Элисса потеряла дар речи. Сэнди всегда была очень сдержанной по отношению к незнакомым людям.

— Меня зовут Алекс, — ответил он, разглядывая малютку. У нее были темные волосы, но в остальном она была очень похожа на Элиссу, и, несмотря на смешанные чувства, он искренне ответил ей широкой улыбкой: — Алекс Моран.

Сэнди на секунду задумалась.

— А я знаю тебя, — удовлетворенно заметила она. — Ты тот мужчина, о котором говорила тетя Никки.

— Сэнди! — вырвалось у Элиссы.

— Тетя Никки?

— Да, — энергично закивала Сэнди. — Тетя Никки — это мамина подруга. Она мне не настоящая тетя, но я могу ее так называть. Ее любимый цвет в одежде — черный. Знаешь почему?

— Боюсь, что нет, — признался Алекс.

— Потому что это элементарный цвет, — важно изрекла Сэнди, как будто лично слышала об этом от издателя какого-нибудь эксклюзивного журнала о моде.

— Надо же! — Алекс присел на корточки, чтобы быть с Сэнди одного роста. — Это интересно.

— Я знаю много всего интересного, — похвасталась Сэнди и потерла милый веснушчатый носик. — А ты — мамин друг, да? Как тетя Никки?

— Ну, не совсем как тетя Никки…

— Это потому что ты мужчина?

— Ну… да, вроде того.

Алекс поднял глаза на Элиссу. Хотя он все еще злился на нее за то, что та ничего не сказала ему о своей дочери, его обида уже сходила на нет, благодаря невинному очарованию маленькой девочки.

— Сэнди, невежливо задавать столько вопросов, — сказала Элисса, стараясь не встречаться с Алексом взглядом.

Сэнди сразу же захотела узнать, по какой же это причине, и ее матери не пришло в голову, что на это ответить. Девочка снова повернулась к Алексу:

— А ты не рассердишься, если я тебя еще о чем-нибудь спрошу?

— Нет, конечно, — улыбнулся Алекс. — Я и сам люблю задавать вопросы, — сказал он, посмотрев на Элиссу. По ее каменному лицу он понял, что намек достиг своей цели. Сэнди же воодушевилась таким ответом и спросила:

— А у тебя есть работа?

— Ну да, иногда я строю дома.

— Я тоже люблю строить, — взволнованно сообщила Сэнди. — Из конструктора.

— Значит, у нас общие интересы.

— Что значит «общие интересы»?

Алекс задумался. Для него было очень важно выбрать правильное объяснение.

— Это значит, что нам нравится одно и то же.

— Понятно, — кивнула Сэнди и тотчас спросила: — А тебе нравятся гамбургеры и картошка фри?

— Очень, — сказал Алекс. — А тебе?

— Да, — снова закивала Сэнди. — И маме тоже. Это значит, что у нас троих общие интересы?

— Похоже, что так.

Элисса знала, о чем будет следующий вопрос дочки, еще до того, как Сэнди с надеждой в глазах обернулась к ней:

— Мама, можно мистер Моран пойдет с нами на ланч?

Ланч в ресторанчике быстрого питания, расположенном неподалеку, так же вскружил Элиссе голову, как и их первый ужин с Алексом. Дело было не только в том, что близость такого мужчины будила воображение. Элисса вдруг увидела в Алексе качество, которое и ему самому до сих пор было, скорее всего, неведомо.

Ее поразило, как непринужденно он общался с ее дочерью, и как легко и весело девочке было с ним. Алекс шутил и подтрунивал над Сэнди, но ничуть не смотрел на нее свысока. Он говорил с ней как с равной, терпеливо отвечая на бесконечный поток ее вопросов.

Только раз Алекс помрачнел и ушел в себя. Сэнди рассказала ему, что у нее нет папы, так как он улетел на небеса еще до того, как она появилась. Чтобы не продолжать разговора об отце Сэнди, Элисса вмешалась с какой-то другой темой. Алекс же умолк и только через некоторое время снова принял участие в разговоре.

После ланча они вместе отправились гулять. Сэнди шла между ними, подпрыгивая и беспечно болтая. Время от времени Элисса с улыбкой смотрела на Алекса. Первый раз она чувствовала себя рядом с ним так спокойно.

И тут случилось нечто странное.

Сэнди вдруг остановилась у одной из витрин и объявила:

— Мама, именно это я загадала себе на день рождения!

— У тебя скоро день рождения? — спросил Алекс.

— Да, завтра. Мама устроит настоящий праздник. Угадай, сколько лет мне станет?

Элисса увидела, как Алекс задумался, пытаясь определить возраст Сэнди. Будучи меньше ростом, чем большинство ее сверстниц, она казалась младше, чем на самом деле.

— Сорок три? — наконец сказал Алекс с совершенно серьезным лицом.

— Глупый! — засмеялась Сэнди. — Ну, ты даешь! Завтра мне будет шесть лет. — И она показала шесть пальцев.

Алекс ничего не ответил. А через пару минут неожиданно раскланялся и ушел под каким-то туманным предлогом.

Он сидел на кожаном диване в гостиной и смотрел все на ту же старую фотографию, облокотившись о стеклянный столик.

Шесть лет. Итак, завтра, двадцать четвертого апреля, Сэнди Коллинз исполняется шесть лет.

Первый раз они с Доун занимались любовью двадцать второго сентября, то есть шесть лет и семь месяцев назад.

Могли ли они тогда зачать ребенка? Этого нельзя было исключать, даже если все не совсем складывалось по времени.

Но Элисса сказала, что овдовела. А Сэнди, что ее папа умер еще до того, как она родилась.

То есть Элисса была замужем, когда они встретились на острове Корасон? Неужели эти несколько дней, которые изменили всю его жизнь, были для нее лишь незначительным развлечением на стороне? И поэтому она его не помнила?

Значит, Элисса была еще и беременна от другого мужчины, когда они были вместе? Да, черт возьми, вполне вероятно!

От мысли об этом у Алекса внутри все сжалось.

Нет, разве такое могло быть?

Он понимал, что не был для Доун первым мужчиной. Но из того, как неуверенно она вела себя поначалу, он заключил, что у Элиссы до него был очень ограниченный опыт в сексе. Доун не была девственницей, но казалась еще совсем невинной. Какой безгранично удивленной она выглядела, получая от близости с ним неописуемое удовольствие!

Он просто обязан выяснить правду! Узнать, кто же такая на самом деле Элисса Доун Коллинз, что случилось в ее прошлом и чьего ребенка она растила.

Алекс взял телефон и набрал номер Филиппа.

— Филипп, это я. Мне нужно, чтобы ты связался с детективным агентством и выяснил все, что можно, о некой Элиссе Коллинз.

— О ком?

Алекс повторил задание и добавил:

— Ей двадцать семь, она родилась вблизи Чикаго и работает в «Кэррэдайн и Партнеры». Она вдова и у нее есть шестилетняя дочь по имени Сэнди.

В трубке повисло молчание. Наконец Филипп тяжело вздохнул.

— Скажи, Алекс, — осторожно попросил он. — Кто эта женщина?

— Именно это я и хочу выяснить.

— Боюсь, я не совсем тебя понимаю.

Алекс погладил кончиками пальцев ее лицо на фотографии и тихо сказал:

— Это Доун, Филипп. Элисса Коллинз — это Доун, но она не помнит меня.

Алекс не хотел встречаться с Элиссой, пока поручение, которое он дал Филиппу, не будет полностью выполнено. Он решил, что потребует от нее объяснений, когда будет знать о ней все, что нужно.

То же самое он сказал себе в шестой день рождения Сэнди, а также в последующие два дня. Но в среду вечером он не выдержал, отбросил собственный запрет и все-таки позвонил Элиссе — просто чтобы поговорить с ней.

После третьего гудка кто-то взял трубку, и хотя голос звучал неразборчиво, Алекс сразу узнал его.

— Сэнди? Это Алекс Моран.

— Привет, мистер Моран! — радостно отозвалась девочка. Затем последовала пауза, было слышно, что она занята едой.

— Твоя мама дома? — спросил Алекс.

— Ммм… Она в ванной. Позвать ее?

— Нет, не стоит. Я подожду, пока она выйдет.

— А пока ты поговоришь со мной? — с надеждой спросила Сэнди.

— Конечно, если ты хочешь. — Алексу вдруг стало не по себе. Что, если эта маленькая девочка и в самом деле его ребенок? Что, если Доун, то есть Элисса, родила дочь от него, но теперь утверждает, что отец ребенка — ее умерший муж? Что, если… черт возьми, да знает ли она сама, кто отец Сэнди?