Обе наши девочки, и Гермиона, и Джинни, наши искусницы — бесстыдницы, были способны заставить своего партнера сделать там всё, что им было нужно. И они добились своего. Ибо точно знали, что первый раз, традиционным путём, после потери девственности, ни одна ведьма в мире не получала безумный оргазм и в небесах не парила. Значит, вывод был сделан правильный — приучить мальчиков к этому пикантному приему, получить высшую точку наслаждения от их милых шаловливых язычков, и таких мужественных губ, пухленьких губ юноши, постепенно превращающихся в губы настоящего, опытного мужчины.
Кричали ли девочки от восторга? Да! И ещё как кричали! Этот стон, перешедший в крик, крик обезумевшей от счастья молодой девушки, добившейся того, о чём она мечтала, к чему она так стремилась — это музыка для ушей настоящего мужчины! После этого решительным движением за плечи, мальчишки были подняты, нет, вознесены подругами наверх, когда в трепетное девичье тело, ещё бьющееся в волнах спадающей остроты прекрасного оргазма, они погрузились в трепетных подруг сразу, на всю глубину, не растягивая неизбежную болезненную пытку. Решительно — и всё! Последняя преграда была прорвана! Небольшой стон, прикушенная губа, то ли от сладострастной боли, то ли от обычной боли, вышедшей на первое место в ощущениях, не важно. С этим нельзя тянуть!
Дальше перепуганный мальчишка, видя прокушенную губу и капли крови на ней, начинает паниковать, извиняться, просить прощения! И даже останавливаться, замирая от ужаса, что он глупый, наделал. Нет, только не это. Двигайся боец! Мы для этого здесь вдвоём! Нет, дорогой, именно ради этого момента все было сделано! Всё было спланировано, подготовлено и расписано! Никто из женщин ведь не избегает страшной боли, когда рожает ребенка. Самое великое таинство природы сопровождается такой болью! И таким удовольствием, которому она предшествует! Правда, говорят, ведьма проклинает все на свете, и это в первую очередь, когда вот-вот состоится как настоящая женщина, когда в муках рожает ребёнка.
— Гарри… не останавливайся… двигайся… давай… милый…
— Рон… не тормози… мне хорошо… очень хорошо… правда… давай…
Поттер понемногу начал двигаться в Джинни, сжимая её в объятиях, теряя голову от медленно нарастающих сладостно — тянущих ощущений в его боевом товарище и еще где-то там, внизу живота и в бедрах. Она начала медленно двигаться ему навстречу, усиливая приближающуюся сладостную волну, стараясь помочь избранному не мучить её в первый раз очень долго…
…на экране загорались слова: «Милый Рон! Пять — семь неглубоко и один раз до конца, на всю глубину, решительно! Ты молодец! Ты просто молодец…» Гермиона стонала, стараясь обхватить внутри себя, его верного друга, но, по-видимому, боль всё-таки не проходила, и бедная девочка оставила эти попытки, такие простые в теории, но неуместные сегодня, отложив их на ближайшее светлое будущее. Она попыталась расслабиться, моля Мерлина, чтобы её возлюбленный не попытался затянуть эту пытку. Но что поделать, сама это знала, придется немного потерпеть, любишь кататься — люби и саночки возить…
Волна, черта, точка невозврата уже зародилась внутри наших половых гигантов и внезапно, на долю секунды, им, не владеющим никакими навыками, техниками и практиками задержки, пролонгированного полового акта, стало ясно, что это — финал. Волна сладострастия ударила вниз живота, вызвав сладостно — пульсирующие спазмы, плотина прорвана, бурный поток ударил в партнершу. Стон и рычание мужчины, находящегося на пике, обрушивающегося в волнах сладострастия, и получившего, наконец, полное удовлетворение, так же ласкает слух любимой женщины. Ведь этот подлец никогда в жизни не сможет сымитировать настоящий оргазм…
Чего только девочкам после дефлорации не хватало, так это долгих мучительно — болезненных дерганых движений юного неопытного мага, пытающегося довести израненную девушку — ведьму до второго оргазма. Пришлось бы впервые в жизни, не успев стать женщиной, едва став ею, тут же лживо имитировать повторный оргазм, дабы потешить его самолюбие. Чтобы он, наконец, слез с тебя и на какое-то время оставил в покое. Ни у одной ведьмы, сразу после потери девственности оргазма не бывает. Ни клиторального, ни вагинального, ни смешанного. Только если они это не сделали до того. А они это сделали…
Окончательно обессилившие, в поту, с постепенно выравнивающимся дыханием, они лежат, обнимая друг друга, мило, сквозь легкую, затухающую боль, девочки пытаются улыбнуться своим возлюбленным, а те, которые доставили им и наслаждение, и боль одновременно, шепчут им слова прощения и извинений. За что? А за любовь. Ибо любовь — это и боль. Один маг — экспериментатор, маркиз де Сад, знал, что говорил и писал. Главное, чтобы боль не очень понравилась…
На экране горит надпись: «Это только начало! Все ещё впереди! Не обольщайтесь! Пробная бета — версия! С благодарностью будут восприняты уточнения и дополнения. Надеюсь, я не была слишком настырной и вам хоть немного понравилось. С радостью сообщаю вам, что в соавторстве с одной рыжей бестией, готовиться новая программа, но уже для продвинутых пользователей. С любовью, ваши строгие инструкторши — Гермиона и её любимая подруга Джинни».
Глава 11. Снова Хогвартс
Каникулы закончились. Несколько счастливых дней для всей четверки пролетели быстро и не успев оглянуться, через несколько дней после Нового 1997 года, под вечер, они уже стояли перед камином на кухне «Норы» и прощались с мамой. С близнецами, Чарли, Биллом и Флёр простились за обедом. Визит Скримджера не повлиял на их настроение, скорее напомнил, что война продолжается, и каждый прожитый день надо считать подарком судьбы, и не тратить его на всякие глупые ссоры и выяснение отношений.
Дабы соблюсти легенду, в камин к Макгонагалл отправились Гарри, Джинни и Рон. Раньше них, за два часа, перенеслась, якобы из камина «Дырявого котла», Гермиона Грейнджер. У них, у Грейнджеров, светил челюстно-лицевой хирургии, магловских стоматологов, в их лондонской квартире пока не было камина, да и решили всё не усложнять, чтобы не отвечать потом на наводящие вопросы Дина и Лаванды о том, где и с кем они проводили каникулы. Ведь в «Нору» их не пригласили. Гермиона крутанувшись в общей гостиной факультета, отправилась навестить Хагрида и Клювокрыла, немного погуляв на свежем воздухе, а затем вся четверка должна была «случайно» встретиться перед портретом Полной Дамы.
Правдоподобно проигнорировав Рона, Гермиона присоединилась к друзьям, а Джинни, хитро подмигнув Гарри и почти увернувшись от ответного шлепка по заднице, преодолела проход и отправилась к Дину. Брату и сестре Уизли предстоял непростой разговор с мисс Браун и Томасом. Но не в первый день после каникул. Достаточно было того, что горевшая в груди тайная любовь, согревала их всех. Но и долго тянуть со своими, уже «условно» бывшими, тоже было неправильно. Нелегко это, расставаться…
Начался новый семестр, принесший с собой уроки новой дисциплины — трансгрессии. Разговор Северуса Снегга с Драко Малфоем не давал Гарри покоя и отвлекал от таких приятных перспектив, открывшихся, после, наконец состоявшегося объяснения Джинни с Дином. Для всех они в очередной раз поссорились. Но сразу бросаться в объятия Избранного на виду у всех Джиневра не стала. Они мило, по-дружески, перемигивались. Иногда, когда точно рядом никого не было, срывался быстрый поцелуй, или следовал излюбленный шлепок по самым интересным частям тела. Они встречались глубокой ночью, тайно, в ванной старост, Мантия — невидимка и Карата Мародеров, полностью гарантировали сохранение их тайны. Гарри и Джинни освоили весь набор заклинаний тайного проникновения, проверки помещений на присутствие посторонних, обнаружения маскирующих, камуфлирующих противника чар. Научились виртуозно накладывать Дезиллюминационное заклятие. Всё это очень могло пригодиться в будущем, как будущим мракоборцам, или более приземлёно — организуя тайную слежку за Малфоем. На тренировках по квиддичу, они немного задерживались и на виду у оставшихся на стадионе болельщиков, под невинным предлогом повышения боевой готовности, Джинни учила Гарри и Рона накладывать Летучемышиный сглаз на статичные и движущиеся мишени. Это заклинание оказалось на удивление очень сложным. Не проще, чем научиться выполнять заклинание Патронуса. Джинни смеялась, продемонстрировав очередной мастер-класс, что надо как следует любить и восхищаться летучими тварями. Прямо как Белла! Но тут, к ним присоединилась, спустившаяся с трибуны Гермиона, с криком — я, наконец, поняла! — выполнила такой классный сглаз, облепив летучими мышами все лицо бедному Рону и с хохотом убежала обратно. Джинни и Гарри еле этих бешеных мышек утихомирили. Лаванда Браун потом орала на всю гостиную, что ревность Грейнджер перешла все границы. Их потом, когда уже все почти закончилось, а именно — погром факультета, еле разняли Гарри и Рон, так как состоялась настоящая дуэль двух взбешённых мегер, мебель эльфам пришлось заново перетягивать, меняя сгоревшую обивку, ремонтировать портьеры, обои и пару портретов. Весь факультет попрятался в спальнях и других укрытиях, пока заклятый огонь, канарейки, летучие мыши, взбесившиеся косметички и все остальное крушили Дом Годрика Гриффиндора. Джинни была в искреннем восхищении, но в происходящее не вмешивалась. Прибежала разъяренная Макгонагалл и оштрафовала свой собственный факультет на сто пятьдесят очков. Гермиона и Лаванда были вызваны на ковёр и показательно на нём… воспитаны. Рон был вынужден пока отложить решительный разговор с Лав-Лав.