— Бронеробот?.. Невозможно!!! — задохнулся Симамура.

Безусловно, его удивление было оправдано. Никто бы не удивился, увидев бронеробот на земле раздираемых войнами и беспорядками стран третьего мира, в «горячих точках». Но здесь, в мирной Японии, это выглядело столь же невероятно и нелепо, как свиные ребрышки в меню традиционного японского ресторана.

— Как же так?! — прошептала Тесса.

Серый «Сэведж» огромными шагами направился к центральному корпусу, разгоняя охранников огнем головных пулеметов. Время от времени он выпускал по зданиям очереди из автоматической пушки. До ушей Тессы донеслись вопли и стоны раненых и умирающих.

Горящие рубиновым огнем головные сенсоры на плоской лягушачьей голове развернулись в ее сторону. Тессе показалось, что чудовищная физиономия бронеробота исказилась злой усмешкой. «Сэведж» навел пушку и головные пулеметы. Блеснуло пламя.

— Командир!!!

Калинин и Янг стремглав бросились к Тессе. Симамура в ужасе забился в угол.

Прежде чем Тесса успела сбросить оцепенение, здание задрожало от серии попаданий. Широкие окна разлетелись острыми осколками, подвесной потолок рухнул. В ее глазах отразились замершие, словно на остановленной киноленте, куски стекла, пластика, бетонной крошки, летящие ей в лицо.

Янг совершил отчаянный бросок, сбив с ног Тессу и перехватив своей спиной порцию сверкающих серповидных осколков стекла. Вонзившиеся с влажным хрустом, прозрачные клинки заставили его вскрикнуть. Падая на пол под его весом, Тесса отчаянно взмолилась про себя, чтобы отважный защитник уцелел. Удар почти выбил из нее дух.

«Сэведж» подавил сопротивление и захватил контроль над главным корпусом и его окрестностями, разогнав охранников. Те из них, кто не успели сбежать, теперь лежали мертвыми или истекали кровью среди обломков.

Возвышаясь, словно осадная башня над клубами дыма и пыли, «Сэведж» приблизился к полуразрушенному зданию. Хрустя щебенкой и стеклом, он остановился и вытянул длинный манипулятор в сторону зияющей в стене пробоины. Пилот зафиксировал сочленения, и бронеробот замер на месте.

Люк на затылке бронеробота раскрылся, и оттуда появилась женщина в оранжевом противоперегрузочном костюме. Смерть и разрушение, которые она сеяла несколько минут назад, не заставили ее ни раскраснеться, ни изменить выражение спокойного и холодного лица.

Сэйна, женщина-пилот, сняла с крепления на крышке кокпита короткий пистолет-пулемет и грациозными шагами прошла по протянутому, словно мост, манипулятору внутрь здания.

Она миновала заваленный обломками коридор, бесстрастно наступив в лужу крови и рваного мяса — следы прямого попадания снаряда в какого-то несчастного.

Добравшись до цели — комнаты, где допрашивали Такуму — Сэйна распахнула дверь и заглянула внутрь. Но комната была пуста. Там не осталось никого и ничего, кроме голого стола и опрокинутого стула. Она впервые проявила какие-то эмоции — ее брови сдвинулись.

— А где же Такума? — спросил из-за ее плеча мужчина в маске, один из штурмовой команды террористов.

— Не здесь, — коротко ответила она.

— Быть не может! Сигнал передатчика шел из этого здания.

— Его увезли.

Она указала стволом автомата на пол у входа в допросную. Там темнели крупные капли крови. Очевидно, кто-то из раненых охранников вывел Такуму наружу. Но как они смогли так быстро сориентироваться и выскользнуть, чтобы их не заметила штурмовая группа?

— Мы же можем отследить передатчик снова? — спросила Сэйна.

— Только пока он еще в радиусе приема, ведь сигнал не очень сильный. И на пеленгацию нужно время.

— Тогда начинайте — и немедленно. Без Такумы мы не сможем сдвинуть демона с места.

Террорист кивнул и добавил:

— Тут остался еще один живой. Что с ним делать?

— Если охранник — убейте, — безразлично ответила она. — Мы все равно планировали ликвидировать охрану.

— Да я знаю, но он… — террорист отступил в сторону и из-за его спины показались двое других, волочивших бессильно повисшего человека.

Это оказался крупный европеец в испачканном известкой коричневом костюме. Вся спина его была изодрана и распорота стеклянными осколками и набухла кровью. Ранения выглядели столь многочисленными и серьезными, что было очевидно — если кровотечение не прекратится, раненый не выживет.

Хотя террористы грубо тащили его за локти лицом вниз, он все еще оставался в сознании.

— …Не похож на местных ученых, — закончил террорист в маске.

— Действительно.

— Так что будем делать, Сэйна?

Вместо ответа она подняла подбородок раненого стволом пистолета-пулемета.

Рубленые черты лица, короткая седая бородка. В темных глазах неугасимо горела воля к жизни — этот человек не собирался сдаваться.

Сэйна инстинктивно поняла, что перед ней профессиональный военный, прирожденный боец. Его черты почему-то напомнили ей другое, давно погребенное в глубинах памяти лицо. Другого человека. Того, кому она могла когда-то доверять.

— Кто ты такой?

— Твой… враг… — отчетливо прошептал седобородый, прежде чем потерять сознание.

26 июня, 18:31 (стандартное время Японии)

Тёфу, Токио, Япония

Тамагава-тё

На кварталы жилых районов города уже опускался прозрачный летний вечер, когда Чидори Канаме шагала домой от железнодорожной станции. Сагара Соске неотступно следовал за ней, выдерживая, тем не менее, дистанцию в полных пять шагов. Наконец, девушка остановилась — прямо напротив овощной лавки — и повернулась к нему.

— Сколько ты еще будешь за мной шляться?! — выкрикнула она. — Вы же говорили, что ликвидировали опасность, так зачем мне дурацкий надсмотрщик-телохранитель? Можешь ты, наконец, прекратить таскаться за мной по пятам и доставать меня до смерти?!

— Моя квартира в той же стороне, — попытался объяснить Соске.

В самом деле, от его дверей до квартирки Канаме было не больше минуты ходьбы: дома разделяла лишь широкая улица. Он продолжал жить в помещении, снятом Митрилом для телохранителей Канаме.

— Сама знаю!.. — крикнула Канаме, неожиданно почувствовав нечто вроде обиды. Оказывается, он вовсе не следовал за ней, а шел домой? Она фыркнула, повернулась и зашагала дальше.

Соске уже достаточно хорошо знал упрямство Канаме, чтобы опасаться того, что следовало за ее вспышками гнева. Поэтому, продолжая идти за ней, он заговорил очень осторожно.

— Разрешите обратиться?..

— Чего тебе еще?

— Не совсем понимаю, как сделать так, чтобы ты мне поверила. Я привел причины, по которым мне пришлось нарушить обещание, и вручил тебе цветы, чтобы выразить всю глубину и искренность моего раскаяния. Но, судя по твоим словам, ты все равно сердишься. Полагаю, в интересах твоей безопасности следует все же восстановить наши отношения.

Не столько содержание, сколько неуклюжая форма, в которую Соске облек свое предложение, вызвали у Канаме новый приступ раздражения.

— «Восстановить отношения»?.. Какие такие отношения? Мы просто одноклассники. И вообще я не знаю, для чего я с тобой разговариваю?! — огрызнулась она.

— Мое задание — защищать тебя, — твердо заявил он.

«Какой же он самоуверенный, — в груди у Канаме все кипело. — Важничает, как надутый индюк»!

— Кем ты себя возомнил? Кевином Костнером?.. — едко осведомилась она. — Разве я просила меня защищать? Ты только отравляешь мне жизнь, зануда!

— Мы действительно не спрашивали твоего разрешения, но…

— Но что?!.. Пусть у меня взаправду есть какая-то странная сила, и за мной охотятся какие-то гады, но что со мной случится — тебе-то какое дело?!

— Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то произошло…

— ...Кончай играть в спасителя-телохранителя!!! — уже совершенно не сдерживаясь, заорала Канаме. Прохожие на улице начали останавливаться и присматриваться к ругающимся школьникам. — Ладно, я все поняла. Самое важное для тебя — твое задание, так? Ну, еще бы. Все маньяки-милитаристы просто молятся на приказы, задания и уставы. И прекрасно, но только устраивай свои идиотские взрывы, пальбу и мордобой подальше от меня, понял?!