— О да! Какие сцены ревности Рон нам устроит, а вот Джинни… нет… — откликнулась Гермиона, наклоняясь и слегка целуя Гарри в щёчку.

Рон резко поднялся с места, даже оттолкнув немного Лаванду, замер на секунду, но, в последний момент направился к барной стойке за добавкой. На лице Лаванды Браун просто пылало очень довольное выражение. Джинни спокойно потягивала пиво, отвлеченно слушая довольную болтовню Дина, но глаза её опасно сверкали, когда Гарри встречался с ними.

— Так… Гарри, тебе нравится, то, что…

— Происходит? Как сказать…

— Нет, я о ночном посещении ванной комнаты…

Гарри замер, уставившись на Гермиону. Она спокойно смотрела ему в глаза, слегка улыбаясь, но взгляд был очень серьезный…

— Я…

— Не определился в своих ощущениях? Смело? Откровенно? Этот вопрос написан у тебя на лице с самого утра, пора на него ответить…

— Гермиона, я, конечно, был потрясён, но это было самое замечательное, что я когда-либо видел в своей жизни…

— Так ты не в обиде на нас?

— Вы так подробно комментировали, то, что происходило, так что браво, Леди Би!

Они рассмеялись, но покончив с пивом и десертом, решили больше не мучить своих друзей, поднялись, Гарри галантно отставил за Гермионой стул и они под ручку пошли на выход. Пиво немного ударило им в голову, обнявшись и напевая песенку Уизли — наш король, они отправились в сторону Хогвартса.

Вечер наступил незаметно. Так как ужин прошел быстро, никто не мог найти время и место для выяснения отношений дальше. Гарри и Гермиона сидели в общей гостиной, подруга читала ту же книгу, а он не решался заглянуть туда снова. Рон где-то шлялся с Лавандой. Дина и Джинни нигде не было видно. Наконец, Грейнджер подняла на него свои глаза и снизошла до объяснения своего легкомысленного поведения.

— Я думала, что пригласив Маклагенна на вечеринку к Слизнорту, я заставлю Рона безумно ревновать. Я допустила ошибку, надо было все-таки пригласить тебя. Он так живо реагировал на нас в баре…

— О да! Он это долго не забудет! Сколько всего интересного я от него услышу. Сам виноват! Такую девушку, как Гермиона Грейнджер, упускать нельзя!

— Надеюсь, мы не переиграли, в губы вроде не целовались. Надеюсь, вы не поссоритесь…

— Со мной или с Роном? — Произнесла внезапно появившаяся и плюхнувшаяся на диван рядом с Гермионой Джинни.

Гарри с интересом и улыбкой посмотрел на своих подруг. И тут какой-то черт дернул его за язык: — Я же не буйствую по поводу ночных спа — процедур…

Повисла пауза. Джинни не отвела взгляд, она смело смотрела ему в глаза, опасные чертики опять заиграли в них.

— Значит, ничего объяснять не нужно… — ответила Джиневра, не отводя взгляда. — А слабо повторить? Герой Волшебного Мира!

Гарри поперхнулся и закашлялся слюной, так, что Гермиона несколько раз хлопнула его ладонью по спине. А затем сказала, — Теперь выясним, достаточно ли Избранному смелости, как говорят Фред и Джордж. Но, пожалуйста, уже без меня…

Джинни подошла к страшно возбужденному Гарри и тихо прошептала — В полночь, с мантией, на этом диване. Чмокнув его и Гермиону в щеку по очереди, умчалась вверх по лестнице в свою спальню. Тяжело дышавший Поттер откинулся на спину и вопрошающе посмотрел на Гермиону. Та самодовольно улыбалась, но смогла произнести: — Гарри, молю только об одном, держи своего дружка в строгости, ей всего пятнадцать лет, и если вы переступите черту, то Молли сделает из вас обоих чучела и выставит у себя в саду, в назидание Рону…

Ночь. Гарри и Джинни сидят на диване под мантией-невидимкой и целуются, как два безумца, наконец добравшиеся до запретного плода. Они оба были в купальных халатах. Руки Поттера уже приступили к нежному исследованию стройной фигурки и бюста Уизли, и его боевой товарищ опять с искренним интересом, прислушивался к мыслям Хозяина. Но, так как Гриффиндорцы всегда доводили до конца свои идеи, они тихо прошли по ночному замку в ванную комнату старост на четвертом этаже, сверяя каждый свой шаг с Картой Мародеров.

Ярко освященная ванна старост из великолепного белого мрамора! Справившись со стыдливостью, сбросив купальные халаты, они прыгнули в бассейн, где устроили настоящее веселое буйство, дурачась и сражаясь в хлопьях разноцветной пены. Нет, о безопасности совместного купания от непрошенных гостей они позаботились. И вот они сидят напротив друг друга на мраморной панели — скамейке под водой, причем изящная стопа Джинни, меняя нажим с пятки на носок, исследовала грудь Гарри, медленно скользя всё ниже и ниже. Гарри медленно закрыл глаза от удовольствия, прервав любование бюстом своей прекрасной подруги, самой красивой ведьмы на земле! Его нога медленно заскользила между стройных ножек подружки…

Они договорились заранее, что крайнюю черту переступать не будут. Гермиона подробно просветила Джинни, как это сделать, не расставаясь преждевременно с девственностью. Они стояли рядом с ворохом полотенец на мраморном полу, сделав шаг вперед и нежно обняв партнера, Джиневра прижалась к нему всем телом и крепко поцеловала в губы. И Гарри ответил на это объятие и поцелуй со всей энергией и страстью, накопившейся в нем за этот безумный день. Запах ее волос, вкус ее губ, нежная бархатистая гладкая кожа, вздымавшаяся грудь, биение сердца — было от чего сойти с ума! Гарри нежно подхватил Джинни на руки, медленно положив на расстеленные огромные полотенца с гербами Хогвартса. Откинувшись назад, он рассмотрел свою любимую, она также отклонилась слегка назад и прогнулась в спинке. Смотреть больше не было никаких сил. Гарри медленно взял Джинни за руку и начал медленно и нежно целовать ее, продвигаясь, все выше и выше. Когда Гарри добрался до нежной шейки, он начал ее покрывать легкими поцелуями, затем он взялся за ушную раковину, чередуя поцелуи с нежными покусываниями, нежно дуя на ее кожу. Джинни уже просто стонала, она не могла уже повторять его имя и шептать нежные слова. Гарри от шейки двинулся вниз, покрывая грудь поцелуями. Гладкая кожа, красивая высокая и упругая грудь! Терпеть было уже почти не возможно. Он медленно опустился на колени и припал к ее плоскому красивому животику. Нежно поцеловал его, попробовал его языком на вкус, нежно поласкал языком красивый пупок. А запах! О Мерлин, как нежно пахнет ее кожа. С нежными поцелуями Гарри двинулся вниз ее живота. Руки Джинни нежно легли ему на голову. Перед Гарри открылся чудесный вид аккуратной интимной стрижки в виде красивой рыжей стрелочки над входом в пещеру чудес. Долго любоваться не удалось, так как Джинни прижала его лицо к лобку и громко застонала. Сопротивляясь рукам возлюбленной Гарри начал покрывать его поцелуями. Но, с трудом уже, ушел по правому бедру в сторону, продолжая двигаться вниз, нежно целуя ее прекрасные бедра. Перейдя на левое бедро, он медленно двинулся вверх. Джинни пошевельнулась. Он понял, что она хочет сделать, и слегка приподнялся над ней. Его мечта, его любовь, его душа, его красное солнышко медленно начала раздвигать свои прекрасные точеные стройные ножки. Когда она остановилась, он понял, что от него требуется — двинулся выше и медленно, нежно, слегка касаясь, поцеловал Джинни в ее самые прекрасные губы. Стон Джинни как музыка! Что же дальше? А ладно и так все ясно! Гарри припал к ее губкам яростно, жадно, лаская их языком, покрывая их поцелуями. Джинни нежно действуя своими ручками, терпеливо показывала ему, что и как надо делать. Главное — это не спешить! Слушаться партнершу! Ласки становились все смелее и смелее, изощренней и изощренней. Он освоил темп и ритм движений, как она хотела, её маленький дружок медленно, но верно вел Джинни к первому в ее жизни «правильному» оргазму. Об остальных умолчим, хотя почему оргазмы от языка Гермионы были неправильными? Очень даже правильными! Стоны слились в единый стон, а он в крик, конвульсии сотрясали тело Джинни, тепло сладострастия, которое уже ничем не остановить, родившись в её маленьком дружке, ударило в бедра, живот, затопило весь низ живота, перехватило дыхание, голова закружилась, тело больше ей не принадлежало…