Из этого Марк извлек важный урок: внешность бывает обманчива.

Душой он верил, что Хэлли никак не была причастна к похищению семейных реликвий. Она глубоко переживала произошедшее. Марк видел, что потеря причиняет ей глубокую боль, и он мог чем угодно поклясться, что ее чувства были искренними.

Вся неделя у него была занята работой с личным составом, составлением расписаний и планов, самообразованием и встречами с местным начальством. Но как только представится возможность, он доберется до сути этой кражи, узнает, кто же такая на самом деле Хэлли Фицджеральд и в чем состоит ее секрет. Он умел быть терпеливым, когда дело того требовало.

Последующие два утра Марк приходил в ресторан, как обычно, садился за те столики, которые обслуживала Хэлли, так что даже если она и хотела, то не могла избежать общения с ним. К счастью, Марк говорил о вещах приятных и незначительных, не пытался совать нос в ее дела и всегда приносил с собой бумаги, которые, казалось, занимали все его внимание.

Хэлли была рада этому, но никак не могла справиться с противоречивыми чувствами, которые он вызывал в ней.

– Так что там между тобой и стражем порядка? – сидя на своем месте в приемной кабинке, поинтересовалась хозяйка ресторана Мэг Дилани.

– Ничего, – ответила Хэлли. Для нее Мэг была не только начальницей, но и подругой.

Высокая рыжеволосая Мэг с иронией посмотрела на нее.

– И кого ты пытаешься обмануть?

– Я серьезно, Мэгги, – сказала Хэлли, ставя на поднос тарелки, чтобы разнести их клиентам. – Он в городе совсем чужой, ему одиноко. Мы друзья, вот и все.

Мэг посмотрела в сторону Марка, и Хэлли тоже повернула голову. Полицейский с интересом ее разглядывал, и в его глазах было отнюдь не простое любопытство.

– Может, с твоей стороны это и дружба, – сухо произнесла Мэг. – Посмотрю, как все это дальше пойдет по «дружественному» пути, но я ставлю на копа.

Хэлли сейчас больше всего волновало то, что неизвестный вымогатель исчез. От Трейси тоже не было никаких известий. Хэлли обзвонила всех друзей кузины, но никто не знал, где она находится. Хэлли была на грани нервного срыва.

Вечером она приняла легкое снотворное, так как ночами никак не могла заснуть. Звонок телефона прервал ее глубокий сон ранним утром.

– Алло? – слабо сказала она в трубку.

– Хэлли? Это Марк.

Хэлли села в кровати.

– Привет.

– Я разбудил тебя?

– Все нормально.

– У меня тут есть кое-какие новости по твоему делу.

Сердце запрыгало в груди.

– Что за новости?

– Ты знаешь, что мы распространили список вещей, украденных из музея?

– Да.

– Так вот. Только что был получен звонок из Санта-Круза. Они уверяют, что к ним в ломбард принесли пару подсвечников, которые по описанию очень напоминают твои из музея. Не хочешь ли поехать взглянуть?

– Конечно хочу! Когда?

– Я заеду за тобой через полчаса.

– Ты поедешь сам? Не кто-то из офицеров?

– По-моему, прекрасный день, чтобы прокатиться.

Сбросив одеяло, Хэлли побежала на кухню и поставила кофе. Потом позвонила Кэрри и попросила ее открыть музей.

Санта-Круз находился вверх по побережью примерно в получасе езды, если не было пробок.

После снотворного голова была все еще как в тумане. Хорошо это или плохо, что вдруг нашлись подсвечники, думала она. Может, это совсем не они и она зря травит себе душу?

К приезду Марка она успела принять бодрящий душ и одеться. Даже наложила румяна и накрасила глаза тушью, сказав себе, что по возвращении придется быстро переодеваться для работы в музее и некогда будет заниматься макияжем. Мысль о том, что ей предстоит ехать в машине наедине с человеком, который заставлял ее сердце биться чаще, Хэлли постаралась отогнать.

– Я польщена, – сказала она, усаживаясь в машину Марка. – Сам начальник полиции разыскивает украденные ценности.

Черт возьми, подумал Марк. Она права – конечно, правильнее было бы, если бы один из офицеров поехал с ней. Но он хотел увидеть, как она отреагирует на подсвечники. И если уж быть откровенным, он просто хотел побыть с ней наедине, вдали от любопытных глаз.

– Неплохая возможность для меня увидеть побережье, – непринужденно проговорил он. Хэлли, казалось, была удовлетворена ответом.

Отъезжая от ее дома, Марк заметил, что Хэлли с интересом рассматривает машину.

– Так здорово. Пахнет, как будто только что с завода. Она совсем новая?

– Да.

– И внутри все кожаное, – произнесла она, проводя рукой по мягкой обивке.

– Все только самое лучшее, – радостно отреагировал он. – Я всю жизнь езжу на машине, в этот раз решил выбрать новую.

– Когда-нибудь мне бы хотелось сказать то же самое... Ребята в гараже предупредили меня, что скоро им уже не завести мою старую верную «тойоту». Что тогда буду делать – не знаю.

– Тяжело, наверное, найти деньги на новую машину.

– Еще как тяжело, – подтвердила Хэлли.

Они направлялись на север по Первой авеню. Слева от них под чистым небом блистал океан, а чуть дальше, над горами справа, собирались темные тучи.

– Днем будет дождь, – сказал Марк.

– Да, я знаю. Я даже не ожидаю много посетителей в музее сегодня. Сезон отпусков подходит к концу, а погода портится все больше. – Какое-то время Хэлли смотрела прямо перед собой в глубокой задумчивости. Потом повернулась к нему. – Ты уверен, что это те самые подсвечники?

– На девяносто процентов.

– А есть ли хоть какая-нибудь вероятность, что это не они? – спросила она. Трудно было не заметить напряжения в ее голосе.

– Конечно. Такая вероятность есть всегда.

Странно, думал Марк. Она ведет себя так, как будто и не хочет, чтобы нашлись украденные подсвечники. Это настораживает. Разве человек, у которого что-то украли, не захочет, чтобы ему вернули его вещи? Марк опять возвращался к своей версии инсценированного ограбления, хотя ему очень не хотелось подозревать Хэлли.

Они продолжали разговаривать только на общие темы, обсуждали погоду, те места, которые проезжали. Выяснилось, что Хэлли обожает баскетбол, немного любит бейсбол, футбол же ее вообще не интересует. Его мать умерла, а отец жил во Флориде. Оба они любили читать, каждый год участвовали в выборах, но за разные партии, и единодушно сошлись на том, что «Крестный отец» – лучший американский фильм.

Ломбард находился в центре Санта-Круз. В этом прибрежном городе был большой студенческий кампус. Он находился на холмах, чуть выше самого города, и мог похвастаться длинным пирсом для рыбной ловли и парком развлечений. Население состояло в основном из студентов и пожилых людей, также тут жили бывшие хиппи, которые не нашли своего места в двадцать первом веке.

Стоило Марку назваться и объяснить, зачем он приехал, владелец ломбарда, иммигрант из Вьетнама, тут же вынес подсвечники, желая продемонстрировать уважение к законам своей новой родины.

Хэлли в ужасе смотрела на подсвечники.

– Боже мой! Он продает их! – выдохнула она.

– Кто? – задал вопрос Марк.

Прошла какая-то доля секунды, прежде чем она ответила:

– Тот, кто обокрал музей.

Этого мгновения было достаточно, чтобы подтвердить подозрение Марка – Хэлли знает, кто совершил ограбление. У Марка заныло сердце.

– Ну конечно, он их продает, – ядовито сказал он. – Поэтому люди и крадут ценные вещи, чтобы их потом продать. Чему ты удивляешься?

– Ну... я думаю, что просто со мной такого еще никогда не случалось.

Еще одна неудачная ложь. Еще одна попытка скрыть то, о чем ей не следовало говорить. Она запутывалась все больше и больше. Что ему надо было сделать – так это арестовать ее для допроса. Только пусть допрашивает ее кто-нибудь другой. У него не хватит на это сил, он не сможет быть объективным. Марк понимал, что его чувства втянуты в эту игру, и злился на себя за это.

Он повернулся к владельцу магазина.

– Кто принес это?

На превосходном английском вьетнамец объяснил, что к нему приходил молодцеватого вида человек, худой, бородатый. На голове у него была бейсболка, то ли синего, то ли черного цвета. Мужчина сказал хозяину, что эти подсвечники принадлежат его семье уже очень давно, и не было причины усомниться в его словах. Только позже, просмотрев список похищенных ценностей, он понял, что это за вещи. Все это случилось во вторник.