Это уже их вторая личная встреча на поле для квиддича. На поле боя. Схватка. Жёстко. Девчонки дерутся, пихая друг друга ногами, локтями и руками, вцепляясь в красиво развевающиеся на ветру длинные волосы. Иссиня чёрные и огненно — красные. Судья не рискует останавливать сражающихся ловцов, абсолютно, и открыто нарушающих все мыслимые и немыслимые правила, пусть всё решит капризная дама — Судьба. Это их личное! Бросок, рывок, доля секунды, доля мгновения. Рыжие — это синоним счастья, любимцы солнышка. Именно оно, выглянув из-за тучки, на миг ослепило Чжоу и Джинни уже во второй раз, не упустила она свой единственный шанс, схватив, нет, сцапав под самым изящным носиком Чжоу трепещущий крылышками, бешено несущийся вперёд маленький золотой мячик. Конец матча! Финал! Кубок наш! Четыреста пятьдесят — сто сорок! Победа! Ура товарищи! Слёзы на глазах Чжоу… и Джинни…

Рёв сотен болельщиков просто взорвал воздух вокруг стадиона! Гарри и Снегг его услышали. Им осталось только узнать, в чью честь. Гарри бежит по лестницам замка, перепрыгивая через две — три ступеньки сразу. Вот уже виден портрет Полной Леди. Сейчас всё станет окончательно ясно…

Гарри и Джинни целуются на глазах примерно пятидесяти человек в общей гостиной факультета! Рёв восторженных Гриффиндорцев и команды просто сотрясает стены Дома Годрика Гриффиндора! Победа! Гермиона полулежит на бедре почти обезумевшего от адреналина, ещё кипящего в крови у целующего её Рона. Демельза и Кэти переходят из одних объятий в другие, уже не в силах сопротивляться буйному выражению чувств мужской половины факультета. Цунами буйства, празднования полной Победы, прокатывается бурными волнами по пляшущим какой-то дикий танец Успеха Гриффиндорцев! Макгонагалл стоит в стороне, на небольшом возвышении, утирая платком слезы, смотрит, улыбаясь, на победителей чемпионата. Переходящий Кубок по квиддичу школы, трофей факультета, только что передали ей в руки и она, своей волшебной палочкой изящно выводит на нём: Команда Гриффиндор, сезон 1996–1997 года: Гарри Поттер — капитан, ловец; Джинни Уизли — охотник, ловец; Рон Уизли — вратарь, капитан; Кэти Белл — охотник; Демельза Роббинс — охотник; Дин Томас — охотник; Риччи Кут — загонщик; Джимми Пикс — загонщик. Победители… Годрик Гриффиндор, наверное, очень счастлив, наблюдая всё это с небес…

Уже не важно, что Дин швырнул раздавленный бокал — кубок для пива, расставшись с последней надеждой помириться с Джинни на радостях Победы, получив последнее подтверждение, что теперь все окончательно кончено. Плюнув на всё, Дин решительно сгрёб в объятиях трепещущую Демельзу Роббинс, закрыв, заклеив ей красивый ротик горячим поцелуем профессионала, а через некоторое время до него дошло, что она совсем не против. Ромильда Вейн скрестив руки на груди, недолго сопела, так как Джимми Пикс, вдохновлённый атакой Дина, набрался смелости и решительно взял дело в свои руки, почти насильно скрутил давно намеченную жертву, которая немного сопротивлялась для приличия, а затем всё-таки сдалась на милость победителя. Яркая, красочная Победа обостряет все чувства и является мощнейшим катализатором последующих пикантных событий, когда мужчина, ну, юноша, решительно берёт, а женщина, ну девушка, слегка поупиравшись для приличия, даёт…

На берегу тихого озера, в укромном месте, так, небольшой залив, Добби воздвиг столик и несколько двухместных шезлонгов, на которых устроились две сладкие парочки. Ну, конечно, не только две. Столик уставлен кондитерскими изделиями, фруктами, цветами и бутылочками со сливочным пивом. Нет только Огненного виски. Добби не рискнул. Совсем башни всем снесёт. А оно им, победителям, очень нужно? Нет, конечно… абсолютно уже не нужно. Хорошенькая подружка, от которой просто кипит кровь в венах, не нуждается в таком опасном дополнении…

Они чувственно целуются. Практически не отрываются друг от друга. Не могут просто насытиться друг другом. Адреналин, гормон борьбы и бегства, от красивой победы в матче уже стал понемногу успокаиваться в крови, уступая место другим гормонам счастья, которые волнами наполняют их. Обсуждение перипетий прошедшего матча заняло совсем немного времени, ну только для того чтобы разжечь воображение Избранного, рассказав ему в варианте Джинни, Гермионы и Рона о том, как проиграла бедная Чжоу, как она отшвырнула свою метлу, как бедняжка даже заплакала от обиды и унижения. После таких откровенных комментариев Полумны Лавгуд. У Гарри в душе даже что-то шевельнулось, Джинни это заметила по выражению зелёных глазок, и она мигом сменила тему разговора. Какого разговора? Изменила темп и глубину, амплитуду глубоких и чувственных поцелуев, слегка разрешив Избранному запустить руки туда, куда он давно запустить порывался. С учетом того, что все вокруг тоже слегка съехали с катушек и дали волю своим желаниям и страстям… на последних, крайних рубежах приличия…

А где, кстати, сама Полумна? Вот она. Сидит на коленях у Невилла Долгопупса, который, явно вошёл во вкус, обнимая двух девушек сразу, играет в настоящего крутого мачо, в открытую целуясь взасос со своей штатной подругой, сидящей рядом в третьем парном шезлонге хорошенькой Пуффендуйкой, старостой Ханной Эботт. Звучат тосты, приколы и анекдоты. Рон запустил волшебный ящик приёмника, настроил на волну ВВС, поймав концерт очередной магловской поп — дивы. Под волнующие громкие ритмы пульсирующей мелодии у всех явно сносит крышу. Это вам не Селестина Уорлок! Пляски диких аборигенов… явно с сексуальным подтекстом…

Танцы, пикантные обжимания, даже лёгкий петтинг под огромными махровыми полотенцами, и, конечно же, приколы. Массовая игра в покер на раздевание в магические карты, с той только разницей, что вещи самим игрокам снимать не надо, они испаряются сами, причем только им понятной последовательности. Когда на девчонках остаются только одни стринги, ну на тех, которые их всё-таки не забыли надеть под одежду на матч, барышни с визгом и с разбега сигают бомбочкой в воду озера с небольшого трамплина. И должны минуту высидеть в довольно таки прохладной майской воде. Они орут благим матом от резкого контраста температур, и их кавалерам приходится сигать за ними следом «спасая» возлюбленных от резкого переохлаждения, применяя глубокое местное и общее растирание в комплексе с поверхностным массажем самых интересных мест на изящных фигурках слегка обезумевших от вседозволенности юных ведьм. Полумну по-очереди «спасают» все. И мальчики, и девочки. Гермионе, кажется, слегка надоел этот холодовой экстрим, это позднее весеннее моржевание, и пара изящных взмахов её волшебной палочки превращают заливчик в прибежище внезапно появившегося в северном озере Шотландии очень тёплого течения — Гольфстрим. Это лучше, гораздо приятнее. Воплей стало значительно меньше. А вот поцелуев и пикантных игр в воде — больше, и явно, откровенней. Больше признаний в любви, нежных прикосновений и почти что ЭТО. Рону приходится, просто вынужденно применить Петрификус Тоталус, решительно сбрасывая в воду сестричку, явно оседлавшую в тёплой воде бедра Избранного, как метлу на матче, как в прозрачных и ласковых водах желанного, чувственного Карибского моря…

Приближается вечер. Тихий майский вечер. Все уже выкупались и наобжимались, нацеловались до одури. Свернув пикантный пикник, медленно возвращаются в замок, двигаясь парами вокруг озера, любуясь яркими красками заката. Солнце красиво медленно заходит за горы, оставляя след красноватой дорожки на поверхности гладкого как зеркало озера. Ветер, разгулявшийся во время утреннего матча, после обеда совсем утих, дав возможность ребятам прекрасно отметить победу на свежем воздухе, продолжив буйство, начавшееся на стадионе, а затем превратившееся во взорвавшийся вулкан в общей гостиной факультета, и перешедшее на берегу озера в красивое, но не перешедшее последнюю грань приличия секс — пати.

В небе над замком быстро летит «Молния», со свистом рассекая воздух, высота такая, что Гарри и Джинни даже не утруждают себя, чтобы прикрыться мантией-невидимкой. Вверх-вниз! Вверх-вниз! Петля, переворот, бочка! Фигуры высшего пилотажа! Они отдаются друг другу чувственно, со всей страстью, накопившейся у обоих за время матча и празднования его победного окончания на берегу озера. На них с верхушки Астрономической башни, с верхней смотровой площадки смотрят Рон и Гермиона. Отсюда этих двух счастливых любовников Петрификусом уже не достать. Да и разобьются ещё к чёртовой матери! Пусть пока… летают. Так что, отчаянно вцепившаяся в перила ограждения площадки обеими руками, с побелевшими костяшками сжатых пальцев, Миона дышит глубоко и в унисон с сопящим от удовольствия за её спиной Рональдом. Они двигаются медленно, чувственно, растягивая удовольствие. Из-под полу прикрытых глаз наблюдая очередной финт сумасшедших ловцов. Кажется, опять Финт Вронского, тихо шепчет на ушко подруге знаток квиддича. Она согласна в этот момент со всем, что услышит от возлюбленного, согласна терпеть всю эту ахинею, что несёт страшно возбуждённый парень, медленно, но верно приближающийся к их общей точке невозврата…