Гифф едва заметил, что Линда пробежала мимо него. Теперь она была в безопасности, и его не беспокоило, куда она пошла. Он сосредоточился на Морде, на том, как заставить его спуститься вниз. Морд почему-то хотел подняться в мансарду. Может быть, он хотел быть ближе к доске, на случай, если тело Мура откажет ему. Гифф не был уверен, что рассуждает правильно, но такая причина была вероятной.

Если Морд хотел оказаться в мансарде, то Гифф хотел, чтобы он спустился вниз.

Морду нужно было следить одновременно за Линдой и Гиффом. Очевидно, Линда замышляла что-то интересное, но Гифф не мог обернуться, боясь выпустить Морда из вида. Пока Морд не смотрел в его сторону, Гифф быстро метнулся к лестнице, чтобы дотянуться кочергой до изогнутой стойки перил и с удовольствием зацепиться за крепкую икру ноги Джонатана Мура.

Морд закричал от боли. Гифф резко толкнул кочергу, дергая его ногу к себе.

С глухим шумом Морд покатился по лестнице вниз, бряцая шпагой.

Одним прыжком Гифф миновал ступеньки и подбежал к вешалке. Ярко блестя, шпага лежала на вытертой ковровой дорожке. Его пальцы привычно сомкнулись на рукоятке, он словно ощутил дружеское рукопожатие и почувствовал прилив энергии. Его рука сразу стала сильной. Теперь он не проиграет,подумал он. Теперь он знал правду, хотя Морд собирался сражаться, поднимаясь с нижней ступеньки лестницы.

— Ты не убьешь это тело, — посмотрев наверх, нерешительно сказал Морд.

Шпага готова поразить. В голове Гиффа зазвучали слова песнопения. Победа была близка.

Краем глаза он увидел Линду, потом услышал звук выдвигаемого ящика. Она повернулась, держа в руке револьвер.

— Он может и не убить тебя, но я это сделаю, — спокойно и твердо произнесла она. Гифф взглянул на Морда, проверяя, как тот отнесся к угрозе Линды, он ведь слышал звук взводимого курка. Сам он не спускал с Морда глаз.

Морд неловко повернул голову и посмотрел на Линду.

— Это плохая затея. Джерри никогда не простит тебе.

— А я никогда не прощу себе, если что-нибудь случится с Гиффом.

— Ты ведь не веришь, что меня можно сразить простой пулей, — насмешливо заметил Морд. Но теперь к его развязности и злобе примешивалось беспокойство. Если тело Мура умрет, Морд окажется в беде. Его можно изгнать — туда, где обитают злые силы, а не страдающие люди. Вероятно, в другом измерении ему потребуется какое-то время, чтобы найти другое тело. Гифф не знал законов зла и не хотел доверять неизвестным страницам своего нового сценария. Разорвать заклинание — лучший способ для них. Они смогут жить, не испытывая тлетворного влияния Морда.

— Я говорю совершенно серьезно, — заметила Линда. — Я не хочу стрелять, но я выстрелю. Я почистила револьвер и умею им пользоваться.

— Линда, не делай этого, — спокойно сказал Гифф. — Если ты убьешь тело Джона, Морд освободится и найдет кого-нибудь еще, кто примет его злую силу. Мы не узнаем, кого он найдет. — Он замолчал, мысленно умоляя ее быть осмотрительной. Остановись, уходи.

— Я не собираюсь быть зрительницей и ничего не делать, — взмолилась она дрожащим голосом, обращаясь к Гиффу. — Я хочу, чтобы все кончилось, хочу быть в безопасности.

— Ты будешь в безопасности, любовь моя. — Опустив шпагу, он подошел ближе к Морду. Можно сказать, ему повезло. Его кровь уже обагрила шпагу, и теперь он может произнести свое заклинание. — Он не собирается убивать меня.

— Не верь ему, — возразил Морд. — Он не знает, как ему добиться победы. Простой смертный выступает против меня? Трудно поверить.

Я люблю тебя, Линда. Если что-то случится, помни, что я всегда любил тебя.

Гифф подошел к избитому, в синяках и кровоподтеках телу. Он знал, что револьвер Линды нацелен на Морда. Знал, что Морд уверен, что его нельзя убить. Но Гиффа беспокоил такой поворот событий. Очевидно, Морд так растерялся, что даже не пытался покинуть тело или снова остановить Гиффа.

Издав победный клич, Гифф с улыбкой направил шпагу прямо в грудь Мура, в теле которого скрывался Морд.

И встретил изумленный взгляд Морда. Гифф прижал шпагу к его груди, нащупывая твердую кость и почти прокалывая кожу.

Он слышал тяжелое дыхание Линды, в страхе и замешательстве следившей за ним. Морд тоже был в замешательстве. Очевидно, падение с лестницы, многочисленные ушибы сделали его нерешительным, временно лишили сил.

Легко проведя шпагой, Гифф рассек кожу на груди Мура. Морд все еще находился в теле, он был частью этой физической оболочки. Поэтому заклинание, написанное на древнеанглийском, которое все-таки нашел Гифф, должно подействовать. Он начал читать…

Внезапно лицо Мура исказилось от ярости. Содрагаясь в конвульсиях, он перевернулся и быстро встал с пола. Гифф вовремя отвел шпагу, чтобы не прижать ее слишком сильно к груди Мура. Теперь он рискнул посмотреть на Линду. Опустив револьвер, она внимательно наблюдала за разъяренным Мордом.

Изо рта Джона, словно из недр ада, вырвался жуткий вопль. Гифф знал, что этим воплем Морд выражал свое поражение. Он не ожидал, что Гиффу известно противозаклинание — крошечное звено, связанное с оружием смерти. А какой-то мудрец однажды сказал, что вся сила — в знании, и Гифф запомнил эти мудрые слова.

Тело Мура начало корчиться и извиваться. Вдруг он затих. Внезапно холодный ветер закружил по комнате, как будто яростная буря обрушилась на них. Газеты и журналы полетели со стола, хрустальные подвески на люстре испуганно зазвенели. Казалось, комната погрузилась в неистовый водоворот, какого не знал мир, даже солнечные лучи и тени оказались вовлеченными в бешеную пляску.

Линда с криком подбежала к Гиффу, он обнял ее, спрятав ее голову на своей окровавленной груди.

Ветер, завывая, кружил вокруг них, потом поднялся к потолку, словно торнадо, уходивший в облака. Звон подвесок постепенно стих, газеты спокойно лежали на ковре. Кабинет погрузился в тишину, но в нем царил такой беспорядок, как после страшной бури.

Прижимая Линду к себе, Гифф наконец-то смог расслабиться. Внезапно он почувствовал, что силы покидают его — духовные и физические. Он потерял много крови, раны на руках кровоточили до сих пор. Он не мог даже крепче прижать к себе Линду.

Она подняла голову и встревоженно посмотрела на него.

— Все кончено?

— Все кончено, — мягко сказал он.

Она сняла со стола вышитую салфетку — вероятно, бабушка вышивала — и, сложив, приложила к его ранам.

— Что ты сказал ему на древнеанглийском? Я поняла только несколько слов.

Он начал читать песнопение на современном английском языке: «Кровь и души объединились в недобром намерении. Любовь и души обретают вечность в созидании добра. Разорви связь, объявив Морда вне закона. В этот день моей последней смерти обрати его в бегство из нашего будущего. Твоей волей, моей шпагой, моей кровью…»

— Как ты узнал…

Ей не удалось задать свои вопросы: выскользнув из ее объятий, он медленно сполз на деревянный пол и замер, привалившись к креслу. Дрожащими руками он подвинул окровавленную шпагу к себе и заглянул ей в глаза. Он видел ее словно в тумане, она была очень далеко от него.

— Думаю, лучше снова позвонить по 911.

Нас создает любовь

Иоганн Вольфганг Гете

Обхватив себя руками, Линда ходила по приемной больницы. С тех пор, как Морд кружился в леденящем смерче по комнате, покидая тело Джона, ей все время было холодно. Так холодно. Даже в объятиях Гиффа она не могла согреться. Да и не было такой возможности. Холодный озноб не покидал ее.

Вероятно, она уже никогда не ощутит тепла, подумала она.

Врачи не разрешили ей сопровождать Гиффа в кабинет экстренной помощи. Она — не родственница, объяснили ей, а им нужно сделать положенные анализы и провести медицинские процедуры. «Выйдите отсюда, пока мы не зашьем его раны», —перевела для себя Линда их объяснения. Гиффу, видимо, тоже не хотелось, чтобы она при всем присутствовала, он попросил, чтобы она подождала в приемной.