— Это кто у тебя новый…

— Невилл…

— Вот те раз! А он об этом хоть знает? О подружке? И её байке…

— Знает. Так, что при поступлении сигнала — патронуса от папы или от Билла, я вскакиваю на мотоцикл и быстро сваливаю…

— Да! На заднем колесе по ступенькам, давишь насмерть двух Пожирателей Смерти, что дежурят под нашими окнами, за что тебе, конечно, мы все потом, может быть, сможем сказать спасибо… — съехидничал Рон.

— Вот этим-то я и займусь, — сказала Джинни, вытаскивая из кармана точно такую же красную сумочку-ридикюль, как и у Гермионы. — Интересно, байк сюда влезет целиком? — Спросила она уже в наступившей полной тишине.

— Джинни, а ты уверена, что… — начала было Гермиона.

— Со мной волшебная палочка мамы! С ней меня не отследить. Это уже дважды проверено и надежно! Она мне полностью подчиняется, так что с сумочкой и байком я справлюсь. Дезиллюминационные чары я освоила…

— Нет, Джинни, ты можешь со мной спуститься по лестнице под мантией-невидимкой или мы совместно трансгрессируем… — неуверенно произнёс Гарри.

— Поттер, мечтаю вновь оказаться с тобой под одной мантией…

— Джинни, это не смешно…

— Хорошо, я буду сидеть тихо, предки что-нибудь придумают. Хотя я просто открою дверь, наведу волшебную палочку мамы на двух идиотов, применяя непростительное заклинание Империо, они примут стойку — Смирно, отдадут мне честь и я, дав по газам, спокойно уеду домой…

— Ты умеешь применять Империо? — искренне удивился Рон.

— А чем ты вчера слушал, когда я рассказывала о сцене в сарае и как я убрала двух дозорных на один час в ближайший фастфуд? Хотите, сейчас покажу, как это делается? — спросила Джинни.

— Нет, спасибо, мы верим. Но рисковать днём, пожалуй, не стоит. Одна ошибка и дом засвечен, — ответил ей Гарри.

— Тогда все за работу! Я потренируюсь убирать мотоцикл в ридикюль, а вы совещайтесь со своими тайнами, — обиженно ответила Джинни.

— Ну, тогда, да, хорошо… — ответил Гарри, поднимаясь из-за стола, завершая дискуссию и приближаясь к ней.

Рон и Гермиона сказав: «Спасибо!», вышли из кухни. Гарри обнял Джинни, прижавшись к ней всем телом, прошептал: — Извини, я, правда, не могу, извини…

Ребята закрылись в большой гостиной. Джинни, закончив прибираться на кухне, быстро поднялась на третий этаж, в ту комнату, где она два года назад нашла этот самый медальон. Со змейкой. Она не смогла его открыть и сунула в один из ящиков гостиной. Ценная вещь, судя по тяжести, всё-таки. Потом его нашли уже во второй раз. Передавали из рук в руки, но никто так и не смог его открыть. Теперь стало ясно, что это очередной крестраж. Гермиона его описала и Джинни догадалась. Крестраж просто так не открыть, просто так не уничтожить. И этот артефакт, вероятнее всего, скорее всего и утащил Наземникус Флетчер. Она его тогда нашла в выдвижном столике этой маленькой спальни, где все было окрашено в цвета Салазара Слизерина. Все элементы декора и отделки подчеркивали связь хозяина маленькой спальни с этим тёмным факультетом. Обшарив комнату сверху донизу, Джинни уселась на кровать. Она задумалась. Итак, новая задача. По-видимому, задание, которое получил от ребят Кикимер, есть не что иное, как захват Назема. Для допроса. Допроса этого грязного и вонючего, пропахшего грязью, табаком и алкоголем мерзкого воришки. Обшарившего сверху донизу и ограбившего фамильное гнездо Блэков. А я, кстати, родственница этого древнего чистокровного рода. И дом должен мне открыть свои тайны.

Джинни перевела взгляд на открытую в комнату дверь. Там была какая-то табличка. Она встала с кровати и подошла к ней: «Не входить без ясно выраженного разрешения Регулуса Арктуруса Блэка». А вот и Р.А.Б. Записка, о которой она узнала от Гермионы. А если они не догадались? Она рванула вниз по лестнице, направляясь к Гермионе. Но, почти спустившись вниз, она внезапно услышала, как защёлкали замки на входной двери. Джинни краем глаза увидела выходящего из комнаты Поттера с палочкой наизготовку, и приложившего палец к губам. Джиневра выхватила волшебную палочку мамы и, присев за перилами, прицелилась в направлении входной двери. Но это был Люпин.

Джинни не стала вмешиваться в беседу, закончившуюся таким страшным и грандиозным скандалом. Не смотря на грозный взгляд Гарри и в её сторону — ты типа тоже меня осуждаешь, как Гермиона? Но, собравшись с духом и мыслями по всему этому поводу, она ему ответила.

— Я не осуждаю тебя, всё правильно, он не имеет права оставлять Тонкс одну с ребенком, — поддержала она его.

Брови у Гермионы удивленно подскочили вверх. Она тихо, уже выпустив пар, произнесла что-то типа — примазываешься. А Гарри испытал такое чувство благодарности перед Джинни за поддержку, что виновато захлопал перед ней ресницами своих прекрасных зелёных Слизеринских глазок, явно сбавив обороты и перестав огрызаться в сторону Грейнджер. Повторилась история с Сектумсемпрой по Малфою, когда Гермиона пилила его в своей обычной манере, а Джинни её грубо оборвала. Свою лучшую подругу. Ближе не бывает. Всё-таки эта девушка его понимает не хуже, а в некоторых ситуациях и лучше, чем Гермиона, которая почти всю его жизнь была рядом и понимает его с полуслова, с полутона, с полунамёка.

— Гермиона. Пойми. Гарри прав. Я не подлизываюсь к нему. Так надо, Люпин должен остаться с Тонкс, — чётко произнесла Джинни.

После этой сцены она сидела вместе с Гарри за кухонным столом, и они вместе читали «Эксклюзивный фрагмент из выходящей в свет биографии Альбуса Дамблдора» Риты Скитер. Очень мерзкое чтиво. Уже опустив газету на стол, они внезапно услышали хлопок. Джинни мгновенно выхватила волшебную палочку.

Кикимер доставил-таки пленного Наземникуса Флетчера. Допрос этого чуда слегка затянулся, но после использования Кикимером железного аргумента, вернее чугунного — сковородки, а Джинни — её острых как бритва ногтей, жуткого высокочастотного визга и демонстрации облегченного варианта Летучемышиного сглаза, Назем, в конце концов, раскололся. Итак, медальон у Амбридж. Пора приступать к планированию проникновения в Министерство Магии.

Незаметно подошло 11 августа 1997 года. День Рождения Джинни. В этот день Кикимер, с которым на удивление, Джинни почти подружилась, устроил для ребят небольшой праздник, приготовив свои самые лучшие кулинарные шедевры. Но самый главный сюрприз, это то, что Кикимер познакомил Гермиону и Джинни со своей старой госпожой Вальбургой Блэк! Они сначала не поверили, когда эльф попросил их пройти к её портрету. Но любопытство всё же взяло верх и они, молча, со страхом наблюдали, как Кикимер открыл шторки. Криков и проклятий не последовало. Она медленно и величественно посмотрела на обеих, явно оценивая их.

— Теперь с Тёмным Лордом воюют дети? — с удивлением спросила она.

— Госпожа… — низко поклонился ей домовик.

— Вот интересно, семью Уизли я знаю, родственнички ещё те, но вот вы барышня, для меня полная загадка. Седьмой ребёнок. Единственная девочка в древнем, хотя и обедневшем, но всё-таки, как ни крути, чистокровном роду. За последние триста лет! Рыжая! Классический, я бы даже сказала канонический тип ведьмы. Вы, Джиневра, даже себе не представляете, что это значит…

— Простите меня, простите моё невежество, госпожа Блэк, а что это значит? — стараясь спросить с максимально возможным почтением в голосе Джинни.

— А вот кажется ваша соседка, из маглов, что удивительно, кажется, знает ответ…

Джинни перевела недоуменный взгляд на Гермиону. У той явно горели глаза, по-видимому, на неё снизошло озарение. Так всегда выглядела Гермиона в школе, когда она знала ответ, а её упорно не спрашивали.

— Возможная Тёмная Королева! — выпалила отличница.

— Точно! Пятьдесят очков Гриффиндору! — засмеялась старуха таким знакомым лающим голосом…

— Кто? Какая ещё… королева… — протянула Джинни. — Новая Боудика?

— Ну, у вас ещё будет выбор, Избранный или… Тёмный Лорд.