- Раз сняла маску шлюхи, - сказал он, наклоняясь, чтобы припасть к этим губам в поцелуе, - то сними и маску царицы. Позволь себе побыть просто женщиной. Сейчас, здесь. Со мной. Поцелуй меня...

Она ответила на поцелуй - ответила страстно, со стоном, обхватив его за шею. Этого хватило, чтобы потерять голову. Марко приподнял женщину, одной рукой обхватив за талию, а другой пытаясь забросить ее ногу себе на бедро. Ему пришлось оторваться от губ Сафоры, но совсем рядом оказались ее груди - такие соблазнительные в лунном свете, выпрыгнувшие из корсажа, как крепкие яблочки.

- Стой! Стой!! - зашептала она, но остановиться уже не было никакой возможности.

Марко задрал ее юбки и уже терзал ремень, чтобы сбросить штаны, когда знакомый ледяной тон заставил его руку замереть:

- Стой! Приказываю тебе!

Пальцы свело судорогой, и Марко зарычал, пытаясь разорвать невидимые путы, которыми Сафора опять связала его.

- Отойди!

Он подчинился, а она едва устояла на ногах, оставшись без опоры.

- Не смей прикасаться ко мне!

- Это жестоко, - процедил Марко сквозь зубы, когда она одернула юбки и затянула шнуровку.

- Это правильно. Возвращаемся, - Сафора первая скользнула в щель между домами, и Марко послушно пополз следом.

До самого замка они молчали. Вернее, Марко пытался заговорить, но Сафора не отвечала - словно и не выбросила злополучную моретту. Она прятала лицо от встречных, и Марко, понимая, что лишнее внимание ей ни к чему, заслонял ее от сторонних взглядов.

Им удалось пробраться в замок, не встретив слуг, и потайным коридором они вернулись к спальне Сафоры.

- Сегодня твои услуги не понадобятся, - произнесла правительница Брабанта отрывисто, и это означало очередной отказ.

Впрочем, она не заставила его опять напяливать женские тряпки, и Марко завалился на свою постель, утешаясь тем, что пусть и один, но спать ему придется, как мужчине, а не как шуту.

30

Дурная, дурная ночь!

Я металась по постели, кусая губы и мечтая о благословенном сне, который принесет успокоение и забвение. Но бог сна, чьи изображения еще можно было увидеть в древних храмах, с лукавой улыбкой обходил мою спальню стороной. А вместо невнятных сновидений перед моим мысленным взором снова и снова представал Марко Капра.

Что ты позволила ему, безумная Сафора?!

«Стань просто женщиной. Сейчас, здесь. Со мной».

Даже его голос я слышала, как наяву, и рывком садилась в постели, уверенная, что он пришел домогаться меня опять. Но моя спальня была пуста, а когда я после долгих мучений на цыпочках пробежала к порогу и выглянула за дверь, то обнаружила принца сладко спящим. Он может спать, а меня терзает неутоленное желание! Разве же это справедливо? Я с новой силой возненавидела его, а заодно и себя. Правильно говорят, что женщина может надеть броню на тело, но не на разум. Вспомнив эту пословицу, я взъярилась еще сильнее. Нет, принцу Марко не удастся лишить меня разума. Я поклялась, что не попаду в эту ловушку, и сдержу клятву.

Поэтому утром моему заложнику первым делом были переданы женская рубашка и приказ переодеться.

Анунча расчесывала мне волосы, когда в спальню ворвался принц Марко - злой, как полчище демонов преисподней. И... в женской рубашке.

- Я думал, что вчера мы друг друга поняли, Сафора! - загремел он с порога.

Анунча с перепугу уронила гребень, а я даже не пошевелилась, продолжая смотреть в зеркало.

- Опять бабские тряпки, - теперь Марко сбавил тон и говорил почти с горечью, - и не надоело тебе играть в эти игры?

- У тебя короткая память, Маркетта, - сказала я холодно. - Тебе запрещено было входить ко мне до полудня. Придется наказать тебя за ослушание.

- Выгонишь, как ту девчонку? - недобро усмехнулся он.

Про Петру он заговорил зря. Я медленно повернулась к нему, делая Анунче знак уйти. Она удалилась, качая головой - старалась больше для меня, глупая. Но сейчас никакие увещевания не смогли бы меня успокоить.

- Ты забываешь, где находишься, - сказала я, когда мы с Марко остались одни. - И здесь, в стенах Брабанта, может быть только одна госпожа. Второй я не потерплю.

Он выругался сквозь зубы, сжимая кулаки и глядя с ненавистью. Меня обрадовал этот взгляд - пусть ненавидит. Так и мне легче будет ненавидеть его.

- Забавляешься мной, унижаешь, - сказал он прямо, - к чему, Сафора? Вчера ты была совсем другой. Вчера я видел перед собой женщину, а сегодня...

- Я - не обыкновенная женщина, - перебила я его властно. - Я - правительница. Мои предки правили в этих краях задолго до того, как иллирийские козопасы спустились с гор и научились человеческой речи.

- Так все дело в благородной спеси? - усмехнулся он, подходя совсем близко. - Твоя благородная кровь не может смириться, что трон занял достойный человек, без толпы благородных предков на пять тысячелетий в века?

- Достойный? - я рассмеялась, настолько это слово не подходило роду Капра.

- Мой отец смог объединить эту страну! - почти выкрикнул он. - А твои лорды только и мечтают, что ослабить ее, набивая свои сокровищницы!

- Объединить? Что ты знаешь об объединении, Капра? Подчинить - вот правильное слово. Но Брабант всегда был свободным, и вам не покорится.

- Он уже покорился.

Я невольно посмотрела на его губы - они целовали меня вчера. И умоляли о ласке. Умоляли не останавливаться.

На секунду прикрыв глаза, я велела себе не терять головы и сказала:

- Покамест это ты - почетный гость в Брабанте, а не я - пленница в Санче.

- Все изменится однажды, - пообещал он.

Не знаю, что изменилось бы между нами прямо сейчас, но из-за двери донесся слабый голос Анунчи: «Нет! Нельзя, господин... Не пушу вас!..» А следом раздался голос Бефаро, и тон у него был не самым дружелюбным. Дверь приоткрылась, а потом захлопнулась снова - похоже, ее пытались открыть, а верная Анунча не разрешала.

- Спрячься там, быстро! - приказала я Марко, указывая на драпировку на стене.

- Кто это так к тебе рвется с утра? - спросил он, подозрительно прислушиваясь и, разумеется, не двинулся с места. - Любовник?

- Быстро спрячься! - я начала терять терпение и подтолкнула его магией, разозлив еще больше.

Но за драпировку он убрался, перейдя на другую сторону бассейна. Я глубоко вздохнула, призывая себя к спокойствию. Поистине, мужчины - самые дикие из всех диких животных - решили нарушить тишину этого утра. И пока я удерживала Марко Капра в укрытии, мне предстояло удержать еще и Бефаро. Марко отчаянно противился, и мне стоило огромных усилий сдержать козленочка. Дверь распахнулась, и я увидела, как Анунча преграждает путь лорду Бефаро, а мои мавританские служанки только и ждут команды, чтобы обнажить кинжалы.

- Зачем пришел? - спросила я у Бефаро, не предлагая ему войти.

- Это вот так ты меня встречаешь? - не обращая внимания на мавританок, он оттолкнул Анунчу и вошел.

Я мотнула головой, указывая служанкам, чтобы не мешали.

Анунча закрыла двери, но я была уверена, что она притаилась по ту сторону и слушает каждое слово.

- Ты же знаешь, я не люблю, когда меня беспокоят утром, - сказала я, поворачиваясь к зеркалу, как ни в чем не бывало. - Тебя извинит только важная новость. Что-то случилось?

- Важная новость?! - Бефаро быстрым шагом пересек комнату и оперся ладонями о туалетный столик, пытаясь заглянуть мне в глаза. Я даже не повернула головы, и ему пришлось смотреть в зеркало, чтобы поймать мой взгляд. - С кем это ты вчера была в таверне, Сафора?!

Я подняла гребень, оброненный Анунчей, и невозмутимо продолжила расчесывать волосы.

- В таверне?

- Ты была там с мужчиной, на тебе была маска, но я сразу тебя узнал!

- По-моему, ты спятил.

- Ты отправилась туда ловить шпиона или любовника?! - он схватил меня за плечо и развернул к себе, требуя ответа.

Я посмотрела на его руку, и он меня отпустил, но от этого спокойнее не стал, наоборот.