— Так что там насчет полной рабочей занятости?

— Это в Смит Констракшн. Они занимаются строительством. Я подал заявление сегодня утром и был честен насчет криминального прошлого, но надеюсь, что это упустят из виду. Я имею в виду, это же стройка, а не управление банком. Вчера вечером я столкнулся с владельцем компании, и он показался немного… эм… — Лу машинально погладил свою короткую бородку, думая о том, как Шейн-младший смотрел на него на темном углу улицы и о том, как он сам смотрел на него в ответ. — Возможно, он был… эм…

— Эм, ох… Что это за мычание и бормотание? Он к тебе подкатывал или что? — усмехнулся в трубку Лесли, но внезапно затих, когда Лу не ответил. — Срань Господня! Он подкатывал к тебе, а потом предложил работу, Лу? О боже... Так ты теперь обмениваешься сексуальными услугами ради работы?

Смех Лесли был заразительным и Лу вдруг понял, что тоже искренне смеется вместе с ним. Этот звук был странным для его собственных ушей, но ему было так хорошо, будто он, наконец, воспрянул духом. Раньше они постоянно смеялись вместе с братом и, оказывается, Лу даже не догадывался, насколько сильно ему этого теперь не хватало.

— Да пошел ты, чувак. Нет, черт возьми, я не собираюсь трахаться ради работы. Думаю, его предложение было искренним. Он просто посмотрел на меня… по-особенному.

— Ну, либо он действительно храбрый и в состоянии сражаться, как Джон Сина, либо он самоубийца. Если он строил глазки парню твоего размера, это могло быть опасным. Он не мог знать, что ты гей просто познакомившись с тобой, — Лесли сделал паузу. — Если только… ты сам не задавал ему ритм, Ллевелин, — брат произнес его имя нараспев, как делал это когда-то.

— Так, все, этот разговор окончен, — проворчал Лу. — Я все равно собирался в душ. Я работаю сегодня вечером, ну, пока просто стажируюсь, и еще хочу сходить на городское собрание перед этим.

— Городское собрание. Боже, только не это. Зачем тебе туда идти? Это просто форум для пожилых людей, чтобы чесать языком, ныть и сучиться обо всем и вся.

Лу вытащил одно из своих двух полотенец, что висели в шкафу, и перебросил его через плечо.

— Я мог бы узнать какую-нибудь информацию, знаешь, прочувствовать народ. Не повредит.

— Круто. Позвони мне завтра. О, и я приеду в эти выходные с грузовиком и привезу тебе твою кровать и еще немного лишней мебели из дома.

— Да. Звучит неплохо.

— Лады, бро.

Лу вошел в душевую, не потрудившись включить свет в ванной, решив вместо этого оставить дверь открытой. Он сделает все возможное, чтобы сохранить дом Мисс Пэт. Может, она проигнорирует любые негативные комментарии о нем, если он будет хорошим арендатором. Лу склонил голову вперед и позволил горячей воде бить по напряженным мышцам на шее. Он сделал ее настолько горячей, насколько мог выдержать. Несмотря на ужасающе негабаритную душевую кабину, напор воды был просто фантастическим. Это походило на массаж. Ллевелин застонал от прекрасного ощущения, звук вырвавшийся из его горла, прозвучал почти провокационно. Это заставило его думать о красивых карих глазах и сильной, квадратной челюсти с полными, сексуальными губами. Губами, которые были светло-розовыми и мягкими. Лу не мог не фантазировать о том, что целовать Шейна было бы, как целовать сладкую вату. Он облизал собственные губы, отчаянно соскучившись по ощущению другого мужчины рядом. Восемь гребаных лет. В его животе все затрепетало от одной мысли о близости и интиме с Шейном. Внешний вид этого парня идеально соответствовал определению «само обаяние», но Лу знал, что внутри этого великолепного мужчины живет дикая рысь. Животное, которое нуждается в укрощении. Вот так, в считанные секунды, та часть Лу, которая желала доминировать, взволнованно очнулась.

Иисусе. Лу мог это представить. Он мог видеть, как их сильные тела прижимаются друг к другу, как мышцы сжимаются напротив друг друга. Шейн-младший не был накаченным, но он определенно был хорошо сложен и физически развит благодаря постоянному ручному труду. У него, без сомнения, была бархатисто-гладкая кожа цвета слоновой кости, что покрывала его броню. Черт. Лу снова застонал, проведя рукой по выступающему прессу на своем животе. Он мог бы попробовать его на вкус… О боже… Шейн был бы на вкус, как самый сладкий мед. Как наркотик.

Лу чувствовал пульсацию в паху, когда думал о Шейне, но когда он потянул и погладил свой вялый член, ничего не произошло. Он был возбужден, черт, он был вне себя от возбуждения, но ниже пояса все было мертво. Лу вылил немного кондиционера на руку и сжал головку своего члена, сосредоточившись на самой чувствительной его части. Он взял в ладонь свои яйца и массировал их, каждые пару секунд крепко оттягивая вниз, как любил делать когда-то. Ничего.

— Блядь. Ну давай же, черт возьми, — грубо проворчал Лу.

Он прислонился лбом к прохладной плитке, пока продолжал ласкать себя, комбинируя оттягивание с поглаживанием. Ллевелин представлял красивое лицо Шейна, его сексуальную улыбку и спокойную уверенность, с которой тот себя вел. В Лу было это чувство, непреодолимое желание взять его и сделать своим, но в глубине сознания до сих пор занозой сидело то самое слово… насильник. Шейн никогда не захотел бы насильника.

Лу сдался. Его грудь вздымалась от напряжения, от истощения, от разочарования. Лу сжал кулаки и с трудом сдержал себя, чтобы не ударить ими несколько раз по плитке. Мускулы на его руках напряглись, когда он пристально смотрел на свой член. Неужели он больше никогда не сможет заняться любовью?

— Мисс Пэт, я собираюсь в город на собрание примерно через час. У меня есть время, чтобы починить ручку на Вашей двери в ванную, если хотите, — сказал Лу с другой стороны кухонного острова, пока они были на кухне.

— О, это было бы здорово, Ллевелин. Спасибо тебе, милый. Клянусь, если Джимми-младший сломает еще хоть одну вещь в этом доме, я открою счет на имя его папочки, — усмехнулась она, сняв фартук. — Думаю, мне надо привести себя в порядок. Ты хотел прогуляться в город или не против, чтобы я подбросила тебя на машине? Я тоже туда собираюсь.

— Конечно, не против. Я тогда разберусь с сорняками в саду, пока жду Вас.

— Ллевелин, ты просто находка, — она накрыла свежеиспеченный фунтовый пирог и поспешила из кухни.

Ллевелину потребовалось всего десять минут, чтобы закончить менять дверную ручку. Он отнес большой ящик с инструментами обратно в гараж, подхватил пару садовых перчаток и мешок для газона, а затем направился поработать в саду, чтобы избавить его от зарослей сорняков. Он делал это не ради того, чтобы подлизаться, ему действительно искренне нравилась Мисс Пэт. Она напомнила ему сестру его мамы, которая умерла через год после его родителей. Она была такой же доброй и милой, и всегда что-то пекла, потому что верила, что выпечка была бальзамом для раненой души. Он надеялся, что Мисс Пэт видела то добро, которое в нем было.

Лу как раз завязал мешок и поставил его на бордюр для еженедельной мусоровозной машины, когда хозяйка дома вышла через парадную дверь. Лу поспешно предложил свою руку, чтобы помочь ей спуститься по ступенькам и проводить к машине.

— Говорю тебе, милый, я с нетерпением жду этого городского собрания. Слышала слухи, там затевается что-то важное, — фыркнула она, забираясь на водительское сидение.

Лу захлопнул дверцу и направился к пассажирскому сидению. Он тяжело вздохнул и решил, что, вероятно, лучше будет сказать ей прямо сейчас, так как сплетни и слухи, о которых она говорила, несомненно были о нем.

— Я иду только потому, что хочу знать, одобрили ли они нашу петицию о восстановлении городского парка. Мне некуда отвести Джимми-младшего, когда приходит лето.

— Мисс Пэт…

— У нас более ста пятидесяти подписей. Этого должно быть более чем достаточно, ты так не думаешь, Ллевелин?

Она трещала всю дорогу, пока везла их в город, совершенно не обращая внимания на его внутренний хаос. У него оставалось всего несколько минут, поэтому Лу нужно было быстро взять себя в руки и быть мужиком. Он прочистил горло, но его глубокий голос все равно звучал хрипло в замкнутом пространстве.