Она бегом пересекла комнату и вдруг на мгновение замерла. Мансарда выглядела тихой и мирной, ничто не намекало на странные события. Почему же комната показалась ей уже не местом веселых игр, а скорее прибежищем для кого-то, кого нужно держать взаперти? В мансарде таилась опасность, о которой Линда никогда не подозревала. Она могла бы сказать, что комната навеяла воспоминания, которые с годами стерлись из памяти. Неужели все было так, как она себе сейчас представила? Она не знала. Покачав головой, Линда бросила последний взгляд вокруг и закрыла дверь.

Она спешила вниз по узкой лестнице к свету с уверенностью ребенка, который идет знакомой дорогой. Телефон продолжал звонить, вероятно, это был четвертый или пятый звонок. Ударившись второпях о косяк двери, она завернула за угол и влетела в спальню бабушки. Телефон стоял на ночном столике.

— Алло? — Линда с трудом перевела дыхание. Она обрадовалась, что телефонный звонок помешал ей и дальше предаваться воспоминаниям, радовалась возможности услышать человеческий голос.

— Линда? У тебя такой голос, словно ты бежала из Чикаго.

— Джерри! Я только что думала о тебе!

— Да уж, я это почувствовала.

— Наверное, флюиды?

— Не говори так скептически. Ты ведь знаешь, что действительно излучаешь космическую энергию. Я приняла твой сигнал в Нью-Йорке!

Линда рассмеялась. Только Джерри могла скептически относиться к их психической связи — сама она считала эту связь вполне реальной.

— Я не думала, что моифлюиды такие мощные. Может быть, я могла бы получить лицензию соответствующего комитета.

— Может быть, и могла бы.

— Я так рада, что ты позвонила. — Линда села на стеганое одеяло, которым была накрыта двухспальная кровать, и матрас сразу прогнулся.

— Если серьезно, я беспокоилась о тебе. Что-нибудь случилось?

— Нет. Я как раз… осматривалась.

— В мансарде?

— Когда-нибудь тебе придется объяснить, почему ты подумала об этом, — сказала Линда. Ей было не до шуток.

Джерри надолго замолчала, потом заметила:

— Я знаю, ты не любишь, когда я так говорю, но я чувствую, что тебя что-то беспокоит. Может быть, тебе… плохо?

— Со мной все в порядке.

— Не обманывай свою лучшую подругу.

— Я не обманываю. Здесь все великолепно. — Линде не хотелось говорить, что сначала ей стало страшно. Что при воспоминании о прошлом на нее словно повеяло холодом. — Я уже составила план, буду разбирать комнату за комнатой. Придется потратить уйму времени, чтобы разобрать бабушкины вещи.

— Хорошо, поверю тебе на слово. Но мне все-таки кажется, что что-то не так.

— Все в порядке, — повторила Линда, посмотрев на потолок, словно могла видеть комнату наверху. — Я собираюсь очень хорошо провести лето.

— Хорошо, если ты так уверена…

— Уверена!

— Тогда у меня есть новости.

— Какие? Надеюсь, хорошие?

— Безусловно. Ты сидишь?

— Да.

— Вчера вечером состоялась моя помолвка.

— Джерри! Ты же не собираешься выходить замуж!

— Собираюсь. Джон сделал мне предложение. Это произошло так быстро. Но я ведь говорила тебе уже после первого свидания, что он просто чудесный. Это то, о чем я всегда мечтала. Обаятельный, сексуальный, красивый, добрый, удачливый.

— Тебя послушать, так ты нашла идеального мужчину.

— О, да. Не могу поверить своему счастью, ведь я действительно нашла его.

— Ну, это ему повезло, — смеясь, заметила Линда. Она на самом деле так считала. Джерри была искренней, преданной и умной девушкой, с великолепной фигурой, стройная, подтянутая, с прямыми, почти черными волосами.

— Я хотела сообщить тебе хорошие новости. В следующий уик-энд мы решили навестить родителей Джона в Сент-Огастине, нужно ведь сообщить им о помолвке. Если ты собираешься остаться на побережье, мы могли бы заехать к тебе. Ты бы познакомилась с Джоном.

— Блестящая идея, я даже не ожидала. — Глаза Линды наполнились слезами, но она приказала себе не плакать. Джерри сразу бы поняла, что что-то случилось, ведь Линда очень редко плакала. Что-то она сегодня расчувствовалась. Известие о том, что лучшая подруга выходит замуж, заставило Линду ощутить свое одиночество. Скоро ей исполнится тридцать, и до сих пор она не может найти человека, с которым ей хотелось бы провести оставшуюся жизнь. У нее были и свидания, и надежды, но, тем не менее, отношения с мужчинами никогда полностью не удовлетворяли ее.

«Это не Уильям», —тихо говорил ей внутренний голос.

— Не беспокойся. Когда-нибудь и ты найдешь своего мистера Райта. — Джерри, вероятно, уловила тоску в голосе Линды либо снова «поймала» флюиды.

— Может быть, я обнаружу его в одном из бабушкиных сундуков. Правда, он, наверное, слегка заплесневел.

— Очень мило. — Джерри помолчала, потом серьезно сказала: — Не могу дождаться, когда приеду к тебе.

— Ты знаешь, когда сможешь приехать?

— Пока нет. Я позвоню тебе из Сент-Огастина.

— Постараюсь включить тебя в свое расписание, — добродушно-язвительно заметила Линда.

— Тебе уже лучше. Если ты собираешься приводить в порядок дом так же тщательно, как составляешь курс лекций по истории, в конце тебе придется выбрасывать гораздо больше вещей, чем их было вначале.

— Ты меня обижаешь. — Линда сделала вид, что обиделась.

— Но ты же не можешь этого отрицать. Только ты можешь найти пыльные старые реликвии и с восторгом описывать их, захватывая слушателей.

— Это нудная работа…

— Ну да, я знаю. — Джерри снова засмеялась. — Я позвоню тебе в течение недели или десяти дней и сообщу о наших планах. Я еще не видела родителей Джона и не знаю, как они воспримут новость.

— Они полюбят тебя. Ты — невестка, о которой можно только мечтать.

— Ты говоришь как настоящий друг.

— Скоро увидимся. Поцелуй от меня твоего жениха.

— Разве что в щеку. Все остальные места я оставляю для себя.

Линда рассмеялась и рывком поднялась с кровати.

— Удачной поездки. Скорее звони мне.

Джерри попрощалась. Линда продолжала держать трубку у уха, хотя на другом конце раздался щелчок и послышались короткие гудки. В доме вдруг стало очень тихо, смех и разговоры смолкли. Внезапно ей захотелось, чтобы Джерри была здесь, чтобы они, как в юности, вместе проводили время. Пекли бы шоколадное печенье с орехами, смотрели по телевизору разные ток-шоу, обсуждали важные проблемы, смеялись над фильмами или спорили о политике. Они сидели бы допоздна и ели кукурузные хлопья, пока животы не начнут болеть. Потом они открыли бы окно наверху и лили воду по каплям на веранду.

Вот бы что они делали, если бы Джерри была здесь. Но она была далеко. И потом, они уже давно не подростки. Линда напомнила себе, что у нее очень много дел: нужно разобраться с вещами бабушки и решить, что делать с домом. Ради этого она отказалась от летнего семестра, от преподавательской работы, которую так любила. Вместо того, чтобы ехать в Англию или Францию, она решила провести летние месяцы в Южной Каролине.

По крайней мере, первый шаг сделан. Она посмотрела наверх, туда, где была мансарда, довольная, что смогла пересилить себя, подняться по ступеням и открыть ту дверь. Через несколько недель она энергично примется разбирать вещи в мансарде. А теперь она пойдет — пусть пылинки танцуют в одиночестве, а воспоминания останутся там, где им положено быть.

Гиффорд Найт вышел через стеклянные двери здания аэропорта и сразу окунулся в тепло и влажность Саванны. Площадь была забита пригородными автобусами и такси, работающие двигатели увеличивали жару и загрязняли воздух. На лбу и нижней губе Гиффорда выступил пот. Его одежда не соответствовала жаркому дню, но он покрылся потом не только поэтому. Вероятно, ожидание разгорячило его.

Хотя решение ехать было принято внезапно, нужно было бы получше подготовиться к поездке. Спортивная куртка, темная рубашка и свободные брюки из легкой шерсти удобны для прохладной погоды Сан-Франциско. В южном городе в такой одежде чувствуешь себя как в парилке. Даже воздух здесь был тяжелым. Гиффорд должен был бы помнить об этом, он ведь не раз бывал на юге.