— Конечно, с удовольствием, — ответила Лора.

— Видишь, Вера: я знал, что Лора выручит!

Вера ласково посмотрела на мужа и подумала, что у него все так просто получается. «Какой ты милый!» — говорили ее глаза.

Тем временем из школы вернулся Витя, проснулась Иринка. Детей представили гостье.

— А наш Барс еще спит, — сказала Иринка, доверчиво ласкаясь к Лоре.

В это время затрещал звонок. Няня Даша выплыла из кухни и, на ходу кивнув Лоре, пошла открывать дверь.

— Это, наверно, Володя, — сказала Иринка.

Полковский спохватился, будто что-то вспомнил:

— Даша, я сам открою.

Скоро он вернулся в сопровождении Птахи и просто сказал:

— Знакомьтесь, мой третий штурман.

Птаха, увидев Лору, побледнел и раскрыл рот. А у Лоры дрогнули ресницы и краска залила лицо.

С минуту юноша не мог двинуться с места, а девушка не смела поднять глаза. Полковский и Вера молча наблюдали эту сцену. Даже дети притихли, почувствовав, что происходит что-то необычное. Вере стало неловко и, тихо сказав: «Простите, я на минутку», — она увела детей.

Полковский уже сомневался, правильно ли он поступил, вторгаясь в чужую жизнь, но в следующую минуту он облегченно вздохнул и подумал: «Славные, славные вы мои».

Лора метнула взгляд в сторону Птахи и тотчас отвела его. Полковский понял, что девушка любит юношу.

Птаха уже овладел собою и протянул руку, к которой Лора едва прикоснулась. Оба смотрели себе под ноги и молчали.

— Вы захватили с собой чертеж и расчет? — спросил Полковский.

— Какой? Ах да!

Птаха торопливо полез в карман и вынул сверток бумаги.

— Объясните товарищу Старовой.

Птаха облизнул губы и молчал. Он снова растерялся, сердце у него сильно стучало, он не знал, как начать.

— Расскажите, как возникла мысль, — подсказал Полковский.

— Я… я… — начал Птаха и посмотрел на Полковского, точно ища у него поддержки.

Полковский кивнул с таким видом, будто хотел сказать: «Смелее, смелее».

Лора, казалось, уже преодолела смущение и, положив локти на стол, склонилась над чертежом.

— Понимаю, понимаю, — начала она, не поднимая головы. — Мысль правильная… Вы…

Ее голос вдруг задрожал, и она взглянула на плечо Птахи. Ее глаза не в силах были подняться выше.

— Вы… берете относительно стрелы…

— Да, Лора, — сказал Птаха.

И это прозвучало у него так нежно и тепло, что все поняли его чувства.

Наступило молчание. Лора свернула эскиз в трубочку и встала:

— Хорошо, я дома сделаю. Теперь я пойду.

Полковский уловил в ее голосе нотки неуверенности; ему показалось, что ей не хочется уходить.

— Нет, вы никуда не пойдете, останетесь обедать у нас, — сказал он.

— У меня времени нет.

— Ничего, для обеда найдется.

— Если уж настаиваете…

Она села на краешек стула и, чтобы скрыть смущение, развернула чертеж.

Птаха вдруг встал и, так же, как и Лора, нерешительно сказал:

— Ну, мне пора.

— Это еще что за мода? — деланно рассердился Полковский. — Без обеда не отпущу.

Птаха тоже сел на краешек стула и стал рассматривать свои ногти.

Полковский чувствовал, что молодые люди рвутся друг к другу и достаточно пустякового повода, чтобы была сметена незримая преграда, разделяющая их.

Вошла Вера, потом Витя и Ира с Барсом.

Лора завладела Иринкой и Барсом, а Птаха — Витей. Сидя в противоположных концах гостиной, оба, казалось, совсем не обращали друг на друга внимания и были целиком поглощены лепетом детей. Иринка рассказывала про Барса, а Витя про букашек, успев притащить сюда весь свой «зверинец», помещавшийся в коробках и банках.

Но вот случайно взгляды Птахи и Лоры встретились и в ту же секунду разошлись. От Полковского не ускользало ни одно их движение; и он уже думал, что дурной порок его штурмана исчезнет как сон.

Няня Даша принесла стопку тарелок и, расстелив скатерть, звонко положила вилки, ножи. Когда Даша расставила приборы, Вера пригласила к столу.

Как-то получилось так, что стул Птахи очутился напротив Лоры.

Полковский налил в бокалы вина и предложил тост.

— Выпьем за дружбу, — сказал он и посмотрел на Лору, потом на Птаху.

— Хорошо, — добавила Вера. — За наших новых друзей, Юру и Лору! — и она храбро поднесла бокал к губам.

— Нет, нет, стойте, — остановил Полковский, — чокнемся.

Лора нерешительно протянула бокал, он зазвенел, ударившись о бокал Птахи; и взгляды их, снова встретившись, на этот раз задержались подольше.

«Слава богу, — подумал Полковский, — еще в двух сердцах наступает мир и счастье», — а вслух сказал:

— Жаль, что Володи нет.

В ту же минуту в дверях показался Володя, встреченный радостным лаем Барса.

— Без меня пить вино? — возмутился он. — Не знал, что в этом доме таится предательство. Верочка, мне немного оставьте!

Володя как близкий друг, не ожидая приглашения, сел подле Веры, налил себе вина, сделал бутерброд Барсу, бросил ему, крикнул: «На место, Барс!» — и, подняв бокал, весело произнес:

— Ну, выпьем за молодых людей, что равносильно за любовь, если не в настоящем, так потом. Без этого не обойдется.

Заметив, как покраснели Лора и Птаха, он шутливо добавил:

— Э-э, дети мои, с вами можно пить за настоящее.

— Вы невозможны, Володя! — притворно рассердилась Вера. — Пейте лучше за луну!

— Это из той же оперы, — сказал Володя и лихим жестом заправского пьяницы опрокинул в рот бокал, потом причмокнул губами и зажмурился от удовольствия.

После обеда, когда Лора прощалась, Полковский сказал:

— Юрий Васильевич, проводите, пожалуйста, Лору и договоритесь, какую конструкцию стрелы надо выбрать.

— Хорошо, — сказал Птаха, и на мгновение в его глазах блеснуло что-то похожее на восторг.

Девушка и юноша вышли из дома вместе. Когда Даша закрыла за ними дверь, Полковский в раздумье произнес:

— Кажется, у меня снова будет полноценный штурман.

— А мне кажется, что в нашем доме появятся еще два преданных сердца, — серьезно сказал Володя и тотчас же шутливо обратился к Вите: — Ну, студент (он называл его студентом), как у тебя дела? Цирк твой в порядке? — и, не слушая ответ мальчика, утверждавшего, что жучки, стрекозы и пауки это не звери, он с таинственным видом вышел в переднюю, где остался его плащ, и вернулся, держа руки за спиной.

— Сегодня, господа хорошие, я буду угощать. Сегодня мой день.

Его таинственный вид, многозначительные ужимки подзадорили Веру и Андрея.

— Володя, не томите, что такое? — спросила Вера.

Володя крикнул няню; и когда она, испуганная, пришла на его крик, он с торжественной миной произнес:

— Если вы хотите хоть на минуту побывать в раю — мигом на стол апельсины и яблоки.

— Фу ты, батюшка, напугал, — отмахнулась няня.

Полковского разбирало любопытство, он никогда не мог предугадать очередного чудачества Володи.

— В чем дело, Володя? — спросил он.

— Вы знаете, что такое «Аврора»?

— Да-а, — протянул Андрей.

— Ну, что это?

— Судно.

— А точнее?

— Большое океанское пассажирское судно.

— А кто на нем первый штурман?

— Ты! — в один голос воскликнули Вера и Андрей. Оба встали и обняли его.

— Стойте, стойте! — отстранился Володя. — А что у меня позади?

— Шампанское, — всплеснула руками Вера.

— Нет, она таки догадливая дамочка, — сказал Володя, ставя на стол две запотевшие бутылки шампанского.

Няня Даша принесла вазу с очищенными апельсинами и яблоками и повернулась, чтобы уйти. Володя уцепился за ее фартук.

— Стойте, няня Даша!

Налив ей стакан шампанского, он сказал:

— Выпейте за первого штурмана «Авроры».

Зажмурившись, няня выпила, закусила апельсином, поднесенным ей Полковским, и, отмахиваясь и смеясь, сказала:

— Ох, уморите старуху, грех, грех.

— Постойте, няня, а что вы сделали? — спросил Володя.