. Если нет, если чемодан на чердаке, это подтвердит ее худшие опасения.

— Давай-ка спустимся вниз и для начала выпьем кофе. Чайник уже давно вскипел.

Они прошли в кухню. Уже смеркалось. Несмотря на то, что спертый воздух из кухни выветрился, блеклый свет усиливал ощущение заброшенности. «Странно, — подумала Мэгги, — нас здесь двое, но в доме нет хозяйки, и кажется, что он пуст».

Расстроенная, она щелкнула выключателем и тут же вспомнила, что в Англии, к счастью, не надо опасаться комаров, которые могут налететь на свет.

— Мне все это не нравится, Майк, — заметила она, наливая горячую воду в чашки с кофе и открывая пакет с молоком.

С уверенностью своего человека в доме Майк нашел сахарницу, насыпал сахар и начал его размешивать. Она пододвинулась к нему.

— Мне тоже не нравится, — сказал он тихо. — Теперь ты понимаешь, почему я был так взволнован, Мэгги.

— Полиция обязана что-то предпринять. Если мы составим список подозрительных обстоятельств…

Он ударил кулаком по столу так, что чашка подпрыгнула и из нее плеснул кофе.

— Черт бы их побрал, почему они не верят нам на слово?! Мы знаем ее намного лучше их. Мы знаем, что она никогда бы не уехала, никому не сообщив. Я собираюсь встретиться с ними еще раз утром и встряхнуть их хорошенько, убедить в необходимости действовать! Намекну, просто намекну, что с ней приключилась беда. Выдвину версию, что кто-то удерживает ее силой, против ее воли. Знаю, это звучит мелодраматично, но ведь такие вещи тоже иногда случаются. Чем быстрее полиция в это поверит и перестанет думать, что Роза сбежала от меня и от меня же скрывается, тем будет лучше.

— Ты прав, — согласилась Мэгги. — Наши с тобой возможности крайне ограничены. И действительно, надо торопиться, если ее, к примеру, похитили…

Она замолчала. Ее воображение, разыгравшееся от страха и волнения, подбросило идею похищения. Само слово «похищение» было смешным и нелепым, со страниц бульварной газетенки. Более того, у Мэгги складывалось болезненное ощущение, что и она, и Майк ухватились за версию «похищения» как раз из боязни допустить другую возможность — с Розой произошло нечто более серьезное. Такая мысль все время приходила на ум и была настолько пугающей, странной, ужасной, что ни один из них не мог произнести ее вслух. Однако и такое подозрение было небеспочвенно. Если Роза исчезла не по своей воле, то этому можно дать лишь два объяснения: первое они уже обговорили, а второе никто из них не отваживался назвать…

— Не могу отвязаться от мысли: если кто-то похитил ее, то нам каким-то образом должны об этом дать знать, — решился Майк. — Категорическое требование или что-то в этом роде…

— Если ее украли из-за денег.

— А какая еще причина?.. — не договорив, Майк про себя внезапно сам ответил на свой вопрос.

— Не возражаешь, если я закурю? — Мэгги уже извлекла откуда-то пачку сигарет.

Майк сделал глоток кофе.

— Я — нет. А вот Роза бы возразила. Она ненавидит запах табака в доме.

— Сурово.

Мэгги зажгла сигарету, чувствуя себя взволнованной, расслабляющее действие никотина было ей отчаянно необходимо для успокоения нервов. Она собиралась отказаться от вредной привычки, но не сейчас… о нет, не сейчас.

— Ты этим не злоупотребляешь? — обратилась она к Майку, указывая на сигарету.

— Нет. Никогда. Спорт и курение — вещи несовместимые.

Мысли Мэгги снова вернулись к мучившему вопросу: куда же пропала Роза.

— Она случайно не виделась с Бренданом в последнее время? Ты не знаешь?

— С ее бывшим мужем? Не думаю. Впрочем, она знает мое негативное к нему отношение — я бы ему как следует врезал, — поэтому она бы мне все равно ничего не сказала. А почему ты спрашиваешь? Ведь ты же не считаешь, что он причастен к этому, а?

Мэгги вздохнула:

— Честно говоря, я не знаю. Мы не можем не принимать его во внимание. Роза ведь побаивалась его, не так ли?

— Разве? — неподдельное удивление появилось на его лице.

— Ну да. Неужели она тебе ничего не рассказывала?

— Нет.

— Интересно почему? Может, она опасалась того, что ты мог сделать с ним, если бы узнал, как он с ней обращался?

— А как он с ней обращался?

— Плохо. Он был ужасно ревнив, с богатым воображением, пил, а потом колотил ее.

Лицо Майка помрачнело.

— Знай я об этом раньше, я бы за себя не отвечал, если бы наши дорожки пересеклись. Но ты полагаешь, что Брендан действительно причастен к исчезновению Розы?

— Не знаю. Я уверена только в том, что она боялась его, — замялась Мэгги, не желая добавлять лишнего о словах Брендана, заявившего, что если он потеряет Розу, то и никто ее не получит. — Мне казалось, если Брендан и собирается сделать глупый шаг, то он должен был сделать его сразу после их разрыва, а не спустя столько времени. Но о таком непредсказуемом человеке, как Брендан, никогда нельзя говорить с уверенностью, — заключила она. — А что у него с работой?

Майк вздрогнул.

— Я уже сказал, что мы редко обсуждали эту тему. Но последнее время я его не слышал по радио, и на телевидении он не мелькал.

— Попытаюсь встретиться с ним завтра, наведу справки, — произнесла Мэгги.

Майк занервничал:

— Ты думаешь, стоит? Ты говоришь, он жестокий, а не опасен ли он?

— Мне он вреда не причинит.

— Но если он удерживает Розу…

— Если он ее удерживает, то скрывается. Если я его легко найду, то, полагаю, опасаться нечего. В любом случае, я о себе позабочусь сама.

— Говоришь в точности как Роза, — резко сказал Майк. — Если на свете есть девушка, которая может о себе позаботиться, то до недавнего времени я таковой считал Розу. Но теперь с ней что-то стряслось. Может, тебе не стоит рисковать, Мэгги?

Мэгги передернула плечами.

— Сегодня не слишком тепло, — беспечно сказала она. Сама-то она знала, что эта дрожь вызвана тревогой за Розу, а не холодом. — Не волнуйся, я буду очень осторожна. Мы должны использовать все возможности, и если у нас появится обоснованное подозрение, надо сообщить полиции — тогда есть шанс, что они займутся этим делом.

— Я завтра работаю, но вечером мог бы проводить тебя на встречу с ним, — сказал Майк. Он помолчал минутку, отхлебнул кофе и продолжил задумчиво: — Я ломаю себе голову, пытаясь припомнить, не говорила ли мне Роза чего-то такого, что может послужить ключом к разгадке. Единственное, что приходит на ум, так это ее слова о «Вандине».