И вот, наконец, третий, решающий тур битвы красавиц и умниц. В середине зала стоит умиротворённая Гермиона Грейнджер. На её лице больше нет снисходительных ухмылок-улыбок превосходства. Джинни стёрла это выражение с её лица теперь уже навсегда. Как можно, эта девушка, ещё совсем подросток, на два года моложе великой и ужасной Грейнджер, а сражается, достойно отвечает? Чем Гермиона ответит своей вечной любимой подруге и вечной милой сопернице? Сопернице в любви, в дружбе и в войне! Какое немыслимое волшебство припасено у неё в рукаве школьной мантии? Где наш козырь… где наш джокер?
Она сосредотачивается. Но, решила сначала на этот раз подробно объяснить всем присутствующим, что великая и ужасная будет сейчас делать. Нелёгкое это было решение…
— Вы все помните, ту статью в «Ежедневном пророке», где говорилось, что во время экспедиции, прости меня Гарри, по спасению Сириуса, мы уничтожили все Маховики времени. Все до единого. Лишив магов возможности вмешиваться в события прошедшие и будущие. Полностью лишив магический мир возможности влиять на течение времени. Ибо нет больше мастера, способного создать их опять. Как и умерший недавно сэр Николас Фламмель, который унёс с собой в могилу Великую Тайну создания Философского камня. Одной из удачных попыток решения проблемы Бессмертия. И их, Маховики времени и Философский камень, восстановить уже невозможно. Никогда. Но, побывав там, на том подземном уровне, в том помещении в Министерстве Магии, когда я, раненая заклинанием Долохова лежала на полу в комнате с разбитыми Маховиками времени, мне попалась на глаза инструкция по действиям мага, если он хочет выяснить, кем были его предки, кто его настоящие предшественники. Мне было интересно, так как мама не помнит, чтобы в её роду или в роду папы, были бы потомственные ведьмы и маги. Но ведь каким-то невероятным образом их магическая сила из глубины веков передалась мне. Это заклинание, пронизывающее пространство и время… погружающее волшебника, волшебницу, в тёмные глубины подсознания, оно очень сложное, здесь нет безумного размахивания волшебной палочкой и напевания сложных и красивых, непонятных магических мантр и гимнов. Всё зависит от внутренней концентрации, настроя, способности ведьмы войти, погрузиться в глубокий транс. Кстати, я рассказала в своё время об этой процедуре и Джиневре, она тоже её знает, ну, чисто теоретически, и сможет тоже попробовать, если у меня сейчас ничего не получится. А та, которая из нас двоих сможет, та и достойно победит в сегодняшнем конкурсе — битве…
Гермиона закрыла глаза и начала, слегка покачиваясь из стороны в сторону, вращаться на невысоком мраморном постаменте в центре зала. Как вращающиеся, танцующие дервиши. Шло время, но ничего не происходило. Джинни аккуратно освободилась из объятий Гарри, встала с дивана и тихо прошла к подруге, поднялась на возвышение, присоединившись к Грейнджер, став рядом с названной сестрёнкой с закрытыми глазами. Девушки двигались вдвоём, почти синхронно. Время тянулось. И тут! Сверкнула молния, обе они как бы стали светиться золотистым светом изнутри. Обе юные волшебницы замерли, раскинув руки в стороны и подняв головки вверх. Заиграла из ниоткуда, постепенно нарастая, красивая музыка. Молодые ведьмы внезапно остановили свой красивый танец — вращение, а затем, резко повернувшись вокруг своей оси в обратную основному вращению сторону, против часовой стрелки, преобразились…
Все в потрясении и ужасе вскочили с места, так как раздался громкий лязг скрещённых мечей. Скрестив оружие, напротив друг друга стояли в золотой чешуйчатой броне две красивые древние девушки-воины, древние воительницы, в развевающихся красных плащах, на лицах угрожающая раскраска, на головках боевые шлемы, но разные. На Гермионе был высокий красивый шлем в обрамлении великолепной, скорее изящной золотой короны-диадемы с блестевшими всеми цветами радуги драгоценными камнями. На головке Джинни блистал золотой шлем викинга — Валькирии, с золотыми крылышками на боках. Тот, который из комнаты раритетов, Тайной комнаты Основателей Хогвартса, недавно найденной, открытой Джинни и Гарри на восьмом этаже замка, напротив Выручай-комнаты. Гермиона и Джинни пристально смотрели друг дружке в глаза. Все в зале не отрываясь, следили за ними, и потрясённо молчали.
— Королева Кримгильда и Валькирия Брунгильда… — с выражением в голосе произнесла в звенящей после удара мечей тишине Полумна.
— Древняя Королева Франции Анна Ярославна Русская и Королева Бриттов Боудика… — прошептала Ханна.
— Русские предки у Гермионы Грейнджер! Королева! Кто бы мог подумать! Как там говорит их классик: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт…» — произнёс Невилл в припадке вдохновения.
— А про Джиневру тот же классик мог бы сказать и так: «Коня на скаку в горящую избу загонит!» — уже хохотал Гарри в полном восторге от всего увиденного и услышанного.
— Не в избу, а в хижину, как у Хагрида, к примеру. Гарри, кажется, мы с тобой попали… — произнёс Рон, до которого, наконец, дошло, с какими именно девушками они с Гарри навсегда связали свою жизнь, присоединяясь к общему хору восхваляющих наших любимых героинь.
И тут выражение напряжённого лица у Джинни слегка дрогнуло, она медленно, широко и приветливо улыбнулась Гермионе, красиво опустив свой устрашающий меч. Грейнджер загадочно улыбнулась своей подруге в ответ и решительно отшвырнула от себя своё оружие, которое загремело на мраморном постаменте. Девушки одновременно бросились друг к дружке в объятия и стали чувственно целоваться. Раздавшийся гром аплодисментов взорвал воздух вокруг и чуть не обрушил стены огромной круглой комнаты. Крики — Браво! Браво! Браво! Ура! Ничья! Победа! Так держать! Здорово! Бесподобно! Круто! Молодцы!
— Эй, девчонки, заканчивайте уже, это пошёл уже другой, запретный пока в этой милой гостиной конкурс… — прокричал смеющийся Зигфрид. Это был Поттер, конечно же, это для тех, кто в танке, кто о кольцах Нибелунгов не читал или даже просто не слышал…
— Итак, Гарри, я обнаружил очередной крестраж и собираюсь его уничтожить. — Начал свою речь прямо с основной, главной мысли последнего занятия — беседы Дамблдор.
— Сэр! Я могу пойти… быть с вами рядом, сэр… помочь…
— Я думаю, что да. Одному мне на этот раз не справиться.
— Сэр, спасибо за ваше доверие!
— Иди Гарри, тебе надо подготовиться, отдать распоряжения друзьям…
— Гермионе, Рону и… Джинни…
— Гарри, мне хватило терпения один раз ответить на твой вопрос, отвечу на него и во второй уже раз. Джиневра Молли Уизли ничего не должна знать о крестражах. Только о крестражах. Если уж на то пошло, и ты своей любимой девушке так доверяешь, уверен в ней полностью, то можешь ей сообщить всё остальное. Кроме, как я сказал, информации о крестражах. Придумай ей серьезное задание, да, именно что задание. Или пусть задачу ей поставит её близкая подруга, и давай, в конце — концов, если тебя, я смотрю, это давно уже не шокирует, давай называть… всё своими именами — её любовница. Последняя их схватка — конкурс, битва с Грейнджер на вашем факультете потрясла всю школу и профессорско-преподавательский состав в том числе. Она вполне может вам всем помочь. Не обязательно ей всё знать. Много знаешь — плохо спишь. Много будешь знать — скоро состаришься. Я так, немного, шучу. Это же надо! Я научил членов Ордена Феникса использовать их Патронусов для передачи секретных сообщений на большие расстояния, их невозможно отследить ни Министерству Магии, ни Пожирателям Смерти. Отсылка Патронусов возможна адресату и когда точный адрес его не всегда известен. А эта девчонка скачет на своём Патронусе-коне верхом, да ещё и может на нём летать! Летать Гарри! Это уже, как выражается нынешняя молодежь — вообще зашкал крутизны! Даже уже и не знаю, кто из них теперь круче, Грейнджер или эта твоя Уизли. Две самые талантливые ведьмы современности. Это я говорю как специалист! Как Верховный Глава Визенгамота! Куда там бедной старушке Белле. Да, кто бы мог подумать, что у такой мирной домохозяйки Молли вырастет такая дочурка. Седьмой ребёнок, это конечно очень важно, но не до такой же степени! Милая рыженькая. Классический, канонический, я бы сказал, да, надо признать, настоящий образ ведьмы. Как, впрочем, и милая Лили… Нет, забудь пожалуйста, это не более чем бред окончательно выжившего из ума старика. Но, Гарри, крестражи — это не её крест…