Когда бультерьер приблизился к ближайшему гаражу и, свирепо сосредоточившись, поднял на него кривую ногу, Араб снялся с места и не спеша направился к подъезду.

На первом этаже между дверями квартир 22 и 23 находился общий выключатель. Радзянский выключил свет в подъезде и легко взбежал по ступенькам на второй этаж. Сумеречного света, боязливо струившегося сквозь пыльное окно, было достаточно, чтобы быстро открыть вначале нижний замок с защелкой, на время оставляя в нем универсальный ключ, так как он закрывался на два с половиной оборота, затем верхний замок, реечный; ершик мягко и бесшумно сдвинул рейку, пропуская Араба в квартиру.

Лев закрыл за собой дверь, несколько раз, взявшись за шишечку замка, подвигал рейкой, освобождая оставшиеся в замке капроновые волоски от ершика. Затем прошел к окну, отыскивая глазами хозяина квартиры и его четвероногого друга.

Как и в дневную прогулку, они не уходили со двора. «Видимо, у него натура такая», — решил Радзянский, примечая знакомое уже поведение парня: тот озирался на подъезд так же, как не выпускал из виду свою машину, поджидая Араба у ресторана.

Лев вынул из пакета грязную майку, снова открыл входную дверь и протер майкой косяк, чтобы собака загодя почуяла в доме чужого. Потом он провез майку по полу и, открыв дверь в санузел, бросил ее за порог.

На лице Араба не промелькнуло и тени удовлетворения, когда он, скрываясь в кромешной тьме за открытой дверью туалета, услышал злобное рычание пса и скрежет его когтей о входную дверь: бультерьер уже знал, что в квартире находится чужой, чего нельзя было сказать о хозяине, который громким голосом осаживал пса.

Кто-то из жильцов уже давно включил свет в подъезде, и, когда Пугало открыл дверь, в прихожую, разрастаясь на глазах, проник желтоватый лоскут света. Вырывая из рук хозяина поводок, склонив морду к полу, первым ворвался в квартиру бультерьер и — мгновенно ориентируясь по въедливому запаху пота — рванул в ванную. Он был не настолько глупым псом, чтобы долго и бесполезно терзать тряпье, но попался на обман. Араб, стоя за дверью и выжидая удобный момент, не дал собаке прийти в себя и выскочить наружу. Он толкнул дверь и навалился на нее плечом, защемляя поводок, один конец которого держал в руках хозяин квартиры.

Николай не успел испугаться, он оторопело смотрел в черное отверстие направленного на него пистолета.

Свободной рукой Радзянский потянулся к выключателю.

— Закрой дверь! — тихо, но грозно приказал он хозяину. — На счет «три». Раз, два... — Он невольно поморщился от злобного лая бультерьера; тот буквально бился головой в дверь. — Три.

Разом вспыхнул свет в прихожей и закрылась входная дверь, через которую шмыгнул обратно желтушный свет лампы на лестничной клетке.

Николай еще ничего не понял, он выполнил команду автоматически и не узнал человека, с которым в его собственном магазине завел поначалу полушутливый разговор и которого ждал битый час, проклиная и его, и Руслана Хачирова. Он не узнал Араба не потому, что на нем по-прежнему был парик, а верхняя губа насмешливо кривилась тонкой полоской смоляных усов, — ему бы и в голову не пришло, что их встреча может состояться подобным образом. Сейчас он видел перед собой незнакомого вооруженного человека, который своим ледяным взглядом наводил на него ужас.

— Лицом к стене! — приказал Радзянский. — Руки за голову, ноги расставить!

Его голос звучал по-прежнему тихо и зловеще. Коридор был узок, поэтому, чтобы провести свободной рукой по ногам, груди и спине хозяина, Арабу не пришлось отступить от двери туалета.

Обыск носил чисто показательный характер, прозвучали очередные команды, а Николай непроизвольно начал дрожать всем телом.

Араб развернул его к себе за плечо и кивнул назад, на дверь ванной.

— Скажи своему динго, чтобы заткнулся. Иначе я набью морды вам обоим.

Севшим голосом Николай неуверенно подал голос:

— Нельзя, Сэр! — И более нерешительно: — Свои!

Бультерьер успокоился и лег, сопливо потягивая воздух из-под двери.

— Пошли в комнату. — Радзянский прикрыл дверь в прихожую, зафиксировал ее стулом и сел.

В нерешительности Николай остановился посреди комнаты. Араба он еще не узнал, хотя его голос показался знакомым. «Что происходит? — думал он. — Последнее время вроде бы ни во что не вляпался...»

Его гадания прервал голос незнакомца с пистолетом:

— Так зачем ты меня хотел видеть, щенок? Ты думал, что я побегу на «стрелку» на четырех, как твой динго? Видно, кроме собак, ты ни с кем больше не общаешься.

В комнате было темно, Радзянский сидел за аркой, свет падал на него сзади, из прихожей, через рифленое стекло двери. После слов гостя Николаю незачем было всматриваться в его лицо: он узнал Араба, чье прозвище вызывало трепет даже у сослуживцев. А он шел к нему в магазин по заданию Руслана Хачирова, испытывая лишь легкое недомогание. Поначалу вроде бы все было легко: уютный магазинчик с рыбками и попугайчиками, благоговейная тишина, нарушаемая лишь голосами птиц и тихим плеском воды в аквариумах. Просто не верилось, что среди этой красоты, сдобренной неповторимым запахом «малой» природы, притаился, как зверь, как чудище из другого мира, Араб, планировщик, наемный убийца. И он поверил, что отделается легко, согласившись на встречу у «Багратиона». Хотя, покинув мирок живой природы, чей воздух наполнен первозданной святостью, Николай, как свежайшего кислорода, с облегчением хватанул изрядную порцию выхлопных газов от проезжавшей мимо машины.

Радзянский продолжал давить на хозяина:

— Ты не молчи. Я не люблю, когда меня тревожат незнакомые люди. Обычно они остаются неузнанными. Ты о себе говорил? Это тебе жизнь надоела?

— Не мне, — наконец разлепил рот Николай, — одному человеку.

— Говори, кто он. Потом я спрошу, откуда ты, гаденыш, узнал мой адрес.

— Там... Ну, в общем... Там не один человек... Два. Двое. Можно, я сяду?

Радзянский отказал в просьбе хозяину.

— Стой! Если будет нужно, ты будешь не только стоять, но и висеть. Сколько потребуется. Кто тебя послал?

Самое время свалить все на Хачирова, сбросить с плеч груз — хотя бы для того, чтобы легче было стоять на ногах. Но нельзя, Руслан дал определенные инструкции. Правда, спросил: «Справишься?» А он, Николай, только что не козырнул в ответ. Покалякать с Арабом? С одним? Ха! Да хоть со всеми гражданами Арабских Эмиратов. «Докалякался... Этот Араб с меня живого не слезет».

А еще Николай подумал о том, что его могли бы и предупредить, тот же Руслан мог сказать, чем закончится сегодняшний вечер, поскольку в курсе всех деталей этой тонко спланированной операции. Хотя... Хачиров вряд ли мог предугадать действия Араба. А вот старик...

Николай отдал себе неуверенный приказ успокоиться, взять на вооружение тактику наступления. Нет, не так, даже не успокоиться, а раскрепоститься. У него деловое предложение, и разве Радзянский здесь не для того, чтобы выслушать его? Это его право, его личная манера или тактика, черт бы ее побрал, появляться тогда и так, как ему выгодно и безопасно. Это его прерогатива. Бог мой, а это что еще за слово?..

Николай нашел в себе силы и сказал:

— Я все-таки сяду.

На негнущихся ногах он дошел до стула и сел верхом, как Михаил Леонтьев в передаче «Однако».

Только сейчас, словно в сидячем положении думать было легко и непринужденно, Николай понял, что восточный гость стрелять в него не станет. Собственно, он ведь не дурак, чтобы палить из пистолета без глушителя. К тому же у Араба, как известно, другая тактика, другой метод, он редко пользуется обычным оружием, а пистолет в его руке просто для устрашения.

Все эти мысли, молнией пронесшиеся в голове, принесли небольшое успокоение.

— Ты стоял — молчал. Сел — молчишь. Может, ляжешь? — усмехнулся Лев.

— Я вам предлагаю работу. Не я, ну, в общем...

— Это я уже понял, еще в магазине. Ты что-то пролаял о понижении в должности. У тебя так много начальников? Двое, если я правильно разобрал?