Розмари положила деньги в карман, оставила маме записку и отправилась на рынок, который находился в старой части города, на площади, мощенной крупным булыжником.

Розмари решила не тратиться на автобус. Ведь два шиллинга пять пенсов и три фартинга — не такая уж большая сумма. На веник может и не хватить.

Розмари решительно пошла к рынку и остановилась только раз — взглянуть на витрину магазина.

На улице было жарко и пыльно. Тротуар раскалился и обжигал ноги, несмотря на толстые подошвы сандалий. К тому же еще пряжка от сандалии оторвалась. Когда Розмари подошла к рынку, начал моросить дождь. Часы пробили четыре. Розмари увидела странную картину: вместо того чтобы расхваливать свои товары, торговцы собирали вещи, обычного шума и гама не было слышно. Розмари подошла к толстой женщине, которая, наклонившись, собирала кувшины с булыжной мостовой.

— Простите, — с тревогой обратилась к ней Розмари, — вы бы не могли мне подсказать, где можно купить веник.

— Нигде, — процедила женщина, не поднимая головы. — Сейчас ты нигде его не купишь, — она с ворчанием разогнула спину и посмотрела на огорченную Розмари.

— Не задавай вопросы полной женщине, когда она стоит согнувшись в три погибели, — добавила она чуть мягче. — Особенно если хочешь получить толковый ответ. Неужели вас не учат этому в школе?

Розмари покачала головой, а толстуха продолжала:

— Последние триста лет рынок по понедельникам закрывается в четыре, по крайней мере так мне говорил отец. Ну, выше нос, не кисни, купи лучше маме кувшин для молока.

Розмари опять покачала головой и грустно побрела между рядами ларьков и прилавков, на которых лежали груды товаров, накрытых брезентом, мокрым от дождя.

В руке Розмари сжимала горячие липкие монетки, но купить на них было нечего. Так что пришлось сунуть деньги обратно в карман.

Розмари еще попыталась спросить молодого человека, который укладывал тюки цветной материи в доисторический автомобиль.

— Извините, вы не знаете, где можно купить веник?

Но он, вместо ответа, закричал: «Посторонись!» — и ей пришлось посторониться.

Розмари шла по лужам до тех пор, пока рынок не закончился и не начались улицы. Здесь она наткнулась на небольшой магазинчик, в котором продавались газеты, сладости и всякая всячина. Розмари остановилась посмотреть на витрину. Она размышляла о том, что лучше купить: яблочную ириску или лакричный шнурок. Ириска жуется дольше, зато шнурок можно использовать как прыгалки и одновременно отгрызать от него по кусочку. Она уже остановила свой выбор на ириске, потому что не очень-то удобно прыгать со сломанной пряжкой на сандалии, но вдруг почувствовала, как что-то теплое и пушистое трется об ее ноги. Розмари опустила глаза и увидела огромного черного кота. Она очень любила кошек. Если б только миссис Уолкер разрешила, она бы непременно завела котеночка. Розмари наклонилась, чтобы кота погладить. Но он увернулся, отбежал в сторону и сел в нескольких ярдах от нее. Розмари последовала за ним и опять попыталась его погладить, но кот рывком отпрыгнул на несколько футов, как и в прошлый раз, и, сев на землю, начал вылизывать лапы.

Розмари рассмеялась.

— Похоже, ты хочешь, чтобы я за тобой побегала. Ну, хорошо, я иду.

И началась игра в салочки. Розмари пыталась поймать кота, а он отскакивал, как только она приближалась на расстояние вытянутой руки. И хотя кот не смеялся, как Розмари, по всей видимости, доволен был не меньше. Девочка как раз собиралась сделать решающий прыжок, как вдруг налетела на старушку.

— Простите, мне очень стыдно, — опустила глаза Розмари.

— Что вполне естественно, — язвительно заметила старушка. — Ты заставила меня столько ждать. Ладно, давай два шиллинга и пять пенсов и считай, что купила ее очень дешево.

— Кого ее? — удивилась Розмари.

— Метлу, конечно. Ты же за ней пришла? Или этот кот пытается меня надуть, думая что я отошла от дел…

Кот увлеченно играл с фантиком от апельсиновой конфеты.

— Ой, мне действительно нужна метла, — спохватилась Розмари.

— Я продала свой посох и купила себе новую шляпу, — нетерпеливо продолжила старушка. — Нравится?

Шляпа была, конечно, очень модная: расшитая блестками, с небольшой вуалью. Но на растрепанных седых волосах старушки она только подчеркивала нелепость остальной одежды, которая больше походила на лохмотья.

— Она очаровательна, — сказала Розмари. — Только надо бы оторвать ценник, а то он свисает спереди.

— Ни в коем случае! — свирепо возразила старушка. — Я заплатила за нее девятнадцать шиллингов и одиннадцать пенсов и не хочу лишать ее такого украшения. Можешь купить метлу и кота впридачу, если хочешь, конечно, но мои украшения я не позволю трогать.

Розмари не понравилось то, какой оборот принял их разговор, и она ответила немного резко:

— Я и не собираюсь отрывать украшения от вашей шляпы. А вот кота мне хотелось бы купить, — она взглянула на красивого зверя, который сидел на тротуаре и, видимо, дремал.

Старушка хихикнула:

— Да уж, он не прост! — она сделала паузу, посмотрела сердито на Розмари и добавила: — Думаю, он обойдется тебе эдак фартингов в…

«Но, если метла стоит два шиллинга и пять пенсов, то у меня останется только три фартинга, а этого вряд ли хватит, — лихорадочно думала Розмари. — Конечно, миссис Уолкер можно будет уговорить, и мама в любом случае возражать не станет, а вот старушка, судя по всему, просто мегера…»

— Бери его за три фартинга, если это все, что у тебя есть, — согласилась старушка.

Розмари вздрогнула и посмотрела на кота, ей показалось, что все это время он не спал, а напряженно вслушивался в их разговор.

— Ну, так я его возьму, — с замирающим сердцем проговорила Розмари. Как только она произнесла эти слова, кот открыл глаза, посмотрел на нее с любопытством и снова закрыл их.

Розмари вытащила деньги из кармана и положила их на нетерпеливо протянутую грязную ладонь старушки. Та жадно сосчитала деньги — больше всего ее заинтересовали фартинги. Она поднесла их к близоруким глазам, попробовала на зуб и захихикала:

— Я думаю, этого достаточно. А ты счастливчик, малыш. Три Королевы за одного принца.

— Это фартинги с изображением королевы Виктории. Вот почему я их хранила. Все, что у меня есть. Они годятся?

— О! Годятся, еще как годятся, — ответила старушка. Кот уже не прикидывался, что спит. Он был абсолютно бодр и таращился на Розмари своими золотыми глазами.

— Можешь его взять, — продолжила она и пнула кота ногой, — и не говори, что я тебе не сделала ничего хорошего, малыш. Хотя, заметь, это только половина.

Часы на здании рынка пробили пять.

— Ой, уже поздно, — вздрогнула Розмари, — по-моему, мне пора. Не могли бы вы мне дать веник?

— Веник? А, да, вот он, — и старушка сунула ей в руки метлу, повернулась и пошла по аллее. Проходя под аркой, она наклонила голову, как будто ее шляпа была очень высокой.

Розмари следила за удалявшейся старушкой. Когда же девочка взглянула на предмет, который держала в руках, сердце у нее оборвалось. Это было совсем не то, что нужно. Старуха всучила ей уличную метлу, какой пользуются дворники: грубая деревянная ручка с несколькими облезлыми прутьями.

— Какой кошмар! — воскликнула Розмари.

Она поняла весь ужас своего положения, по ее щекам побежали горячие слезы. Метла оказалась бесполезной, по крайней мере, для ее целей. Денег, чтобы купить веник, не осталось, и, в довершение всего, придется всю дорогу до дому идти пешком в туфле без пряжки. Даже яблочную ириску она не сможет купить. Тем не менее, Розмари не была плаксой: она вытерла слезы тыльной стороной ладони, так как носового платка не было, и решила найти что-нибудь хорошее даже в этой ситуации. Но вдруг отчетливо услышала, как кот сказал: