Я вспомнила, как он спросил меня, к какому клану я принадлежу, и как он сказал другой продавщице, Элис, что я ведьма, которая делает вид, что таковой не является.

Сейчас я настороженно смотрела на него, пока он шел ко мне. Его коротко остриженные седые волосы казались серебряными под лампами дневного света, освещавшими магазин.

– Что-то в тебе изменилось, – сказал он своим тихим голосом, не спуская с меня взгляда карих глаз.

Я подумала о Самхейне, когда ночь взорвалась вокруг меня, и о воскресенье, когда распалась моя семья. Я не сказала ни слова.

– Ты – потомственная ведьма, – сказал он кивнув, словно просто в подтверждение чего-то сказанного мной. – И теперь ты это знаешь.

«Как он догадался?» – подумала я, почувствовав укол страха.

– Тебя это удивило? – спросил он.

Я оглянулась, ища глазами Робби. Он все еще стоял возле книг.

– Да, меня это несколько удивило, – призналась я.

– У тебя есть своя КТ? – спросил он. – «Книга теней»?

– Я недавно начала ее, – сказала я, думая о красивой книге с чистыми страницами из «мраморной» бумаги, купленной пару недель назад.

В нее я записала то заклинание, которое сотворила для Робби, и свои впечатления от Самхейна. Но зачем об этом знать Дэвиду?

– А книга твоего клана, твоего ковена? – допытывался он. – Или твоей матери?

– Нет, – коротко ответила я. – Ничего такого.

– Жаль, – сказал он помолчав.

Звякнул колокольчик, и он отошел к другому покупателю, чтобы помочь ему выбрать какие-то украшения.

Посмотрев в конец прохода, я увидела, что Элис, вторая продавщица, сидит там на полу, расставляя на одной из нижних полок подсвечники. Она была старше Дэвида – полная, с красивыми седыми волосами, собранными на голове в пучок. Она понравилась мне с первого взгляда. Все еще держа в руках книгу о травах, я подошла и остановилась возле нее.

Она посмотрела снизу вверх и коротко улыбнулась, словно ждала меня.

– Как ты, дорогая? – Ее слова были полны смысла, и я мгновенно почувствовала, будто она знает все, что случилось с тех пор, как она помогала мне выбрать свечу к Самхейну.

Я не знала, что сказать.

– Ужасно, – вырвалось у меня. – Я только что узнала, что я – потомственная ведьма. Мои родители всю жизнь лгали мне.

Элис понимающе кивнула.

– Значит, Дэвид был прав, – сказала она так, что ее голос был слышен только мне. – Я тоже так думала.

– Откуда вы узнали?

– Мы можем это распознавать, – сказала она так, словно речь шла о самом обычном деле. – Мы сами той же породы, хотя и не знаем, к каким кланам принадлежим.

Пораженная, я смотрела на нее во все глаза.

– Дэвид, например, очень силен, – продолжала Элис.

Ее полные руки ловко выстраивали аккуратные рады из подсвечников в форме звезд, луны, магических фигур.

– У вас есть ковен? – шепотом спросила я.

– Старлокег, – сказала Элис. – Во главе с Селеной Бэллтауэр.

Мать Кэла.

В конце прохода, метрах в десяти от меня, появился Робби. Он разговаривал с какой-то девушкой, которая кокетливо улыбалась ему. Робби сдвинул в сторону очки, потер глаза, потом что-то ответил ей. Она засмеялась, и они медленно отошли назад, к книжной секции. Я слышала неясное бормотание их голосов. На какой-то момент мне из любопытства захотелось сосредоточиться, чтобы расслышать их слова, но потом я поняла: тот факт, что я могу это сделать, вовсе не означает, что мне следует так поступать. Внезапно мне пришла в голову мысль.

– Элис, вам что-нибудь известно о Мешома-Фолз? – спросила я.

Ее реакция была неожиданной и странной. Она буквально отшатнулась от меня с исказившимся словно от боли лицом, будто ее укусила змея. Нахмурившись, она медленно поднялась на ноги, как если бы на нее давил тяжелый груз.

Она посмотрела мне в глаза:

– Почему ты спрашиваешь?

– Я хотела побольше узнать… о женщине по имени Мейв Риордан, – сказала я. – Мне необходимо знать больше.

Несколько долгих мгновений Элис смотрела на меня.

– Я знаю это имя, – сказала она.

8 мая 1980 года

В день Белтайн Ангус просил меня стать его женой. Я ему отказала. Мне всего восемнадцать, и я почти никуда не выезжала из Бэллинайджэла. Думала поехать в один из этих туров, знаете, когда едут на автобусе и целый месяц путешествуют по всей Европе. Я действительно люблю Ангуса. И я знаю, что он хороший человек. Может быть, он даже мой муирн-беата-дан, мой сердечный друг, а может, и нет. Кто знает? Иногда я чувствую, что да, а иногда я этого не чувствую. И как можно это узнать? В жизни я встречала очень мало людей с магическими способностями, с которыми я не была в родстве. Мне надо быть уверенной. Мне надо знать больше, прежде чем решить остаться с ним навсегда.

«Куда ты пойдешь? – спрашивает он меня. – С кем ты будешь? С кем-то, кто совершенно тебе не подходит, вроде Дэвида О’Хирна, с обычным человеком?»

Разумеется, нет. Если я хочу иметь детей, то не могу быть с обычным человеком. Но может быть, я не захочу детей. Я не знаю. Наш клан не такой уж многочисленный. Искать вне нашего клана, в каком-то другом было бы нечестно. Но опечатать свою судьбу в восемнадцать лет тоже кажется нечестным – по отношению к себе.

И после всего, что происходило – убийство Мораг, заклинания, призывающие несчастье, заколдованные руны (сигилы, как называет их Матхэр), которые мы нашли, – я просто не знаю. Я хочу уехать. Еще три недели, я получу свои отличия, и прощай, школа. Жду не дождусь.

Уже поздно, и мне надо еще сотворить отвращающее заклинание перед сном, чтобы отгонять зло. В последнее время мы все так делаем.

Брэдхэдэр

Я ждала, пока Элис погрузилась мыслями в прошлое. Поблизости стояла высокая табуретка, поцарапанная и вся в разноцветных пятнах от пролитых красок. Я присела на нее, не сводя глаз с лица Элис.

– Я не знала Мейв Риордан, – сказала наконец Элис. – Никогда с ней не встречалась. Я жила на Манхэттене, когда это все случилось. И узнала об этом много лет спустя, когда переехала сюда. Но тогда это всколыхнуло всю викканскую общину, и большинство здешних ведьм знают об этом.

Я была потрясена тем, что о случившемся с моей матерью знали многие люди, тогда как я не знала буквально ничего. Я молчала, не решаясь перебивать Элис.

– Как я слышала, произошло вот что, – сказала Элис, и мне показалось, что ее голос доносится откуда-то издалека. – Мейв Риордан была исконной ведьмой и принадлежала к одному из семи Великих Кланов, только мы точно не знаем, к какому именно. Ее ковен назывался Белвикет, и она была из Бэллинайджэла в Ирландии.

Я кивнула. Я видела слова «Белвикет» и «Бэллинайджэл» на генеалогическом сайте Мейв, на том, который закрылся.

– Белвикет держался очень обособленно и почти не общался с другими кланами и ковенами, – продолжала Элис. – Они вели себя очень скрытно, и у них для этого вполне могли быть причины. Во всяком случае, в конце семидесятых – начале восьмидесятых годов, как я понимаю, Белвикет подвергался преследованиям. На улицах членов ковена провоцировали горожане, их детей бойкотировали в школе. Бэллинайджэл был маленький городок, заметь, и находился недалеко от западного побережья Ирландии. Жители были в основном фермеры или рыбаки. Не слишком искушенные, не чересчур образованные. Очень консервативные, – объяснила Элис.

Она замолчала, задумавшись.

Перед моим мысленным взором вдаль убегали гряды пологих темно-зеленых холмов. Соленый ветер ласкал мою кожу. Я ощущала резкий смешанный запах морских водорослей, рыбы и торфа.

– Вероятно, деревенские всегда мирно жили бок о бок с ведьмами, но город время от времени по какой-то причине приходит в возбуждение, люди начинают бояться. После нескольких месяцев преследования одну ведьму сожгли, а обгоревшее тело сбросили со скалы.