Узкая остроносая туфелька из крокодиловой кожи соскользнула с ноги Марианны. Обтянутая тонким черным капроном ступня вкрадчиво нырнула под брючину олигарха, лаская бледную волосатую лодыжку.

В паху Ростовцева сладко заныло, но выражение его лица не изменилось.

"Пусть киска помучается, – думал он. – Неуверенность в том, что завтра она не окажется на улице, еще больше разожжет ее пыл. Единожды ощутив вкус больших денег, его невозможно забыть. Это наркотик посильней героина."

Продолжая игнорировать авансы манекенщицы, олигарх вынул из бара бутылку коньяка "Курвуазье Экстра 7", наполнил на треть две стопочки и протянул одну из них своему соседу.

Михаил Батурин, начальник службы безопасности Ростовцева, вдохнул аромат напитка и, прикрыв глаза, покатал на языке несколько капель темногоянтарной жидкости.

– С вашей легкой руки я стану экспертом по коллекционным винам, – заметил он.

– Жизнь имеет смысл лишь в том случае, если ты способен взять от нее все, – глубокомысленно изрек Зиновий Аристархович.

Батурин придерживался несколько другой точки зрения на этот вопрос, но свое мнение предпочел держать при себе.

Уголком глаза Ростовцев наблюдал за Марианной, гадая, осмелится ли она напомнить, что ей коньяка не предложили.

Блондинка не произнесла ни слова, только губы сжались плотнее, и по лицу пробежала едва заметная тень.

"Правильной дорогой идете, товарищи", – усмехнулся про себя олигарх.

Пока он доволен, она находится на вершине мира. Одно его слово – и ни одно модельное агентство не заключит с ней контракта. Ей останется лишь один путь – на панель.

Девушка убрала ногу из его штанины и всунула ее в туфлю. Зиновию Аристарховичу захотелось снова увидеть в ее глазах столь приятный его самолюбию огонь. Он возбуждал его гораздо сильнее, чем упругие груди манекенщицы, просвечивающие сквозь тонкий трикотаж обтягивающего платья.

– Ты имеешь представление о том, сколько стоит Россия?

Формально вопрос Ростовцева адресовался Михаилу.

– Россия?

– Я говорю о власти. Россия принадлежит тому, у кого в руках власть. Так сколько она может стоить?

– Не могу назвать точную цифру, но моей зарплаты на это точно не хватит, – усмехнулся Батурин.

– Намекаешь, чтобы я повысил твой оклад?

– Намекать не намекаю, но возражать против повышения не стану. Так на сколько потянет Россия?

– Четыре миллиарда долларов, – с нажимом на каждом слове произнес Зиновий Аристархович. – Для сравнения: один истребитель "Стелс" обходится американскому правительству в два миллиарда.

– То есть, наша страна по стоимости приравнивается двум истребителям? – обиделся за родину Михаил.

– Именно так. Ты имеешь представление, сколько денег было затрачено на выборы Ельцина в 1996 году?

Батурин вопросительно изогнул бровь.

– Один миллиард долларов. Эти деньги вложили в Ельцина олигархи. До этого его рейтинг не превышал 5–7 %. Без финансовой поддержки должность президента получил бы Зюганов, причем без особых усилий.

Чтобы занять в России командные посты, не требуются ни вооруженные перевороты, ни атаки, ни бомбежки. Десятки миллионов российских граждан проголосуют за тряпичную куклу, если комунибудь вздумается вложить в нее миллиард долларов.

Вся Госдума по нынешним пиаррасценкам стоит 500–800 миллионов долларов. Примерно во столько же обойдется губернаторский корпус. Президент – один миллиард. Плюс мэры городов и районов, плюс сотнядругая миллионов на непредвиденные расходы – в итоге четыре миллиарда долларов. Вот тебе и цена сегодняшней России.

– Зачем же тогда американцы строят истребители "Стелс"? Проще было бы закупить противника на корню.

– Затем, что им надо поддерживать военнопромышленный комплекс, – усмехнулся олигарх. – Уж лучше кормить своих военных, чем ораву голодных россиян. Представь на минутку, что Штаты купили Россию. Что они будут с нами делать?

– Хороший вопрос.

– Вот и я о том же.

– Почему тогда вам не купить Россию?

– А на хрена она мне сдалась? – Ростовцев разразился тонким кудахтающим смехом. – Шучу, конечно. К сожалению, проблема заключается не в деньгах.

– Слишком много конкурентов? – понимающе кивнул Михаил.

– Не без того, – вздохнул Зиновий Аристархович. – Даже не представляешь, сколько людей мечтает закупить на корню нашу милую маленькую родину. Кстати о конкурентах. Есть какиенибудь известия от твоего нового сотрудника?

– Пока никаких, – покачал головой Батурин. – Он только вчера прибыл на место. Без особых на то оснований он не станет выходить на связь.

– Ты абсолютно в нем уверен?

Прежде, чем ответить, Михаил покосился на Марианну. Девушка не могла понять, о чем идет речь, но все равно ему не нравилось, что разговор идет при посторонних.

– В любом случае, я контролирую каждый его шаг.

– Вот и отлично, – кивнул Зиновий Аристархович. – Всецело полагаюсь на твой профессионализм.

* * *

У ограждения, перекрывающего вход на причал для рыболовных судов, собралась толпа. Слух о том, что семья Вальдесов поймала гигантскую акулу, со скоростью лесного пожара распространился по Виланове и ла Гельтру, небольшому каталонскому городку, расположенному в сорока километрах от Барселоны.

Любопытствующие все прибывали. Наиболее смелые даже пытались перелезть через загородку, но полиция тут же пресекала их попытки.

Мотор лебедки заскрипел. Из воды, покачиваясь на четырех широких ремнях, медленно взмыло вверх пойманное Вальдесами чудовище. По толпе прокатился полувздохполустон, сменившийся изумленными восклицаниями.

– Емоё! Да в ней метров десять, не меньше!

– А зубищито, зубищи! Joder![1] Гляди, какие зубы у этой твари!

– Она человека проглотит и не поморщится!

– Да что там человека! Вы слышали, как в Кении акулы сожрали слона, решившего переплыть через залив? От него даже бивней не осталось!

Вальдесы, задрав головы, изумленно смотрели на парящую в воздухе акулу.

– Откуда она взялась? – спросил Мануэль. – Никогда не слышал, чтобы в наших водах встречались подобные твари. Правда, лет пятнадцать назад я читал в газете, что на пляж КостаБравы море вынесло труп пятиметровой тигровой акулы.

– Такой экземпляр и в южных морях не часто встретишь, – заметил капитан Хункоса. Прежде, чем осесть в Виланове и ла Гельтру, он около десяти лет бороздил Карибское море на американском траулере. – Это кархародон – большая белая акула. Любопытно, каким ветром ее занесло в Средиземное море.

– Все дело в загрязнении воды, – глубокомысленно изрек Хорхе. – От радиации у нее нарушилась ориентация в пространстве. По телевизору говорили о чемто в этом роде.

– Это вы ее поймали? – мужчина, держащий в руках дорогую фотокамеру, остановился около Вальдесастаршего. – Анхель Гомес, газета "Клаксон". Будьте любезны, встаньте сюда. Если не возражаете, я сделаю пару снимков.

Отойдя на несколько шагов, он чуть присел и защелкал затвором фотоаппарата.

Лукас, закончив разговор по мобильному телефону, подошел к отцу.

– Я обо всем договорился, – объявил он. – Акулу мы отвезем в Барселону. Мясо покупает фабрика по производству искусственных кормов. Из зубов сделаем брелки и подвески, которые продадим в сувенирные магазины. В пасти у этой твари тысяч пять зубов размером с куриное яйцо. За каждый можно будет выручить до полутора евро. Представляешь, сколько денег мы заработаем? Теперь я смогу, наконец, жениться на Лоле. А ты говорил – режь сети, режь сети!

Мануэль перекрестился и склонил голову. Лукас отошел, не желая беспокоить отца. Вальдесстарший возносил благодарственную молитву защитнице рыбаков святой Марии де Кармен.

* * *

В магазине русских книг, затерявшемся в лабиринте узеньких улочек Китайского квартала Барселоны, два крепких парня в кожаных куртках задумчиво созерцали красный транспарант с надписью "СВОБОДУ ОБАН".