Через двадцать минут общения с Литицией я понял, за что её так ненавидит Лу. За то, что она болтает без умолка и не слушает никого, кроме себя. Что значит, избалованный ребёнок… а ещё она всё время улыбается. Не знаю, как вас, а меня всегда пугают девушки, которые улыбаются двадцать четыре часа в сутки.

Пока мы добрались до Чаринг-Кросс Роуд я готов был её придушить. Пат косился на неё с плохо скрываемой злобой, а Лу корчила гримасы. А Литиция всё промывала нам мозги, как у английских волшебников всё по-варварски устроено и что во Франции всё намного цивилизованнее. Ну и вали во Францию — так и лезло на язык.

Потом мы подошли к крохотному, невзрачному на вид заведению со странным названием «Дырявый котёл». Литиция наморщила нос и вошла. В помещении было слишком темно и убого. В углу сидели несколько пожилых женщин, они потягивали шерри из крохотных бокальчиков. Одна из них курила длинную трубку. Низенький мужчина в цилиндре разговаривал со стариком-барменом, который был лыс и походил на беззубый грецкий орех.

И тут мы невероятным образом разделились. Не то, чтобы мы очень хотели продолжать своё путешествие вместе с Литицией, но стоило всё-таки спросить у неё, куда идти. Дальше мы каким-то невероятным образом вышли через бар в какую-то каморку, а потом в какой-то переход, и, в конце концов, попали на эту чёртову Дрянную аллею.

Всё это я рассказывал Люпину, пока он выводил нас на свет божий. Крёстного (это действительно оказался мой крёстный отец, Сириус Блэк) всё это очень рассмешило. Люпин выглядел немного рассерженным.

— Да ладно, Рем, — бросил ему Сириус, — вспомни, куда нас с Джеймсом только не заносило! Гарри, тебе ещё не говорили? Ты так похож на своего отца…

— А вы-то сами что там делали? — спросил я.

Мы сидели в кафе некого Флореана Фортескью. Угостить всех мороженым пообещал Сириус, но как только хозяин увидел мой лоб, то сразу пришёл в бурный восторг и угостил всех «за счёт заведения».

— Классно, — сказал на это Пат, — твой шрам не только твоя визитка, но и твоя кредитка. Дашь поносить?

— Ага, сейчас отклею, — угрюмо пошутил я.

Да что и говорить, знаменитость давалась мне нелегко.

— Хагрид попросил купить средство от плотоядных слизней, — ответил мне Люпин, — они портят его капусту.

— Рем стал специалистом по огородам, — ухмыльнулся Сириус.

— Главное, что не по чужим, — в тон ему ответил профессор.

— А кто такой Хагрид? — спросил я, чувствуя себя полным идиотом. Потому что Люпин говорил так, будто любому человеку на свете скажи: «Хагрид», и тот тебе сразу ответит: «А! Хагрид! Знаю, знаю…»

Почти та же ситуация, что и с Дамблдором.

— Ну… — протянул профессор, — Хагрид это… ммм…. Хагрид. Он работает в Хогвартсе. Привратник. И преподаёт Уход за магическими существами.

— Какими ещё магическими существами? — заинтересовался Пат.

— Разными, — ответил Люпин, — единорогами, гиппогрифами.

— Драконами, — в тон ему продолжил мой слегка ошарашенный друг.

— Нет, драконы слишком опасны. Они живут в специальных питомниках, — очень серьёзно сказал профессор.

Драконы?! Ну и бред. А я-то не верил в Лохнесское чудовище.

У Пата слегка отвисла челюсть. Лу, кажется, вообще нас не слушала и разглядывала магазин, в котором торговали совами.

— Да где же вы их всех прячете? — наконец пришёл в себя Пат, — думаю, дракона не загонишь в будку. Хотя, что я говорю, постоянно кто-нибудь видит каких-то чудищ. Во всяких газетёнках про это любят писать.

— Не очень-то работает Министерство Магии по сохранению секретности, — ухмыльнулся Сириус. Весь его вид говорил, что это самое Министерство он недолюбливает.

— Да ладно, — сказал я, — всю равно им никто не верит.

— Вот-вот, — согласился со мной Пат, — это особенность психики современного человека. Все в глубине души верят в волшебство, но если показать им настоящую магию, никто не поверит, и все будут искать, в чём фокус.

Молодец, Пат! Сумничал, не удержался.

— Это что, Гринготтс? — не с того, ни с сего спросила Лу, кивая в сторону.

Она указала на ослепительно белое здание, возвышавшееся высоко над соседними магазинчиками. Почему-то у меня сразу возникли ассоциации с колониальной Латинской Америкой. Белый — не цвет Лондона.

— Угу, — подтвердил Сириус, заинтересованно поглядев на Лу, — а откуда ты…

— Мой отец ведёт с ними дела, кажется, по обмену денег — махнула рукой наша подруга, скинув пустую вазочку из-под мороженого на землю, — упс…

Наткнувшись на наши вопрошающие взгляды, продолжила:

— Вообще-то, он тоже колдун. Но с магией у него не очень, знаете ли, даром, что сын вейлы. Так как считает он лучше, чем колдует, то он стал финансистом, а не волшебником.

— Можешь ты удивлять, Лу, — пробормотал Пат.

— Кстати, насчёт банка, — вспомнил Люпин и полез в карман, — это тебе Дамблдор просил передать.

И протянул мне крохотный ключик. Кажется золотой. Я взял его и внимательно на него посмотрел.

— Что это?

— Ключ, — ответил мне крёстный.

— Да я понял, что не замок. Зачем он мне?

Люпин и Сириус обменялись непонимающими взглядами.

— Это ключ от сейфа в банке, — медленно и внятно (будто я слабоумный) проговорил профессор, — там твои деньги.

— Наследство от родителей, — добавил Сириус.

— У меня есть деньги?! — удивлённо воскликнул я.

Дело в том, что даже карманных денег у меня никогда не было. Вернее, Дурсли давали мне их очень-очень редко на самые-самые необходимые нужды. Деньги у меня бывали только благодаря различным подработкам, которые мы с Патом часто практиковали. Поэтому факт моей финансовой состоятельности ошеломил меня больше, чем факт моей колдовской сущности.

— Обалдеть, — сказал я, — надо будет купить себе новые очки.

— Не надо, — ответил мне на это мой друг, — в этих ты похож на Леннона.

— Совсем не похож, — возразила Лу.

— А кто такой это Ленин? — заинтересовался Сириус.

— Леннон, — поправил Пат, — Ленин был совсем другой чувак. Но Гарри на него уж точно не похож.

После того, как все наелись задарма мороженого, Сириус предложил купить нам с Патом волшебные палочки.

— Зачем? — удивился Пат, — мы всё равно не умеем колдовать.

— А мы на что? — ухмыльнулся Сириус, — научим. У Луни уже трёхгодичный опыт преподавания.

— Луни? — я вопрошающе посмотрел на крёстного.

— Это моя школьная кличка, — ответил Люпин.

— Так вы учитель, — в утвердительной форме и немного не к месту вставила Лу.

— Да, — улыбнулся профессор, — я преподаю в Хогвартсе уже три года. Защиту от Тёмных Искусств. Кстати, насчёт Хогвартса…

Я не дослушал, потому что моё внимание привлёк магазин, мимо которого мы проходили мимо. Он назывался «Всё для квиддича» (что за чудо-юдо?) и в витрине была выставлена … метла. Ну, не обычная, дворницкая, а какая-то с наворотами.

— Ой, только не говорите, что вы и на мётлах летаете, — сказал я моим спутникам.

Сириус и Люпин пришли в некоторое замешательство.

— Летаем, — задумчиво сказал крёстный, — и в квиддич играем.

Я издал нервический смешок.

— Так это игра… Ладно, где там волшебные палочки?

Через минуту мы вошли в тесный и какой-то захудалый магазин с обветшалой вывеской, которая гласила: «Олливандеры: изготовители волшебных палочек с 382 г до н. э.»

— Что значит, вековые традиции, — пробормотал я, входя в крошечную лавку.

Когда мы вошли, где-то в глубине магазина звякнул колокольчик. Места для пятерых человек здесь явно было маловато. Наверное, поэтому Сириус и Люпин решили оставить нас одних и пообещали, что придут через минут десять. (Правда, взяли с нас обещание, что мы никуда не уйдём без них.) И оставили нам денег. Вы не поверите, но это были ЗОЛОТЫЕ монеты.

— Пиастры, пиастры, — вторил моим мыслям Пат.