Матильда, улыбающаяся и прелестная, стояла вместе с ним. Он держал ее рукой за талию.

Раздались громкие аплодисменты. Они поцеловались.

От всего этого Бернар раздражался еще больше. Вдруг он почувствовал себя одиноким и покинутым. Любимая женщина принадлежала другому. И они счастливы. От горя он налил себе еще виски.

Подошел Ролан. Он держал бокал с вином.

— По-моему, это великолепно, — сказал он Бернару, — они как юные влюбленные. Просто счастливы. Я везу их в аэропорт.

Его слова окончательно добили Бернара. Судорожный комок сдавил горло. Он знал, что все происходящее, — ложь. Хотелось кричать, чтобы все узнали, что это неправда. Она любит только его, Бернара. И никакая это не влюбленная пара. А этот лысый флегматик и вовсе не имеет на нее никаких прав. Он первый встретил Матильду, первый ее полюбил. Она должна принадлежать только ему, и никто не должен прикасаться к ней. Никто. И в то же время он чувствовал свое бессилие, невозможность что-то исправить.

От виски кружилась голова, мутился разум. Он отошел от Ролана. Все веселились. Играла музыка.

Оживленная болтовня и смех раздражали Бернара. Он стал искать глазами Матильду.

Ролан поднес мадам Жюво бокал с водой.

— Это вам.

— Спасибо.

Из дома вышла Матильда. Она подошла к Ролану и мадам Жюво.

— Чуточку устала, — сказала она.

Бернару показалось, что она немного пьяна.

— Садитесь на мое место. — Ролан хотел было встать, но Матильда легким движением руки усадила его.

— Нет, нет, не нужно, Ролан.

Она взяла его за руку.

— Позвольте, я присяду к вам на колени.

Она смеялась. И села к нему, обняв его за шею.

Мерзавка! Бернар был страшно зол. Как она себя ведет! Ведь знает, что он здесь. Она нарочно хочет сделать ему больно.

К ней подошла Арлетт. В руке она держала снимок.

— Уже готово. Посмотри, — и протянула фотографию Матильде. — Вы красавица на нем, а Бернар сам на себя не похож.

Матильда взяла фото и стала внимательно его рассматривать.

— Я бы сфотографировала вас с Филиппом вдвоем, но что-то не вижу его, — сказала Николь.

— Он где-то там.

Все обернулись, ища глазами Филиппа. Он выходил из кухни, держа поднос с бутербродами.

Матильда встала, но платье нечаянно зацепилось за стул. Не прошло и секунды — и оно упало на землю.

Матильда осталась в одной комбинации. На минуту воцарилась тишина. От неожиданности все открыли рты, не в состоянии проронить ни слова.

Сначала Матильда стояла в растерянности, но потом засмеялась. И все стали смеяться вслед за ней. Она даже подняла руку, изображая жест манекенщицы. Мадам Жюво хохотала. Филипп тоже.

— Отложи камеру, Николь. Лучше помоги мне зашить платье.

Матильда подняла платье, и они побежали в дом.

— Тебе помочь? — спросил Филипп.

— Нет, нет. Николь поможет.

Они поспешно поднялись в спальню, плотно закрыв за собой дверь.

— Надо было обернуться им, как фартуком, а я и не сообразила.

Бешеная ярость овладела Бернаром. Он неистовствовал. Его переполнял гнев от того, что все видели его возлюбленную полуодетой, и в то же время увиденное возбудило его чувства к ней еще сильнее. Выпитое виски и вид раздетой Матильды привели его в состояние разъяренного зверя. Он уже не мог совладать с собой.

Бернар бросился за ними. Как коршун, он влетел наверх, хотел было открыть дверь спальни, но на секунду остановился. А! Телефон. Он снял трубку. Подошел к двери. На комоде увидел открытый чемодан, наверху лежало порванное платье. Бернар остановился, коснулся его рукой. Немного помедлив, он постучал.

— Матильда! Тебя к телефону.

Она вышла уже переодетая. Удивленно глядя на Бернара, взяла телефонную трубку.

— Ничего не понимаю…

Он выхватил трубку из ее рук.

— Хватит! Повесь. Поедем в отель.

— Это невозможно.

Матильда испугалась. Его глаза дико блестели, он прерывисто и громко дышал. Она однажды видела его таким разъяренным. Это было страшно. Боясь, как бы он не наделал глупостей, она пыталась успокоить его. Но он уже ничего не хотел слушать.

— Прошу, слышишь. Идем в мою машину. Надо поговорить.

— Все эти разговоры я уже знаю наизусть.

От ярости он был вне себя.

— Я не прошу многого от тебя! — Бернар кричал. — Всего два слова.

— Оставь меня в покое, — прошептала Матильда.

— Нет!

Он схватил ее за руку и больно сжал запястье.

— Не оставлю! — он тряхнул ее так, что Матильда едва не упала. — Ты поедешь или нет? Отвечай.

Больше он не управлял своими чувствами. Надоело мучиться, страдать. Почему же, живя всего один раз, они должны отказывать себе в счастье? Он хотел се. Он любил. И ничто уже не могло его остановить.

От страха Матильда потеряла дар речи. Увидев, что она вся дрожит, Бернар немного опомнился.

— Ну прости, — произнес он тихо. — Нам нужно поговорить. Попроси Филиппа перенести ваш отъезд. Хоть на сутки. Я тебе должен что-то сказать. Сказать! Слышишь?

Он уже не приказывал, а умолял.

— Ты сошел с ума, — Матильда вырвалась и хотела убежать, но он опять схватил ее.

Она чувствовала, как пальцы Бернара впиваются в ее тело. От боли она пошатнулась. Он тряс ее, она пыталась вырваться.

На шум вбежала Николь. Увидев, как какой-то здоровенный мужлан тряс ее родственницу, она подбежала к дерущимся, пытаясь защитить Матильду.

— Послушайте, что вы к ней пристали…

— Убирайся вон! — заорал Бернар и оттолкнул Николь так резко, что та едва не ударилась о стену.

Матильда бежала по лестнице. Обессиленная, она упала на кресло. Он догнал ее, поднял и снова стал трясти. Его лицо наливалось краской, волосы торчали в разные стороны, а глаза… В своем гневе он был похож на страшного зверя.

— Ты сошел с ума, Бернар, — по ее щекам катились слезы. — Что ты хочешь?

— Тебя, иди ко мне, — он крепко сжал ее, пытаясь поцеловать.

Из последних сил она оттолкнула его и опять упала в кресло, вспотевшая и взъерошенная.

— Нет! — кричала она. — Уйди!

Но он поднял ее снова, резко и грубо. Казалось, что вот-вот задушит.

От страха Матильду трясло, и она начала задыхаться. Он сжал ее в объятиях.

— Я тебя поцелую.

Она отворачивалась, но Бернар был неумолим. Он искусал ей губы. Почувствовав кровь, Матильда ударила его коленом в живот. На секунду он отпустил ее. Она выскочила на улицу. Он догонял.

— Помогите! — в отчаянии кричала Матильда, задыхаясь от слез. — Оставь меня!

Он бежал за ней, хватая за руки. Она вырывалась.

От неожиданности гости застыли в изумлении. Все были шокированы, ничего не понимая.

Тут Бернар догнал свою жертву, схватил так, что обессиленная Матильда лишилась чувств и упала на землю.

Мужчины вскочили с мест. Заломив разъяренному Бернару руки, они пытались урезонить его. Он вырывался, но они крепко его держали.

Матильда, побледневшая и изможденная, лежала на траве. Женщины окружили ее.

— Пропустите.

Мадам Жюво осторожно протиснулась сквозь собравшуюся толпу.

— Какой ужас! — вздыхали дамы.

— Да это просто кошмар!

— Несчастная Матильда!

— Он ненормальный.

Возмущенные голоса и вздохи не стихали долго. Таких инцидентов еще не видывали в Гренобле. Собравшиеся строили догадки, пытались понять, что же все-таки произошло. Почему так взбесился Куффре? И что у них общего с госпожой Бушор. Она ведь раньше никогда не жила здесь.

Словом, местному обществу было о чем поразмыслить и поговорить еще очень долго.

Матильду перенесли в спальню. С трудом удалось привести ее в чувство. До самолета оставались считанные минуты, и нужно было спешить. Филипп, для которого случившееся стало сильнейшим ударом, очень беспокоился за здоровье жены и надеялся, побыстрее уехав, оградить ее от этого типа.

Ролан и Николь взялись проводить их до аэропорта. Расставание получилось невеселым. Матильда ничего вокруг не замечала, и Филиппу приходилось поддерживать ее за локоть, чтобы она не упала. К тому же они едва не опоздали, что было бы уж совсем ни к чему.