— Конечно, это прекрасное приключение для нас обеих.
— Что вы думаете об острове?
— Еще рано делать выводы, я ведь здесь всего два дня. Я даже не могу представить, что здесь круглый год такая погода, какая в Англии бывает только в самые погожие летние дни. И еще я уверена, что никогда не смогу научиться засыпать без пижамы. — Девушка улыбнулась. — А вот летающая рыба меня совершенно разочаровала. Но боюсь, кроме вас, я никому не решусь в этом признаться.
— Вы очень понравитесь Банти, — уверенно произнес мужчина. — Мисс Сомерс, не согласитесь ли вы провести завтрашнее утро в нашем обществе на пляже, если, конечно, вы не понадобитесь вашей тете? Я прошу вас об этом ради себя и ради Банти.
Щеки Кэти покрылись румянцем, и волна удовольствия захлестнула сердце. Но она быстро напомнила себе: здесь все хотят понравиться не ей, а тете Грейс.
— Вы купаетесь?
— Да. Представляете, бросаешься на огромные валуны, они подхватывают тебя, а потом бережно выносят обратно на теплый песочек. Это похоже на купание в газированной воде, только в два раза приятнее.
— Я ни разу не видела, чтобы кто-то купался на этом пляже. Это запрещено?
— Есть местное суеверие о том, что здесь водится какая-то опасная рыба. Завтра у нас будет возможность проверить. А после этого мы с Банти приобщим вас к чудесной вест-индской традиции — завтракать в десять тридцать на берегу моря. Вам нравится эта идея? Я так самонадеянно предположил, что у вас нет других планов на завтра…
А ведь еще полчаса назад они даже не разговаривали друг с другом! Затаив дыхание, Кэти пролепетала, что, конечно, это зависит от планов тетушки Грейс…
Она прекрасно знала, что обязательно примет приглашение, но что-то удержало от того, чтобы согласится сразу. Возможно, повлияло то, как стала общаться тетя Грейс: внутреннее наслаждение, внешнее спокойствие. Кэти решила не показывать, с каким нетерпением ждет завтрашнего дня.
— Я буду рада познакомиться с Банти. Так забавно строить планы и точно знать, что погода будет хорошей. И завтра, и еще бесчисленное количество таких же «завтра»…
— Ну, это не совсем так. Говорят, здесь бывают ужасные вихри, сметающие все на своем пути. Сезон ураганов как раз скоро начнется…
Его слова прозвучали в неловкой тишине, которая внезапно словно окутала мужчин в белых фраках, женщин в плотных накрахмаленных или струящихся шелковых платьях и даже невозмутимого бармена, смешивавшего новый коктейль.
В комнату вошел очень загорелый мужчина среднего роста. Он выглядел очень надменным. Кэти показалось, что в каждом его движении сквозит напряженная, резкая, стремительная сила. Он ворвался в благодушную атмосферу комнаты, подобно урагану. Возмутитель спокойствия быстро прошел в бар, заказал «майор» и выпил его, не отходя от стойки. Казалось, он делал это не для того, чтобы получить удовольствие, а из какого-то странного упрямства. Несколько человек попытались вновь завязать разговор. Известный своей легкостью в общении бармен начал было говорить что-то дружеское, но незнакомец прервал его на полуслове. Повисла еще более тягостная тишина. Наконец, одна за другой группки людей потянулись в сторону ресторана, беседа снова оживилась, напряжение и неловкость были преодолены.
Кэти по-прежнему как зачарованная смотрела на человека у стойки, не находя сил отвести взгляд.
— Кто это?
Филип Джеферс аккуратно извлек сигару и закурил. Когда он отвечал, голос показался девушке напряженным.
— Это Нил Уэддон. У него поместье где-то в глубине острова. — Он бросил взгляд в сторону бара. — Должно быть, сюда его привели дела, связанные с имением. Разумеется, он даже не мыслит заехать в наши места, просто чтобы навестить земляков.
Кэти с трудом отвела взгляд от стойки:
— На это есть какие-то серьезные причины?
Филип внимательно разглядывал пепельницу, выводя кончиком роскошной сигары узоры из пепла.
— У него были какие-то проблемы на родине, и он уехал, чтобы забыть о них. — Собеседник поднял на нее глаза и с загадочной улыбкой добавил: — Вы скоро поймете, что все приезжают на Карибы в поисках чего-то. Нил Уэддон ищет забвения, я — немного солнца и тепла, которые так нужны Банти после пневмонии, ваша тетя прибыла сюда в поисках наследства…
Этот полувопрос-полуутверждение словно повис в воздухе. Филип рассмеялся, наблюдая за реакцией Кэти:
— Таковы здешние места. Мужчины сплетничают как женщины, а уж если начнут судачить женщины, Боже нас сохрани!
— Думаю, я сама должна была сказать вам…
Неожиданную поддержку оказала подошедшая тетушка Грейс:
— Дорогая моя, как мило со стороны мистера Джеферса взять тебя под свое крылышко.
Кэти проснулась, окруженная облаком звенящих москитов. Солнце пробивалось сквозь длинные занавески, образуя полосы света на полу. Казалось, все вокруг парит в холодном сиянии.
Утро наполнило Кэти необъяснимым предчувствием счастья. Выйдя из отеля, она увидела, что ее ждут. Филип Джеферс был одет в белые спортивные брюки и рубашку без ворота. Семилетняя Банти выглядела очень хрупкой и поначалу пряталась за гувернантку, но затем доверчиво вложила свою ладошку в ладонь Кэти.
Берег выглядел довольно пустынным. Как успела заметить Кэти, все предпочитали купаться в другом месте. Но полоска белоснежного песка, вечнозеленые кипарисы, вьющиеся растения с ярко-красными цветами, пенящееся опаловое море — все это завораживало Кэти. Она почувствовала себя словно в чудесном сне.
Кэти помогала девочке искать ракушки, потом они вместе играли с собакой, собирающей на берегу черепах, затем, когда жара стала невыносимой, сбросили верхнюю одежду и отправились купаться. Филип взял Банти на руки, и они зашли в воду, позволяя волнам, накатываясь, разбиваться об их тела. Кэти ушла подальше. Она обнаружила глубокую заводь под скалами и скользнула в глубь пещеры. Какое-то время девушка блаженно лежала на поверхности воды, затем лениво повернулась и поплыла к скалам. В эту минуту вокруг забурлила вода, раздался крик мужчины, острая, невыносимая боль пронзила ее лодыжку. Кэти попыталась крикнуть, но у нее не получилось. Парализующая боль начала овладевать ею, и роскошь утра погрузилась в холодную темноту.
Она лежала па берегу. Над ней склонился мужчина. Загорелое лицо, жесткий, волевой рот, нахмуренные брови. Нил Уэддон.
Увидев, что Кэти открыла глаза, он подался назад и с той же силой и стремительностью, какую она заметила в его движениях вчера, принялся рвать большой носовой платок и перевязывать ей лодыжку. Филип стоял рядом, Кэти услышала его дрожащий от волнения голос:
— Какого дьявола они не поставили здесь предупредительные знаки?! Я бы не допустил, чтобы это случилось. Это серьезно, Уэддон?
— К счастью, нет. Однако могло быть иначе.
Кэти с трудом приподнялась и, опершись на локоть, слабым голосом произнесла:
— Кажется, я создаю массу проблем. — Она попыталась улыбнуться. — Я по-прежнему не знаю, что произошло.
Нил Уэддон закончил перевязку, встал и посмотрел на нее сверху вниз — так, что показался ей невероятно высоким:
— Вас укусила хищная рыба. Они иногда заплывают в здешние заводи. Это одна из причин, по которой здесь не купаются. Другая заключается в том, что эти пещеры находятся ниже уровня прилива и течение может засосать под камни.
— Но нам так хотелось, чтобы купание было похоже на настоящее приключение, — промямлил Филип.
Глаза Нила Уэддона излучали нескрываемое презрение.
— Любой дурак, перед тем как плавать в незнакомом месте, спрашивает у местных жителей, не опасно ли это. Приключение могло дорого вам обойтись.
Он резко развернулся и быстрыми, широкими шагами ушел прочь, не оставив им времени опровергнуть его слова и поблагодарить. Кэти поднялась на ноги и смотрела ему вслед. Мужчина исчез за скалами, все еще мокрый от морской воды. Все-таки в нем было какое-то глубокое, трагическое благородство. Позже, вспоминая эту короткую встречу, она вздрагивала от пронзительного ощущения горечи.