— Идешь в последнюю комнату. А ты Малфой? — спросила она альбиноса. Тот кивнул.

— Идешь в предпоследнюю. — Девушка махнула мне рукой. — Ну, чего ждешь?

Я потащил свой тяжеленный чемодан по лестнице. Тот ужасно стучал по ступенькам, а потом заскрежетал за мной по коридору. Последняя дверь, да где же она! Коридор заворачивал влево, и вот, наконец, эта треклятая дверь…

В просторной комнате стояло четыре кровати. На кровати рядом с дверью лежал темноволосый мальчишка, который был моим соседом за столом. Кто-то, повернувшись ко мне спиной, складывал вещи в тумбочку у кровати слева. Я прошел в дальний угол, к стене, и бросил свой рюкзак на темно-зеленое покрывало. Всю стену напротив двери занимали полки. На них можно было поставить книги или сложить вещи. Рядом с кроватью располагалась небольшая тумбочка. Что ж, на первый взгляд неплохо.

Я сел на кровать и осмотрелся.

В этот момент в комнату вошел наш четвертый сосед и закрыл за собой дверь. Он тащил за собой две сумки на длинных лямках.

— А, китаец, — сказал он, увидев меня. — Ну привет.

— Привет, — ответил я, следя за тем, как он располагается на кровати напротив.

— Вижу, ты уже успел поцапаться с Малфоем? — спросил он, бросив сумки на покрывало и начав их распаковывать.

— Как раз не успел, — сказал я. Мой собеседник засмеялся.

Тем временем мальчик, копавшийся в тумбочке, выпрямился. Это оказался Флетчер, и выглядел он еще хуже, чем в столовой.

— Эй, — сказал я. — Ты вроде Ник Флетчер, мы с тобой в поезде ехали.

— Да, я помню, — пробормотал он, не глядя в мою сторону.

— Ты чего такой… — я решил проявить деликатность, — подавленный?

— Подавленный? — Флетчер обернулся ко мне. — Я… — глаза его заблестели, — я … сюда!..

— А, дурная репутация Слизерина! — понимающе кивнул мой сосед слева, не отрываясь от своих сумок.

— Моя сестра учится в Равенкло! — воскликнул в отчаянии Флетчер. — Мои родители закончили Равенкло! У нас дома даже орел есть! Не понимаю, как я вообще тут оказался? Тиша меня убьет!

— Ну и не ходил бы, — сказал я. — Мало ли что там шляпа наболтает. — Я решил не говорить, что в Равенкло она собиралась направить меня.

— Как так «мало ли»? — воззрился на меня Флетчер. — Она распределяет нас по домам!

— Хочешь сказать, ты послушался какую-то шляпу? — удивился я.

— Шляпа распределяет, — повторил Флетчер.

Кажется, мы не понимали друг друга.

— Не переживай, — сказал мальчик, разбиравший сумки. — И здесь люди живут. Мы не кусаемся.

Он выпрямился.

— Так, давайте-ка покончим с формальностями. Меня зовут Теодор Нотт. Кто будет звать Тед или Тедди, получит в лоб. Ты, значит, Ник Флетчер… Ты… — он взглянул на меня.

— Ди, — сказал я. — Обойдемся без имён.

— А ты? — спросил он лежавшего на кровати у двери.

— Трент Пирс, — ответил мальчик, слегка повернув голову.

— Ну так что с твоими родителями? — спросил меня Нотт, расставляя на полке рядом с изголовьем учебники.

— Дались тебе мои родители.

— Здесь это важно, — ответил Нотт, повернувшись ко мне. — Ты из маггловской семьи, верно?

— Я вообще не из семьи, если тебе так хочется знать, — сказал я.

— О, — Нотт, кажется, удивился. — Значит, сирота?

— Вроде того. И поэтому я не имею представления, волшебники они или нет.

— Ну, если б были волшебники, тебя бы не оставили, — уверенно сказал Нотт. С этим я был вынужден согласиться.

— Значит, ты вырос среди магглов? — с некоторым любопытством спросил Ник Флетчер.

— Среди кого? — поинтересовался я.

— Да ты ничего не знаешь! — радостно воскликнул Нотт и начал быстрее раскладывать по полкам свои вещи. Я подумал, что мне тоже не мешало бы этим заняться, и лениво слез с кровати.

— Магглы — это люди, не обладающие магическими способностями, — объяснил Флетчер.

— А, — я начал сражаться с застежками чемодана. Чертов Снейп.

— И как ты воспринял, что ты волшебник? — спросил Флетчер.

— Я всегда это знал, — ответил я, что было почти правдой. — Слушай, — я взглянул на Нотта. — А ты что, знаком с этим альбиносом?

Нотт расхохотался.

— Альбиносом!.. Это Драко Малфой. Наши семьи типа дружат. Не обращай на него внимания, он придурок.

— Это я заметил. — Чемодан, наконец, сдался, и я начал расставлять книги.

Мы проболтали еще час, прежде чем улеглись. Трент Пирс был не особо разговорчив, а Флетчер продолжал переживать из-за своего распределения даже после того, как все легли спать.

— Гарри Поттер попал в Гриффиндор, — проговорил он полусонно.

— Ну а куда еще он мог попасть, — недоумевающим тоном пробормотал Нотт. — Его предки там учились.

— А мои предки учились в Равенкло!

— Ди, наверное, даже не знает, кто такой Поттер.

— И тот, чье имя нельзя называть…

— Чье это имя нельзя называть? — тут же спросил я. Нотт захихикал, а Пирс, до сих пор молчавший, вдруг проговорил:

— Вы заткнетесь когда-нибудь? Нам уже вставать скоро!

— Ладно, ладно, — все еще хихикая, ответил из-под одеяла Нотт. Я поудобнее устроился в мягкой постели и сам не заметил, как заснул.

Я дал себе одну неделю на знакомство с замком и прилегающей территорией, но едва управился за месяц. Замок был огромен, а времени на его осмотр оставалось мало. К тому же, некоторые вещи здесь постоянно менялись, и у меня было подозрение, что это не только двери, комнаты и картины, но еще коридоры и иногда этажи (хотя, возможно, в тот раз я просто их перепутал). В процессе своего изучения я нажил себе сразу двух врагов — смотрителя Аргуса Филча и его кошку, которую почему-то звали миссис Норрис. Когда позже я узнал, что люди могут превращаться в животных, то решил, что миссис Норрис — это подружка Филча, которая однажды превратилась в кошку и не смогла вернуть себе человеческий облик. В процессе своих вечерних прогулок я постоянно натыкался на Филча или его миссис.

— Опять ты! — раздавался его скрипучий голос. — А ну марш отсюда!

— Здесь нельзя находиться?

— Хватит шнырять по замку! — кричал он мне вслед.

Однако это были плодотворные недели. За первый месяц я постарался узнать о волшебном мире столько, чтобы иметь возможность если не поддерживать беседу, то по крайней мере понимать, о чем идет речь. Я узнал, кто такие чистокровные волшебники (Флетчер и Нотт), полукровки (Пирс) и грязнокровки (скорее всего, я). Я узнал, что совы приносят письма, а фестралы пасутся глубоко в лесу, и заходить туда нельзя. Я узнал, что у меня получается хорошо (чары и трансфигурация), а что не получается вообще (летать на метле). И еще я узнал, что есть вещи похуже футбола. Квиддич.

Квиддич был всеобщим помешательством. Даже Пирс, который, кажется, примерял на себя роль бунтаря-одиночки, раскрывал рот, если речь заходила о квиддиче, и начинал спорить, если команду, за которую он болел, называли неудачниками. Флетчер обклеил всю стену над изголовьем фотографиями любимых игроков, которые двигались точно также, как персонажи картин в коридорах, только не переходили с одного снимка на другой. Нотт тоже повесил на стену плакат с машущей руками и метлами командой. Пирс, конечно, не стал прилюдно демонстрировать свои симпатии, но зато выяснилось, что он неплохо держится в воздухе, а тренер Хуч, обучавшая нас летать на метлах, сказала, что будет следить за ним и, возможно, порекомендует в команду Слизерина на следующий год.

— Ты где-то тренировался? — спросил Нотт у Пирса, когда мы возвращались в замок после первой тренировки, на которой Малфой опять выпендривался, а Поттер из Гриффиндора легко обставил его на метле.

— У родителей есть дом в Скандинавии — они у меня большие любители северной природы. В округе почти никто не живет, и мне разрешают летать, — ответил Пирс.

— Не расстраивайся, — сказал мне Флетчер, решив, что я молчу, потому что не взлетел выше трех метров. — Ты еще наверстаешь.

— Я расстраиваюсь? — удивился я. — Да сдался мне ваш квиддич! Терпеть не могу спорт. Орущие толпы — тоже мне удовольствие…