— Три года подряд выигрывала в скачках, — горделиво подтвердил Зак.

— Хорошо, что вам удалось сохранить ранчо. Многие потеряли свои владения из-за расширяющихся конгломератов.

— Я уехал оттуда задолго до всех этих перемен.

Тихий, но твердый голос Зака дал понять Джуд, что этот парень не совсем такой, каким может казаться на первый взгляд. Может быть, раз они с Лаки так похожи, Зак преуспеет в их деле там, где она потерпела неудачу?

— Даже и не думай, — прошептал фотограф ей на ухо, когда Лаки пошел вытаскивать багаж из кузова грузовика.

— Не думай? Это ты о чем? — спросила она с невинностью во взоре.

— Не притворяйся! Я же видел тот особый стальной блеск ваших глаз, мисс Ланкастер. Собираешься во что-то меня втянуть? Нет, мне, конечно, нравится с тобой работать, Джуд. Ты энергичная, живая, решительная. Ты превосходно выглядишь, и у тебя просто потрясающие духи. Однако я не очень уверен, что последняя деталь имеет отношение к делу с Лаки О'Нилом.

— Ну, это уж решать ему.

— Конечно, ему. Но мне кажется, что ты задумала привлечь меня к переговорам. Этим делу не поможешь, я прекрасно знаю О'Нилов. Я вырос вместе с ними. Да что там! Я почти один из них. Поверь, легче поймать сбежавшего бычка и привести в стойло, чем заставить твоего потенциального мужчину месяца сделать что-либо против его воли. Тем более, когда дело касается его чести.

Наконец Джуд увидела Бака О'Нила. Это был невысокий, худощавый старик, но, несмотря на свои года, крепкий, словно гранитная скала, которую они миновали, выезжая из Чейены. Длительная работа на воздухе сделала цвет его лица бронзовым. Серо-стального цвета усы прикрывали верхнюю губу, а глаза блестели небесной синевой.

— Здравствуйте, мистер О'Нил, — она протянула ему руку и дружелюбно улыбнулась. Джуд уже догадалась, что Лаки очень уважает мнение старика. А посему необходимо завоевать его симпатию и таким образом привлечь на свою сторону.

— Меня зовут Джуд Ланкастер. Я работаю вместе с вашей Кэти в Нью-Йорке и знаю о вас по рассказам вашего внука. Я даже думаю поместить в статью некоторые ваши высказывания, которые принадлежат вековой мудрости Дикого Запада.

— В статью?

Наконец-то она хоть чем-то привлекла его внимание.

— Разве Кейт ничего не объяснила, когда звонила вам?

— Она говорила, что Диллон ей мешает, — прохрипел он. Он смотрел на нее подозрительным взглядом, то ли как на человека, припрятавшего камень за пазухой, то ли как на карточного шулера. — У Кэти не было времени, но она успела предупредить, что Лаки приедет не один.

— Понятно. Что же, тогда надо представиться. Я главный редактор журнала, где мы обе работаем. Мы хотим сделать репортаж о жизни ковбоев. Наши читатели обожают независимых западных мужчин!

— Станешь тут независимым. Чтобы выжить, кем угодно станешь, поверьте, мисс. — И Бак гордо сложил руки на груди. — Этот женский журнал, где вы с Кейт работаете, он, как мне кажется, выходит везде?

— В каждом штате. А недавно он стал международным и теперь издается в пяти странах. В следующем году мы планируем его выход в России, бывшем СССР.

— Надо же, — он провел рукой по усам, — русские узнают о нашей жизни на ранчо!

— Я считаю, эта статья будет иметь успех. — Джуд была рада возможности поговорить о журнале. — Ведь истории о Диком Западе популярны во всем мире.

Бак невольно взглянул в сторону Лаки: тот терпеливо слушал объяснение Джуд, однако глаза его метали молнии.

— Так, значит, молодая леди собирается написать о нашей жизни, а не о рецептах вкусной и здоровой пищи?

Судя по вопросу, Кейт так и не посвятила деда в подробности их работы.

— Мы пока еще обсуждаем содержание выпуска. Он не утвержден.

С ее губ не сходила очаровательная улыбка. Бак повернулся к Заку.

— Или я ошибся, или вы здорово похожи на одного моего старого знакомца, который работал в Скотоводческой ассоциации давным-давно, когда я был еще в вашем возрасте. Его звали Джед Ньюман.

— Это мой дед. — Зак пожал руку старика. — А меня зовут Зак Ньюман. Последние несколько лет я работаю далеко на востоке.

— А мне казалось, что в Нью-Йорке коров днем с огнем не сыщешь.

— Да нет, — засмеялся Зак, — я фотограф. Я сейчас работаю с Джуд над очередным выпуском.

— Который будет о нашем ранчо, да?

— Имейте в виду, что я еще не дал своего согласия, — напомнил всем Лаки.

Бак игнорировал его замечание.

— То-то дед обрадуется твоему возвращению.

— Еще бы! — кивнул Зак. — Он живет на ранчо с семьей моей сестры. И, как рассказывает Кайла, до сих пор каждый день ездит на лошади в сопровождении колли, такой же старой, как он, по собачьим меркам. Надеюсь, что, пока мы здесь, я вырвусь их навестить.

— Конечно, надо навестить, хоть он и не один. Это вот у меня никого. Правнук, сынок моей Кэти, где-то далеко, живет на другом краю континента. А вот этот, — он кивнул в сторону Лаки, — кажется, еще не скоро обзаведется детишками.

— Вообще-то, — вставил Лаки, — неплохо бы сначала обзавестись женой.

Пока мужчины обсуждали брачный вопрос, и, видимо, не в первый раз, у Джуд появилась возможность осмотреть комнату, явно предназначенную для отдыха после работы. Мягкий кожаный диван, коричневые кресла в тон дивану, сосновые столы ручной работы. На окнах однотонные серые занавески. Сразу было ясно, что здесь живут одни мужчины. Единственным признаком женского присутствия были вазочка с маргаритками, стоявшая на столе, да два вышитых панно на блестящих голых стенах. Одно изображало оленя на фоне горных лугов, другое — величественного лося.

— Мне нравится ваш дом. Здесь так уютно!

— Что же, в нашем доме за последние семьдесят пять лет обитало не одно поколение О'Нилов, — с гордостью сказал Бак. — Здесь мало что меняется с течением времени, не то что у вас в Нью-Йорке. Например, я до сих пор сплю в той же комнате, где родился и вырос.

— Могу представить. — Джуд в самом деле была поражена. — Я хоть и выросла в Нью-Йорке, но, поверьте, тоже ценю свои корни и солидарна с вами в этом отношении. А теперь, когда увидела ваш дом, я наконец-то поняла, почему ваш внук так торопился вернуться назад.

— А кстати, — сообщил Бак внуку, — перед тем как повесить трубку, Кэти сказала, что вышло некоторое недоразумение между тобой и Джеком. Что случилось?

Лаки потер подбородок.

— Да так, пустяки.

Джуд облегченно вздохнула: хорошо, что он не рассказал о проделке Кейт.

— Так у них все путем?

— Кажется, так. По крайней мере, когда я уезжал.

Лаки намеренно избегал глядеть на Джуд, а та до сих пор испытывала некоторое чувство вины.

— Очень рад, что ты урезонил-таки этого парня, за которого она вышла замуж, — закивал Бак, очевидно вполне удовлетворенный пространным объяснением Лаки.

Джуд поняла, что Бак полностью полагался на внука и доверял ему как самому себе. Подобное беспредельное доверие кольнуло ее в сердце непонятной завистью. Ведь она всю жизнь, сколько себя помнит, старалась завоевать хотя бы чуточку доверия своего отца. Даже когда стала взрослой и набралась опыта, она не помнила ни одного случая, чтобы отец поздравил ее с успехом.

— Вы случайно не чили готовите? — спросила Джуд, чтобы перевести беседу в другое русло.

— Пахнет превосходно, — заметил Зак.

— Наш чили каждый год выигрывает приз за остроту на ярмарке штата, — похвастался Лаки.

— Неужели? Значит, нам повезло. — Она не хотела раньше времени огорчать Бака, который мог ей помочь в ее планах.

— Мы тоже так думаем. — Лаки снял шляпу, бросил ее через комнату на крючок, прикрепленный на противоположной стене, и попал в цель. Кажется, он испытывал тайное наслаждение, наблюдая за стараниями гостьи, что не укрылось от ее внимания.

— Моя Джози была великой проказницей, — продолжил Бак. — В точности как ее смазливенький внук. — Он с обожанием взглянул на Лаки. — А может, вы поместите в ваш журнал меня?

Зак, стоящий рядом, чуть не прыснул со смеху, но вовремя закрыл рот ладонью, издав звук, похожий на кашель. Чувствуя, как теряет контроль над ситуацией, Джуд выдавила улыбку.