Он оглядел всех присутствующих, и в его глазах появилось жестокое выражение.

«Скандал в замке… а свидетели вот эти люди: трактирные завсегдатаи и проститутки…» — с горечью подумал он. Его внезапно охватило отчаяние, однако он был полон решимости. Он подошел к Сильвии и спросил:

— Что здесь случилось?

Очень спокойно она подробно рассказала ему обо всем происшедшем.

— Я бы ни за что не оставил здесь вас одну, если бы не был убежден, что Россмит еще несколько месяцев пробудет в Англии, — сказал Килдер. — Сильвия, ведь это почти самое худшее из публики… эти девицы… Этот скандал живо станет известен по всей стране, если только Мэлоун нам не поможет.

Килдер взглянул на Мэлоуна, который в это время готовил какое-то впрыскивание для Россмита. Когда доктор достал из футляра шприц, Килдер подошел к нему и схватил его за руку.

— Послушайте, Денис, это должно быть «случайностью», понимаете? Я уведу его отсюда, и мы сегодня же ночью отправим его в лечебницу… Я заранее даю согласие на все ваши требования… Дело идет об этой девушке, его родственнице, Сильвии Дин.

Он ведь из-за нее хватил этого малого… Вы отлично знаете, что из себя представляет Россмит, когда у него бывают припадки безумия. Он привез сюда всю эту компанию, а здесь была Сильвия — вы сами видите, какая она… Она совершенно одинока, и здесь искала зашиты… и что же вышло?.. Если ее имя будет замешано в этой истории — ссора из-за нее между двумя пьяными мужчинами, и эти девки в качестве свидетелей, — то ее репутация погибнет навсегда. Ей всего восемнадцать лет, и она невероятно правдива. Ее отец трагически погиб этой весной на Ривьере — вы, вероятно, знаете об этом из газет. Денис, спасите эту совершенно невинную девушку, дайте ей возможность спасти свою репутацию. Если только это дело попадет в окружной суд, а потом еще в высшую инстанцию — она погибла. А она пришла просить у нас защиты. Сжальтесь, Денис!..

Мэлоун освободил руку.

— Я сейчас вернусь, — сказал он спокойно, — только впрысну Россмиту лекарство.

В вестибюле послышались голоса; Килдер быстро обернулся и пошел навстречу вошедшим.

— Милости просим, сержант, — с усилием произнес он, стараясь быть любезным, — доктор сейчас освободится и сам расскажет вам о случившемся.

Стив поднялся со своего места. Его лицо было залито слезами и конвульсивно дергалось.

— Я сам расскажу все, — начал он. — Он был моим другом, я видел все, я первый поднял его… сержант…

Его бессвязное бормотание покрыл спокойный голос Мэлоуна.

— Не будете ли вы настолько любезны, чтобы уделить мне несколько минут? — вежливо спросил он, отводя офицера в сторону.

— Ужасно неприятная история. К счастью, я видел все, что здесь произошло. Мне нужен был мистер Килдер, и я, подъехав к дому и увидав в окнах свет, заглянул в комнату. Как вы, конечно, заметили, сержант, здесь много выпили, и сам лорд Россмит был почти невменяем. Они о чем-то поспорили, и Пэдди О'Киф ударил лорда Россмита, который очень неловко возвратил ему удар. Пэдди упал и размозжил себе голову об эти плиты. Мне бы не хотелось подымать шум из-за этого дела. Как следователь, завтра займусь деталями. На сегодня с нас хватит. Что же касается милорда, то его сегодня ночью отвезут в лечебницу.

— Как вам будет угодно, доктор, — ответил О'Брайн. — Как это все грустно для молодой леди, — прибавил он. — Она едва успела оправиться от одного потрясения, как уже снова попала в беду. И это в первую же неделю ее пребывания у нас.

— Вот собственно из-за нее я не хочу поднимать шум, — очень серьезно сказал Мэлоун, — тем более что она не имеет никакого отношения к случившемуся. Но вы отлично знаете, что будет очень трудно не впутать ее имя, если слух об этой истории распространится.

— А ведь вы правы, черт возьми, — заметил сержант. — Ничто не распространяется с такой быстротой, как дурная слава, особенно, если дело идет о молоденькой девушке. Еще моя мать мне часто говорила, что двух вещей никогда нельзя починить: иголки и испорченной репутации. И, мне кажется, она была права.

Килдер поднялся. Он на мгновение молча остановился перед Мэлоуном, до глубины души тронутый его благородством и порядочностью, затем вернулся в зал.

— Вы будете ночевать здесь? — довольно приветливо сказал он, обращаясь к девицам. — Найдите миссис Терри и скажите ей, чтобы она приготовила чего-нибудь поесть. А теперь слушайте: с вашей стороны будет гораздо умнее держать язык за зубами, — он мотнул головой в сторону полицейского офицера. — Поняли? Вы знаете только, что все были пьяны, что была драка и что Пэдди мертв; когда вы пришли — все было кончено, вы ничего не видели. — Он уставился на них и прибавил: — Болтовня обо всем этом теперь или в другое время не принесет вам пользы — запомните это!..

— Но он был моим другом, — упрямо и печально твердил Стив.

Было уже очень поздно. Мэлоун увез с собой Россмита. Килдер и Стив остались одни.

— Я имею право говорить и все расскажу, — сказал Стив. — Это был специальный удар: Россмит хотел убить его, мистер Килдер.

— Вы ведь не поможете теперь Пэдди ничем. Что пользы говорить все то, что вы думаете? — терпеливо возразил Килдер. — Лорд Россмит был в невменяемом состоянии, когда ударил Пэдди. Вы же не станете отрицать того, что отлично знали, что он был вдребезги пьян, когда пригласил вас сюда? Обе барышни говорят то же самое и еще, что вы смеялись над ним, когда узнали об этом.

— Что правильно, то правильно, и мертвого не воскресишь! — угрюмо сказал Стив. — Я сам был пьян, я признаюсь в этом, но…

— Послушайте, Стив, вопрос идет о чести мисс Дин. Неужели вы позволите, чтобы она погибла, чтобы ее имя топтал в грязь всякий, кому не лень. Как бы невинна и чиста она ни была, если ее обольют грязью, то пятно на ней останется на всю жизнь. Стив, сделайте доброе дело, не болтайте, чтобы не погубить невинную девушку. Неужели для того, чтобы наказать виновного, вы готовы погубить и ее? Что вам теперь может дать эта месть? Что вы выиграете, поступив таким образом?

— Я знаю, что ничего не выиграю, и я не думал о собственной выгоде, — резко ответил Стив, — я вспоминаю последний вечер: мы с Пэдди пили в трактире у старого Мегги, а теперь Пэдди уже нет, и мы больше никогда не будем пить вместе и вообще никогда больше не встретимся. Неужели вы считаете, что я ему ничем не обязан? Ведь мы были друзьями. Если бы это случилось с вашим другом, неужели бы вы стали молчать, мистер Килдер?..

— Я все сказал вам, Стив, а вы поступайте, как знаете. Спокойной ночи! — Килдер устало поднялся и вышел, а Стив остался сидеть, уныло уставясь в пространство. В комнате, слабо освещенной двумя оплывшими свечами, царил полумрак.

Сильвия спустилась вниз, чтобы взять лекарство, которое ей прислал Мэлоун, и, войдя в комнату, увидела Стива. Он сидел, опустив свою отливавшую золотом голову на руки, и его плечи вздрагивали. Движимая чувством искренней жалости, она подошла к нему и взяла его за руку.

Он вздрогнул и резким движением поднял голову.

— Ах, Стив, я так огорчена, — шепотом сказала Сильвия. — Я отлично понимаю ваше состояние, потому что всего месяц тому назад мой отец погиб на моих глазах… его ударила лошадь… он умер в течение одной секунды. Именно то, что это случилось так неожиданно, делает страдание почти невыносимым… Я понимаю очень хорошо, как вам тяжело сейчас, Стив…

Стив поднялся и подвинул ей кресло.

— Садитесь сюда… — угрюмо пригласил он Сильвию.

— Не беспокойтесь. Я сейчас ухожу. Я пришла сюда, чтобы взять лекарство для щеки.

Стив только теперь заметил длинный порез на лице Сильвии — от виска вдоль всей щеки.

— Однако и вы тоже здорово пострадали!.. — заметил он.

Сильвия отрицательно покачала головой.

— Пустяки. А теперь вам надо лечь спать. Уже очень поздно, и вы, должно быть, устали. Послушайте, Стив, — она наклонилась к нему, — мне хочется чаю. Пойдемте на кухню, я приготовлю чего-нибудь поесть — хлеб с повидлом, например.