Мне стало ясно, что, наконец, все решилось, и можно спокойно вздохнуть. Единственное, чего мне не хватало в моей благополучной жизни — это Сьюэллен, которая жила бы у меня под боком. И теперь Тодд подарил мне ее и ее семью.

Я вскочила, чмокнула Сьюэллен, затем Говарда и под конец любимого Тодда. Он радостно улыбнулся мне и заказал самого лучшего вина, чтобы выпить за наше счастье. Но спустя некоторое время Сьюэллен опять загрустила.

— Сьюэллен, что с тобой? — спросила я, теряя терпение.

— Не со мной, а с тобой! С тобой и с Тоддом! Вы двое хотите, чтобы у вас было все на свете! Но никто не может владеть всем!

— Ты не права, Сьюэллен. Мне не нужно «все на свете». Я только хочу, чтобы нас окружали дорогие нам люди, и все мы были счастливы. Может быть, это и есть «все на свете»? Согласись!

— О Баффи, ты до сих пор веришь в «счастливый конец».

Она была права. Я действительно верила. Но как могло быть иначе, если рядом со мной был Тодд?

Летом, ровно через год, пьеса Лео была поставлена на телевидении, с Сюзанной в главной роли. К моему большому огорчению, мы не сумели ее посмотреть, поскольку ее не передавали по центральным телеканалам. Правда многие местные студии показывали ее, но не в нашем районе. Однако через неделю позвонила Клео и сообщила, что спектакль имел грандиозный успех.

— И поверишь ли: твоя Сюзанна получила прекрасные отклики.

— Здорово! — обрадовалась я за Сюзанну.

— Лео решил: пусть она в основном молча появляется в кадре и произносит лишь очень короткие реплики. Он поставил спектакль так, что главная героиня в лице Сюзанны, как призрак, проходит через все сцены, но в диалогах почти не участвует. Знаешь, Лео был автором, режиссером и продюсером одновременно, все лежало на нем. Пьеса имела успех, и в результате Лео получил приглашение из Голливуда, — сообщила Клео с гордостью преданной супруги.

Все, кто принимал участие в постановке телеспектакля, извлекли из этого какую-то выгоду. Все, кроме Лео. У Дюреля, который был спонсором постановки, тут же расхватали всю партию духов от Сюзанны. Сама телестудия вызвала огромный интерес у новых спонсоров. Сюзанне, ко всеобщему удивлению, предложили серьезную роль в драматическом театре. И только Лео получил приглашение всего лишь от какой-то компании «Голдмен-Лессор продакшенз», исполнявшей заказы телевидения. Так что хотя это и Голливуд, но все-таки только телевидение. А он мечтал о драматическом театре!

Он попросил Сюзанну замолвить за него словечко, потребовать, чтобы его назначили режиссером ее пьесы. Лео утверждал, что только благодаря ему одному она получила такое признание. Благодаря ему ей так повезло.

Сюзанна рассмеялась ему в лицо.

— Драматург просто выкинет меня со сцены, если я попрошу за тебя — ничтожного режиссера телепостановок, который даже не работает на центральном телевидении. Да и вообще, зачем ты мне сдался, Лео?

— Потому что благодаря моему режиссерскому умению ты сыграла так, что критикам не за что было раздирать тебя на части.

— Правда? Я знаю, чего ты хочешь, Лео. Ты хочешь, чтобы все поверили, что я не могу играть без тебя. И на телевидении, и на сцене. Ты хочешь, чтобы и тебе перепало от успеха Сюзанны, как Штайнеру от Гарбо. Но я не собираюсь сажать тебя себе на хвост. И потом: чем ты сможешь отблагодарить меня?

Лео с трудом сдерживал ярость.

— Я собираюсь подписать контракт с Голливудом после того, как будет поставлена твоя пьеса. Я договорюсь, чтобы тебе достались главные роли в двух… трех фильмах. Ведь именно этого ты хочешь? Сниматься в кино?

Сюзанна язвительно рассмеялась.

— Думаешь, я дура? Весь город знает, что тебе предложили контракт на телевидении, а не в кино. Грандиозная сделка! — фыркнула она.

Он готов был ее задушить. Но снова взял себя в руки и заметил:

— Я нужен тебе, Сюзанна. Благодаря мне ты хорошо смотрелась в телепостановке. И благодаря мне ты будешь хорошо смотреться на сцене.

— Ни хрена подобного, Мейсон! Мне никто не нужен, чтобы я хорошо смотрелась. А кроме того, все твои обещания — вранье. Ты обещал помочь мне избавиться от Поли — и что? Он так и висит у меня на шее и продолжает блевать на мои коврики. А работа, которую ты обещал подыскать для него? Он выдержал только неделю…

— Я старался. Разве моя вина, что в первый же день он надрался до полусмерти?

— А средство, которое прописал ему твой проклятый шарлатан? Вы же чуть не угробили его! Я хотела избавиться от Поли, но не ценой его жизни.

— Кто же мог подумать, что при этом он будет продолжать пить. Каждый дурак знает, что нельзя смешивать транквилизаторы с алкоголем.

— А кто ему сказал, что это были лекарственные инъекции? Он-то думал, что ему впрыскивают витамины. Ты сам уверял его, что это витамины.

— Что ты хочешь доказать, Сюзанна? Ведь ты знала, что это не витамины. И все знали.

— Нет, я не знала, — возразила она, правда, без особой уверенности в голосе. — Вернемся к началу нашего разговора. Так почему ты думаешь, что я нуждаюсь в тебе? На самом деле все наоборот: это ты теперь хорошо смотришься благодаря мне.

Она рассмеялась. Лео захотелось схватить ее за шиворот и швырнуть носом в стену.

— Ничего у тебя не получится, Сюзанна! Ты еще будешь умолять меня дать тебе хоть какую-нибудь роль в Голливуде. И знаешь, что я сделаю в ответ? Я выгоню тебя ко всем чертям!

— Но я не хочу переезжать в Лос-Анджелес, Лео. Не хочу бросать мать, друзей, работу… Мою работу! — с отчаянием в голосе говорила она. — Лео, скоро я получу повышение. Мне обещали… Это нечестно, Лео!

— А разве честно, что я пишу пьесу, ставлю ее, причем ставлю так, что эта сучка Сюзанна чуть ли не становится звездой и в результате ее приглашают в драматический театр, а меня нет! Мне остается либо уехать в Голливуд и работать на «Голдмен-Лессор», либо остаться здесь на этой убогой студии. Но я не собираюсь оставаться. Если мне не светит сцена, я согласен на Голливуд. И ни ты, ни твоя идиотская работа не остановят меня. Если уж тебе так дорога твоя работа, то почему бы тебе не остаться?

Он метнулся в спальню, захлопнув за собой дверь, но Клео бросилась за ним.

— Лео, но ведь ты не всерьез это говоришь!

— К черту! Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что именно этого и хочу — уехать в Лос-Анджелес. Пускай они подавятся своим театром! Милти Сирс уехал в Лос-Анджелес в прошлом году и сейчас живет полной жизнью. Солнце. Теннис. Приемы с директорами студий. Обеды. Там все и происходит. Там, а не здесь. Здесь упадок. Выгляни в окно. Что ты видишь? Грязные улицы. Серые лица. Сплошное запустение. Ни пальм, ни апельсинов. Я вовсе не собираюсь долго торчать на их телевидении. Я познакомлюсь с нужными людьми, и ты не успеешь оглянуться, как я начну снимать фильмы. Но если для тебя важнее твоя вшивая работа, что я могу еще сказать, кроме как пожелать удачи!

И чтобы придать своим словам большую весомость, он принялся доставать вещи из шкафа. Клео запаниковала.

— Когда ты собираешься уехать?

А как же ее брак! Ее квартира! Ее замечательная мебель!

Он зло улыбнулся.

— Передумала? Тоже собираешься в путь?

Ей хватило нескольких секунд, чтобы принять решение.

— Я еду с тобой, потому что наш брак все-таки что-то для меня значит, — еле слышно сказала она, стараясь ответить как можно более достойно.

— В таком случае тебе нужно поставить в известность своих боссов. Я отправлюсь на следующей неделе.

— Почему так скоро?

— Раз я еду, то я еду. Зачем убивать тут время? Но если тебя больше волнуют твои работодатели, а не я…

Его слова повисли в воздухе.

— Нет, Лео, конечно, нет, — поспешила ответить она. — Ты же знаешь: наверняка у Бета есть знакомые на какой-нибудь студии. Наверняка мне удастся получить работу в отделе прозы. Почему бы мне ее не получить? Специфика та же самая, знакомая мне…