«Но почему-то, я здесь — с этим парнем!»

За ними мчатся кровожадные загадочные роботы, они вздрагивают от визга пролетающих мимо пуль, и сосредоточились только на том, чтобы бежать. Они вымокли до нитки и страшно устали.

Кто-нибудь когда-нибудь слышал о такой парочке?!

— …В прошлой жизни!.. Мы чем-то страшно провинились в прошлой жизни!!!

— Ничего не понимаю, но это не проблема!

— Да нет, проблема, и еще какая! Что случилось с моей юностью?.. С моим семнадцатым Сочельником!?

— Ты так думаешь? А мне кажется, эта ночь точно такая же, как ты сама!

— Я больше этого не вынесу!

— Почему ты смеешься?

— Да я плачу, дурачина!!!

Внезапно они остановились.

Перед ними была стена. Титаническая дымовая труба, достигала, казалось, низких косматых туч. Позади простирались открытые теннисные корты. Они оглянулись, задыхаясь, и увидели с десяток «Аласторов», которые окружали их, развернувшись цепью.

Рация захрипела голосом лейтенанта Крузо:

– Урц-1 вызывает Урц-7. Большинство групп остались без боеприпасов и не могут прикрыть вас. Желаю удачи.

— Урц-7, понял вас.

Одиннадцать боевых роботов медленно сокращали дистанцию. Согнувшись и напружинившись, они были наготове, их встроенные автоматы были нацелены точно на Канаме и Соске.

— Кажется, нас загнали в угол.

— Да. Точно как мы планировали.

Сверху раздался слабый скрежет железа, но Канаме не прислушивалась. Цепляясь за руку Соске, она смотрела на приближающихся «Аласторов».

— Они собираются нас убить.

— Ты гарантировала, что такого не случиться.

— Ну, теперь я уже не так уверена. Кроме того, ты ведь находишься в большей опасности, чем я, верно? — явно расстроенная, выкрикнула Канаме.

Не отвечая, Соске тихо прошептал в рацию:

— Говорит Урц-7. Ты на месте?

Некоторое время ответа не было. Потом низкий искусственный мужской голос проговорил:

– Так точно. Нахожусь на заданной позиции. Беспокоюсь, когда же мой выход.

— Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты не подражал человеческим разговорам?

– Сколько раз я говорил вам, что шутки необходимы в таких опасных ситуациях, как сейчас?

— Если я останусь жив, на этот раз я точно тебя отформатирую.

– Прискорбно, сержант, но у вас нет таких полномочий.

«Аласторы» приготовились. Они могли напасть в любую секунду. Соске щелкнул языком и приказал своему загадочному радиоабоненту:

— Они все собрались. Разрешаю открыть огонь. Мочи, мочи, мочи!!!

– Так точно, открываю огонь по готовности!

Соске сердито пробормотал:

— К чему ты там готов, идиот? — но его слова потонули в чудовищном, невообразимом грохоте.

Внезапно с вершины трубы, прямо над головами Канаме и Соске, обрушился огненный ливень крупнокалиберных 12,7-мм пуль. Это были мощные бронебойно-зажигательные пули, которые легко пробивали блок цилиндров автомобильного двигателя. Патроны пистолетов-пулеметов и автоматических винтовок, которые использовали Соске и его товарищи, не шли с ними ни в какое сравнение. Крупнокалиберные пулеметы обычно применялись не столько против пехоты, сколько против легкобронированной и транспортной техники противника.

Теперь эти пули извергались во врагов со скорострельностью 30 выстрелов в секунду.

Огненный вихрь прошелся по цепочке роботов. От правого борта к левому, и снова обратно.

Дождь мелких пластиковых и металлических обломков посыпался во все стороны, забарабанил по спине Соске, которых прижал Канаме к палубе, и прикрыл собой, чтобы защитить.

Группа окружавших их боевых роботов оказалась мгновенно уничтожена. Некоторые из них включили самоликвидаторы, но шрапнель не задела Канаме и Соске, лежавших в водосточном желобке теннисного корта.

«Аласторы» разорвало на куски. Единственный более-менее уцелевший робот, который избежал фатального удара, теперь скреб остатками своих конечностей, чтобы подползти поближе к цели. Соске плотнее прижал Канаме к палубе, но в этот миг робот как будто угодил под огромный, но невидимый паровой молот. Его расплющило, как лягушку, а воздух над его останками замерцал и заискрился, как марево над асфальтом в солнечный день.

– Все цели полностью уничтожены. Ваши распоряжения, — произнес из рации низкий голос.

— Прекратить огонь. Ожидать указаний в боевом режиме четыре.

– Так точно. Прекратил огонь. Ожидаю указаний в боевом режиме четыре.

— Отключить ЭКС.

– Так точно. ЭКС отключена.

Поверх беспощадно расплющенных обломков, которые теперь ничуть не напоминали грозный силуэт «Аластора», замерцал бледный дрожащий свет. Через мгновение световое пятно обрело форму и превратилось в величественную фигуру бронеробота.

Это был ARX-7 «Арбалет».

Он изящно преклонил колено среди струек черного смоляного дыма, вьющегося над поверженными врагами. Под его пятой хрустнули жалкие обломки.

— Н-невероятно... — громко произнесла пораженная Канаме, и потрясла головой, пытаясь избавиться от звона в ушах, где все еще гремели раскаты пулеметной стрельбы.

Когда она предложила способ заманить и собрать всех роботов на открытую площадку, чтобы разобраться с ними разом, Соске тут же предложил оружие для этого: «Высадим с вертолета БР».

Теперь, несмотря на то, что они имели неплохое представление о предмете, поразительная огневая мощь бронеробота ошеломила даже их.

Между тем, все, что потребовалось «Арбалету», чтобы разнести на куски «Аласторов», которые причинили бойцам штурмовых групп столько хлопот, это два скорострельных крупнокалиберных пулемета, смонтированных в его голове. Эти установки считались его самым слабым оружием, и почти не использовались в борьбе с вражескими бронероботами.

Можно было представить себе разрушительную мощь его основного вооружения — 40-милимметровой автоматической пушки или 57-мм помпового орудия. Она была воистину головокружительной. Подвижность и огневая мощь. То, что бронероботов называли «самым мощным наземным оружием», совершенно не было преувеличением.

— Все кончено?..

— Да. Прекрасный вид, — пробормотал Соске, выпрямившись посреди клубов черного дыма и подбоченившись. — Хотя пейзаж был бы лучше, если на заднем плане не маячил этот несносный БР.

— О...

Канаме удивленно уставилась на него, а «Арбалет» ответил по радиоканалу:

– Сержант, когда вы говорите «несносный БР», вы подразумеваете меня?

— Подумай сам.

– Готово. Желаете узнать результат?

— Не интересуюсь.

– Так точно. Я введу в базу данных всю ценную информацию относительно моих автономных боевых действий и малогабаритных боевых роботов противника.

— Хорошая работа. На этом — все.

– Тренировочный запрос. Пожалуйста, сообщите значение термина «хорошая работа».

— Попробуй предположить. А потом молчи, пока не получишь других распоряжений.

– Вас понял. Но мне это совсем не нравится.

— Я сказал — помолчи.

– Так точно.

Искусственный интеллект «Арбалета» замолчал.

Канаме, которая молча слушала их пикировку, подумала: «До чего же они странные, и пилот и бронеробот…» Почему-то все это очень сильно напоминало обычный разговор между ней и Соске.

Ах, вот в чем дело.

Канаме поняла, наконец.

Этот бронеробот, оснащенный лямбда-драйвером, был запрограммирован настолько слиться со своим пилотом, что синхронизировался с сознанием человека и его эмоциями.

Он не копировал их. Он «приспосабливался» к ним. Пока это продолжалось, искусственный интеллект эффективно выстраивал синаптические цепочки, исподволь усиливая их, в отличие от цепной реакции, происходившей в «омнисфере69». По сравнению с бронероботами врага, которые могли выполнять в автономном режиме лишь ограниченный набор действий, ARX-7 обладал гораздо большими потенциальными возможностями.