К сожалению, очень скоро он увидел меня.

В этом платье каждый мог видеть меня целиком.

Парень на соседнем стуле наклонился так низко, что еще немного — и он уткнулся бы лицом мне в декольте: того и гляди придется вылавливать его, словно отвалившиеся накладные ресницы. Скосив глаза в сторону, я обнаружила, что Гордон пялится на мои ноги. Я дала ему пару минут, и, когда взглянула на него в следующий раз, он уже рассматривал мой бюст.

Еще через несколько минут он уже смотрел мне прямо в лицо. Я быстро отвернулась.

К сожалению, когда я рискнула опять взглянуть в его сторону, он еще не отвел взгляда, и наши глаза на мгновение встретились. Он улыбнулся. Боже мой.

Он заметил, что я на него уставилась, и неправильно это воспринял.

Он подумал, что я строю ему глазки. Он подумал, что понравился мне. Я быстро отвела глаза.

Когда еще минуты через две я бросила в его сторону осторожный взгляд, то была вознаграждена кокетливой улыбкой, открывшей ряд очень белых, очень вставных зубов.

Вот дерьмо!

Он определенно подумал, что я им заинтересовалась.

Ну и что мне теперь делать? Как мне, интересно, следить за парнем, когда я даже глаза боюсь на него поднять?

Это все чертово платье. Предполагалось, что я буду следовать за ним, как тень, а мои проклятые подруги одели меня так, словно я напрашиваюсь на неприятности.

Я нарочито смотрела в противоположную сторону, но мое тактическое отступление немного запоздало.

В зеркало за барной стойкой я увидела, как Гордон что-то сказал своим приятелям, кивнул в мою сторону и под шумные поощрительные выкрики начал пробираться сквозь толпу, успев по дороге пригладить волосы и протереть большим пальцем передние зубы, пока наконец не оказался за моей спиной.

— Почему такая симпатичная девушка сидит здесь совсем одна?

Очень оригинально.

Я медленно повернулась к нему лицом, склонила голову чуть набок и выдавила улыбку.

— Э-э-э… я жду друга.

Тоже избито, но в данный момент больше ничего в голову не приходит.

— Пожалуй, я постою рядом на страже, пока не придет твой друг. Здесь полно волков, которые

только и ждут, чтобы им в зубы попалась такая цыпочка. — Он ухмыльнулся и с трудом подмигнул мне.

— А ты, значит, не из их стаи? Он засмеялся глубоким, сухим смехом — так смеялся бы Том Джонс, будь у него эмфизема легких.

— Я вожак.

— Может, я все-таки угощу тебя, пока мы ждем?

Это точно не входило в план, каким бы дурацким он ни был с самого начала.

— Спасибо, но, как я уже упоминала, мой друг будет здесь с минуту на минуту.

— Если у твоего друга такая же симпатичная мордашка, я лучше останусь здесь.

— Мой друг — мужчина, а не женщина.

— Тогда я рад, что его все еще нет.

Гордон скользнул на соседний стул, наконец освободившийся от дружелюбного алкаша, который пытался занырнуть мне в платье.

— Позволь мне все же купить тебе выпить, — опять заныл он. — Обещаю, что буду вести себя хорошо.

Он вытащил вишенку из моего джина (третьей порции) и, засунув в рот, начал облизывать и крутить ее в соблазнительной, как ему казалось, манере. На самом деле это выглядело просто тошнотворно.

— У тебя почти пустой бокал.

— Как твои обещания? — приподняла я бровь.

— По крайней мере, ты могла бы сказать, как тебя зовут.

Могла бы?

— Давай, детка, что значит имя?

Да, хороший вопрос. Разве что возможность выследить.

— Наверное, мне нужно представиться первым? — выдрючивался он. — Здравствуйте, меня зовут Гордон. — Он кивнул. — Ну вот. и ничего сложного, правда? — Он пытался быть милым. У него это не очень получалось. Он был не симпатичнее Чаки, бегавшего с мясницким ножом.

— Э-э-э… Аннаб… — Я в последний момент замолчала, едва не выдав своего имени. Этого делать явно не стоило, а псевдонима мы не придумали, так как не предполагали, что он пригодится.

— Я хочу сказать, Аннализа. Меня зовут Аннализа.

К счастью, Гордон выпил куда больше нормы и не заметил моей запинки. Я почувствовала, как его большая ладонь скользнула мне на задницу.

— Что скажешь насчет того, чтобы выпить со мной и моими друзьями, Аннализа?

Черт, вот привязался!

Единственным моим желанием было воткнуть в шаловливую руку Гордона шпажку из коктейля, но придется отложить это до лучших времен и выбираться отсюда. Но как, вот в чем вопрос!

— Конечно, Гордон, это было бы замечательно, но… э-э… — Я беспомощно озиралась вокруг и тут заметила входящего Найджела. довольно пьяного. — А вот и мой друг, явился, наконец.

Я виновато пожала плечами и встала, чтобы взять сумочку, которая притулилась у ножки моего стула, словно гриб, выросший прямо из пола. У Гордона вытянулось лицо. — Но мы только познакомились… Я постаралась поскорее ретироваться. Однако он не сдавался. Он залез во внутренний карман пиджака, потом поймал мою руку и сунул в ладонь визитку.

— Тут мой телефон, позвони мне. Мы могли бы поужинать вместе.

— Может быть, — медленно ответила я.

— Обещай, что позвонишь.

Я игриво улыбнулась. Во всяком случае, попыталась.

— Может быть, — повторила я, начиная исчезать в толпе.

— Никаких «может быть», скажи «да», — настаивал он.

— Мне пора. Мой… бойфренд ужасно ревнивый, — пролепетала я, расталкивая посетителей, как назло окруживших меня плотным кольцом.

Когда половина зоны безопасности была пройдена, я оглянулась. Он все еще провожал печальным взглядом мою удаляющуюся задницу, то и дело поправляя сползающие очки. Черт!

Я не смогу выйти отсюда одна, он мигом примчится. Поравнявшись с Найджел ом, который явно не терял времени даром и успел по дороге сюда зайти в пару баров, я схватила его за руку и начала подталкивать в направлении двери.

— Привет, милый, — громко сказала я, — я уже сто лет тебя жду, где тебя носило?

Найджел взглянул на меня, и в его глазах появился слабый проблеск узнавания.

— Я ведь знаю тебя, так?

— Это неважно, дорогой. Давай лучше поспешим, у нас зарезервировано на десять.

Найджел явно решил, что ему повезло, и на его лице расплылась довольная улыбка. Он безропотно позволил мне вытащить себя наружу и запихнуть в такси.

Правда, он уже не так радовался, когда, проехав ярдов сто. я попросила удивленного таксиста притормозить, бесцеремонно вытолкнула Найджела вон и наконец перевела дыхание.

Я определенно не так все себе представляла и вовсе не рассчитывала, что Гордон начнет клеиться ко мне!

И как мне объяснить это Люси? Ей не понравится, что я засыпалась в первый же вечер.

Люси и Ники рядышком сидели на диване, ели кукурузные чипсы и смотрели телевизор.

Как только я ввалилась в дверь, лихорадочно пытаясь вытащить из задницы застрявшие трусы, Ники схватила пульт, выключила звук, и они обе уставились на меня.

— Ты рано.

— Как прошло?

— Теперь я знаю, как чувствует себя сыр, когда его режут леской. Люси, где ты покупаешь белье?

В салоне «Садо-мазо»? Слушайте, я переоденусь во что-нибудь поудобнее и все расскажу.

У себя в комнате я с облегчением содрала ужасное платье и смертельное белье и влезла наконец в мягкую, нежную, огромную пижаму, которую предоставила мне Ники, когда я, голая и босая, вернулась в Лондон.

Я бы с удовольствием приняла душ, чтобы- смыть с себя слюни Гордона, но этого девушки бы не пережили.

Я поплелась обратно в гостиную и присоединилась к девчонкам, отложив мысли о душе на потом. Они освободили для меня местечко на диване между ними. Ники протянула мне бокал вина.

Люси, поблескивая глазами, смогла обуздать свое любопытство и предложила мне чипсов.

Обе с нетерпением смотрели, как я отпиваю глоток вина, потом отправляю в рот нежный сырный «Дорито».

— Ну? — сказали они хором.

— Что ж, — начала я, — как ты и предсказывала, они все сидели в «Аль Фреско».

— Они?

— Да, их было трое: Гордон, еще один, не поняла, как его зовут, — темно-русые волосы, серые глаза, маленький шрам на верхней губе…