Ну, зачем Гермионе понадобилось втолкнуть Рону в рот именно эту чёртову конфету? А! Я вас спрашиваю! Чего этому счастливому из смертных сейчас, в эту минуту не хватало? Рон! Тебя, проглота, накормили отличным Хогвартским завтраком утром! Гермиона запихнула в тебя несколько эклеров до исполнения танца без сабель! Что ёще тебе ослу не хватало? Гарри уже задрал на Джинни платье, решительно раздвинул ей ноги, она откинулась на спинку и закрыла глазки, и уже, вот-вот… цель…

— Я люблю Ромильду Вейн… — здрасьте, приехали, блин!

Рон! Ты как? — Ерминнннаааа… Значит, уже лучше. Ну, какого чёрта Рональд слопал именно эту конфету вечно озабоченной Ромильды Вейн? Её должен был съесть Гарри. И «трахалась» бы с ним Джинни. Нет, ну какое свинство! Смешать все любовные напитки, какие есть в легальной продаже! Если Гарри и Рон решат Ромильду наказать, трахнуть в два смычка, поиграть в «бутербродик», я, клянусь Мерлином, буду свечку держать! Дура хренова! Неужели не потащила бы я Гарри на себе к Слизнорту, бросила бы на койку, связав опять путами любви, и издевалась бы дальше, ржала бы над ним? Ну, конечно же, нет. Все вместе тащили бы Избранного к Слизнорту, как и Ронни. Вечно он все в рот тянет! Не лежал бы он сейчас в медицинском блоке. А тогда это отравленное вино попало бы от Слизнорта… кому? Такую вкуснятину он бы оставил себе и погиб? Или не пожадничал и подарил бы, как ранее планировал, Дамблдору и директор бы погиб? О Мерлин, они же оба посвящены в тайну крестражей! — Крутились в голове у Гермионы дикие мысли. Чуть раньше её тайных мыслей, предположение о главной цели отравителя — Дамблдоре, высказала вслух Джинни. — Первая сказала. А ведь рядом сидели Фред, Джордж и Гарри. Да, а у сестрёнки голова варит неплохо. Достойная была бы соперница… если… Слава Мерлину, что есть это если, иначе жестокая война в Волшебном Мире разразилась бы гораздо раньше, между Гермионой Джейн Грейнджер и Джиневрой Молли Уизли за Избранного, бедным Пожирателям и Орденцам пришлось бы очень быстро выбирать, на чью сторону встать, пленных бы точно не брали… бедный Волди… не знает он любви…

Гермиона встретилась глазами с Джинни, улыбнулась ей, продолжая размышлять, — Слава Мерлину, милая Помфри сказала, что Гарри вовремя применил антидот широкого спектра действия — безоар, счастье, добавил, уточняя, Гарри, что он вообще оказался под рукой, нашелся у вконец растерявшегося Слизнорта. Как же я благодарна Гарри, ведь он спас Рона, милого Рона, это милое, по напускному грубоватое, но такое милое, слегка брутальное животное. Сильное… и такое нежное. Как он пахнет, как он пахнет потом, сексом, желанием, страстью, когда кончает на мне, рычит как дикий зверь, бьется в конвульсиях, содрогается в волнах сладостных спазмов, когда изливается в меня. Но, не это главное, как он все эти годы ревновал к любому, маломальскому интересу Гарри ко мне, иногда неосознанно, так иногда бывало забавно. О Мерлин… люблю я его…

Гермиона и Джинни сидят с обеих сторон кровати Рона. Гермиона гладит его по руке. Гарри стоит за спинкой стула Джинни и слегка массирует ей плечи, затёкшие после многочасового бдения. Но их тревожное ожидание было вознаграждено, Рон периодически приходит в себя, но пока ненадолго. Все сидящие вокруг, особенно близнецы, перемигиваются друг с другом, когда Рон слабо шепчет своими пересохшими губами — Гермионаааа… Она счастливо улыбается, старается ни на кого в этот момент не смотреть, протягивает ему бутылочки с его любимыми соками с соломинкой. А он, поймав её ртом, начинает, слегка потягивая, пить. Джинни внезапно отворачивается, уткнувшись в живот к Гарри, она не хочет, чтобы кто-то увидел её слезы, слезы счастья. Гарри снова спас члена семьи Уизли…

Они приходят к уже выздоравливающему Рону каждый день. Ночью Помфри оставаться, конечно же, не даёт. И вот теперь, Гарри с Джинни надо идти. И Гермионе тоже. Скоро второй матч по квиддичу с Пуффендуем. Рон окончательно пришёл в себя. Все клятвенно убеждают его, что за Маклаггеном будет глаз да глаз. Пуффендуйцы забьют столько, сколько смогут, а так как Джинни и Демельза в самой совершенной форме, они забьют этим тормозам столько, сколько захотят. Дин тоже неплохо летает, прикроет их попки, если что пойдёт не так. Кэти Белл в клинике Святого Мунго уже поправляется, ей передают домашние задания и контрольные в больницу. Красивая победа у них в кармане! Ведь Поттер, конечно же, должен сделать их ловца, он никогда не упускает свой снитч…

— В небе Поттер! Интрига сегодняшнего матча в том, на какой минуте он поймает свой снитч. Даст он Пуффендую хоть малейший шанс поиграть в эту замечательную древнюю игру! — Восхищенно тарахтела Полумна.

— Мисс Лавгуд, все знают про интересную древнюю игру! — Направляет отстраненные, не от мира сего комментарии Макгонагалл.

— Квофл у Джинни Уизли! Все запомнили её триумф в прошлом сезоне, когда она выхватила из-под самого кончика носа у Чжоу Чанг снитч и вырвала первое место для Гриффиндора в сезоне. Какая тогда была интрига! Бывшая подружка Избранного против будущей! Жаль, что в этом сезоне Поттер будет разбираться с Чжоу в финале сам. Девочки устроили бы такую грандиозную битву!

— Мисс Лавгуд! Вы комментируете матч, а не подружек!

— Джинни! Ну, разве можно заехать рукояткой метлы мальчику туда! Его подружка вас…

— Ещё одна шуточка ниже пояса и матч останется без комментатора!

— Переворот, уход, ещё раз, о Мерлин, что вытворяет Джинни! Сесть в кувырке на лицо Стокинсу… нет Быкинсу… это так эротично…

— Бугайни! Чёрт… шестьдесят — двадцать! Ведёт Гриффиндор! — Орёт уже Макгонагалл.

Тошнотворная боль. Гарри Джеймс Поттер! А вам добро пожаловать в медицинский пункт — лазарет добросердечной мадам Помфри!

— Джинни! Что это у него на голове? Похож на султана…

— Ага, и гарем, кстати, собрался…

— Не льсти себе. Без Полумны, никак. Во… кажется шевелится.

— Главное чтобы там, внизу, все по-прежнему шевелилось. Хотя, если бы у Избранного были мозги, то… было бы явное сотрясение.

Гарри сел на кровати. Надел очки и огляделся. Да, это не сон. После того, как они с Роном поставили конкретную задачу Кикимеру и Добби на круглосуточную слежку за Малфоем, раненые бойцы завалились спать, и теперь их нагло будят. Да, этим ведьмам как-то удалось проникнуть в медицинский пункт, не поднимая лишнего шума. Что эти две подружки сделали с мадам Помфри?

— Не волнуйтесь, мальчики. Милосердная Помфри устала от лечебного процесса с вами, двумя ослами. С травленым и стукнутым. И благодаря Сонным Чарам будет спать до утра как убитая. И Коллопортус, и Оглохни нас не подводят никогда. Так что вашим лечением займёмся мы… — засмеялась Гермиона, присаживаясь на кровать Рона.

— Так что ты там говорил про Малфоя? Сидит, говоришь круглые сутки в Выручай-комнате? Дай, пожалуйста, Карту Мародеров, готовим Мантию-невидимку и вперёд, милая… — попросила и одновременно спланировала Джинни, плюхнувшись на ноги к Гарри. — Так, что тут у нас. Без десяти двенадцать, а Крэбб и Гойл стоят возле Выручай-комнаты. Интересно. Так Малфой внутри?

— Э! Девочки, кто вам разрешил шарить в моём чемодане?

— Дорогой, я считаю, что это уже наше совместное имущество!

— Джинни! Не отвлекайся ты на этих больных! Им нельзя волноваться! Подходим на этаж к входу в Выручай-комнату. Империо из-под Мантии на двух девиц. Как бы их точнее назвать? А! Вот! Гойла и Крэббилетта! Отправляем их обеих сюда, к входу. Сами становимся на их место и ждём Драко. Он выходит — Петрификус Тоталус, Инкарцеро, Вингардиум Левиоза и Локомотор. Оп ля и наш чистокровный пленник здесь!

— Девчонки, а вы уверены…

— Заткнитесь.

Примерно через час, в медицинский пункт, в лазарет, проследовала торжественная процессия: впереди торжественным церемониальным шагом вышагивали Гойла и Крэббилетта, походку манекенщиц они ещё не освоили, за ними по воздуху плыло опутанное канатами чистокровное тело Драко Малфоя с бешено вращающимися глазами, рот был запечатан для верности заклятием Обезьяз. Шествие замыкали гнусно ухмыляющиеся Гермиона и Джинни в кремовых пижамах, состоящих их штанишек до колен, курточками на молниях, с накинутыми на плечи теплыми халатами с капюшонами, с волшебными палочками наизготовку. Нельзя сказать, что мальчики просто валялись, соблюдая строгий постельный режим. Срочно вызванные Добби и Кикимер, воссоздали в больничной палате эротический антураж спальной мальчиков на факультете. День Рождения Рона перенесённый на три дня позднее, должен был всё-таки завершиться торжественным финалом.