«Пожалуйста, Канаме, пусть у вас получится»… — мысленно взмолилась Тесса.

Ее собственное положение смело можно было назвать незавидным. Патроны в пистолете закончились, хотя, эффект, произведенный маломощными пулями двадцать второго калибра, оказался отличным отвлекающим маневром. Если бы этот дамский пистолетик, почти игрушка, имел глаза, он сейчас бы довольно подмигивал хозяйке. Она вспомнила его название — «Вальтер» TPH — и впервые в жизни почувствовала теплую благодарность и привязанность к своему оружию; наверное, ту самую, что испытывают почти все солдаты, и совершенно ей прежде незнакомую. Увы, вероятнее всего, этот первый раз станет и последним.

Гаурон угрожающе медленно выпрямился и повернулся к Тессе, зажимая рукой шею. Из-под пальцев капала кровь. Пуля лишь глубоко пробороздила кожу на шее, и ранение, к сожалению Тессы, не выглядело серьезным. Уголок рта главаря террористов приподнялся в мерзкой усмешке. Глаза цвета сырой печенки помутнели, подернувшись грязной пленкой. В них горело злое, безумное удовольствие — наверное, перед ними проходили картины истязаемой, замученной, разорванной на части и сотню раз убитой самыми зверскими способами Тессы.

Этими глазами смотрело черное, насквозь прогнившее нутро Гаурона, но голос его остался ровным.

— Неплохо, неплохо, моя малышка.

Тесса выпалила в ответ с храбростью отчаяния:

— Я специально промахнулась, чтобы только напугать! Не хотелось марать руки, так что не забудьте поблагодарить.

— Обязательно, — пообещал Гаурон. Потом он стремительным движением схватил ее за косу и грубо рванул к себе. С губ Тессы непроизвольно сорвался жалобный и болезненный вскрик.

Ей показалось, что голова просто оторвется. Гаурон сжал ее горло окровавленными пальцами и притянул к себе, так, что она почувствовала на лице его дыхание. Скованные наручниками вахтенные операторы задергались, но никто из них не смог освободиться, чтобы помочь своему командиру.

— Не наглей, соплячка… — прорычал Гаурон, приподнимая ее и стискивая тонкое горло девушки так, что, казалось, позвонки хрустнут в следующую же секунду. — Мне велели не убивать тебя, но я далеко не всегда повинуюсь приказам. Хочешь, чтобы я размотал твои кишки по всему отсеку, как гирлянды?

Отчаянно стараясь дотянуться по палубы кончиками пальцев ног, Тесса застонала, пытаясь перетерпеть боль.

Гаурон с размаху швырнул ее на палубу, вытер кровь с шеи и приказал Нгуену:

— Эй, ты, иди и помоги поймать девчонку. Сбежать в носовую часть лодки она все равно не сумеет, но, когда поймаете, можете сломать ей ногу, чтобы больше не шустрила.

— А вы? — поинтересовался Нгуен.

— Справлюсь сам. Да, учтите, по отсекам могут болтаться те, кто не захотел или не успел эвакуироваться. Если встретятся — убивать на месте.

— Как прикажете, — цинично ухмыльнулся Нгуен и выбежал из командного поста. Гаурон вернулся к Тессе.

— Ну, что же, госпожа бывший капитан. Я страшно зол, но убивать тебя пока не буду. Наказание будет другим.

Зажав рану бумажной салфеткой, Гаурон шагнул к командирскому креслу и нажал на пульте кнопку голосовой связи.

— Эй, железка. Подняться на перископную глубину, скорость пять узлов. Поищи-ка мне надводные цели. Только не светись — пассивными средствами.

— Так точно, сэр.

Палуба наклонилась назад — субмарина быстро пошла к поверхности. Резкий маневр вызвал турбуленцию, и корпус обычно бесшумной ТДД недовольно загудел — достаточно громко для того, чтобы вероятно находящиеся поблизости чужие субмарины или корабли смогли бы засечь этот звук.

— Ч-что вы собираетесь делать?..

— Сейчас узнаешь. Хо-хо-хо.

Прижавшись к переборке в глубокой тени выгородки-кладовки, набитой швабрами и ведрами, Канаме прислушивалась к удаляющимся по смежному проходу шагам преследователя, пытаясь утишить бешено колотящееся сердце. Кажется, она сумела ускользнуть.

Она не знала, что будет дальше, но отчетливо понимала, что сидеть в пыльном убежище нельзя. Выскользнув из выгородки, она почувствовала, что разодранная курточка едва держится на плечах. Огорченно поморщившись, она стащила ее и закинула в тень. Чтобы не выдать себя звуком шагов, она с сожалением сняла и трекинговые ботинки. Ей повезло, что на ногах были именно они, а не сандалии, иначе Канаме ни за что не удалось бы сбежать. Они не только спасли ее жизнь, но еще и стоили тринадцать тысяч иен, поэтому она намеревалась потом за ними вернуться. Но теперь она осталась босиком, в одной майке и шортах, и чувствовала себя все равно, что голой. Холодный рифленый металл палубного покрытия заставлял инстинктивно поджимать пальцы на ногах, когда она заторопилась по проходу.

Подводная лодка тяжело качнулась, и палуба накренилась под ногами. Канаме не знала, куда — вперед или назад. Почти все двери и люки оказались заперты, и пробраться на палубу, где располагалась командирская каюта, было совсем непросто. Тот страшный головорез, который пытался ее поймать — Данниган — мог поджидать ее за каждым углом, за каждой дверью. Замирая и прислушиваясь на каждом шагу, Канаме все же двинулась дальше, больше всего на свете боясь случайно на него наткнуться.

Однако судьба ей пока благоволила, и Канаме благополучно прокралась до самой двери каюты, где ее поселили вместе с командиром подлодки. Электронный ключ, который Тессой вручила ей сразу же по прибытии на борт, беззвучно открыл дверь. Теперь в ход пошел второй ключ, от сейфа, тот, что Тесса незаметно сунула Канаме пару минут назад. Видимо, ключ был настолько важным, что та постоянно носила его с собой. Встроенный в переборку сейф размерами напоминал четырнадцатидюймовый монитор. Осталось вставить ключ, повернуть, и набрать шифр из восьми цифр, накарябанный на том самом злополучном кусочке бумаги, из-за которого Гаурон чуть не убил ее. Сверяясь с бумажкой, Канаме одну за другой нажимала крохотные кнопочки: три-один-один-два-восемь-семь-шесть-пять…

Щелкнул электрический замок, и дверца сейфа благополучно открылась. Канаме заглянула внутрь и увидела толстую папку, несколько отдельных документов, и прямоугольную коробочку, напоминающую футляр для драгоценностей. Интуиция подсказала, что это именно то, что ей нужно. Открыв коробочку, Канаме нашла там ключ с замысловатыми бороздками длиной примерно в ее мизинец. На ушке были выгравированы буквы: «UNV». Да, тот самый универсальный ключ — сомнений быть не могло. Канаме невольно огляделась и прислушалась: в любой уважающей себя компьютерной РПГ-бродилке сейчас должна была бы прозвучать бодрая мелодийка и вспыхнуть надпись — «Предмет получен».

В сейфе не осталось больше ничего, похожего на ключ. Но, присмотревшись, Канаме заметила в углу фоторамку, повернутую к стенке. Это была та самая рамка, которую Тесса торопливо заперла в сейф, пробормотав что-то про коды, когда они вернулись в каюту после вечеринки.

«Не надо на нее смотреть. Это нечестно и некрасиво».

Но, как бы Канаме ни уговаривала себя, рука, словно сама собой, потянулась вперед. «Мне все равно не успокоиться, если не посмотрю». Уже зная, что пожалеет об этом, Канаме все же взяла рамку и повернула к себе. Как она и думала, это оказалась фотография Соске. Тесса с Соске стояли рядом на фоне каких-то скал. На Тессе была мятая футболка и спортивные рейтузы, а Соске был в обычной полевой форме. За ними возвышался М9 в парковочной позиции, почему-то заляпанный кляксами ярко-голубой краски.

Канаме немедленно пожалела о своем любопытстве. С какой стороны ни посмотри — эти двое выглядят отличной парой, и не нужно долго думать, чтобы заметить: между ними нет места для нее. Она — просто гостья. Ненужная и неудобная обуза. Так почему же она выворачивается наизнанку в этом чужом месте, творя непонятно что? Спасается бегством от профессиональных убийц, понятия не имея, чего им нужно — и все это ради кого?! Ради чего она рискует умереть в этом стальном гробу вдали от дома? Почему бы не бросить все и не спрятаться в укромном уголке — да хотя бы и в этой каюте? Ее вновь обуяли сомнения и страх, сердце испуганно заколотилось. Насмерть измученная, сытая всем этим по горло Канаме все же чувствовала — сдаваться нельзя. Почему? Она и сама не знала.