Но она именно дрыхла. Балашов некоторое время постоял в растерянности у кровати, где совершенно безмятежно посапывала его гражданская супруга. За стенкой бряцала клавиатура компьютера. Ташка, стало быть, еще бодрствует.

Ему стало досадно. Не то чтобы он был рад каждодневному Алениному ожиданию и ее беспокойным взглядам и осторожным расспросам. Но это как-то… тешило самолюбие. Несмотря на выкрутасы, которые он позволял себе в последнее время, она продолжала заботиться о нем, ласкаться, успокаивать. Однажды, правда, попыталась завести серьезный разговор, но ему удалось сыграть в утомленного труженика, попусту терзаемого глупой женщиной.

И вот глупая женщина спит себе и думать не думает, где, как и с кем ее муж!

А дочка тоже хороша. Даже не вышла поздороваться. Ведь слышала, как он вошел, по любому слышала! Вредная малявка!

Ладно. Черт с вами!

До новой жизни осталось совсем чуть-чуть.

И плевать ему на внезапное равнодушие семейства, которое он все равно скоро покинет. И все у него будет новое, абсолютно все!

Он вышел в кухню, пошарил по кастрюлям, но вспомнил, что только что поужинал с Беллочкой в шикарном джаз-клубе. Единственном в городе, между прочим.

— Привет, Балашов, — прошлепала в коридоре Ташка.

— Слушай, у меня имя есть, — неожиданно разозлился он, — чего ты все время выеживаешься?

Она недоуменно фыркнула.

— Вы бы, Алексей Владимирович, выражения выбирали. С ребенком разговариваете!

— Да уж, ребеночек, — пробурчал он себе под нос. А завтра, блин, выходные. В офис идти не надо, так что предстоят веселые деньки бок о бок с противной девчонкой и ее матерью. Подумав об этом, Алексей угрюмо закурил. Вдруг пришла в голову спасительная идея — ну конечно это лучше, чем сидеть перед телевизором или переться на Западную Поляну, где так любит гулять Алена! А ей он скажет, что обычно. Работа, работа, работа.

И вообще — к черту оправдания. Терять ему нечего.

Все же он прислушался — на всякий случай. Еще не хватает скандала!

Из спальни не доносилось ни звука. В Ташкиной комнате тоже вроде было тихо.

Он закрыл кухонную дверь, порылся в справочнике и придвинул к себе телефон. Опомнившись, покосился на часы. Подумал — и все же набрал номер. В заведениях такого класса отвечают на звонки двадцать пять часов в сутки.

— Алло, гостиница? Я хотел бы заказать номер на двоих на эти выходные. Люкс? А что, давайте люкс.

Беллочке должно понравиться. Два дня в роскошном, новом отеле рядом с заповедником «Тарханы». Тут тебе и природа пожалуйста, и сервис на уровне. Во всяком случае, Панин Кирилл Иванович, чтоб его черти задрали, остался доволен. О чем не преминул сообщить своей секретарше, а та в свою очередь всему офису уши прожужжала, что в нашей, мол, глуши, появилось достойное место для отдыха. Офисным сотрудникам на это самое место зарплаты не хватило бы. А ему вот хватит!

Хотя, черт его знает, Панин-то ездил прошлым летом, вдруг цены подскочили? Спрашивать было как-то несолидно, но администраторша сама сразу же сообщила все условия. Расценки привели Алексея в священный ужас. Это за что же такие деньги дерут, а? Или у них унитазы в номерах золоченые, а горничные постояльцам не только завтрак приносят, но и попу вытирают?!

Отступать, однако, не хотелось. Пора уже брать быка за рога и привыкать смотреть на деньги с легким пренебрежением, как могут себе позволить только очень обеспеченные люди. Интересно, можно его считать обеспеченным? Сам он именно так и считал. Просто пока не сумел выдрать насовсем из головы прежнее отношение к хрустящим бумажкам, дающим свободу.

Пока он думал, трубка вещала о красоте тамошних мест и дополнительных благах, положенных постояльцам. Бассейн с морской водой, корты — блин, а он до сих пор не научился играть в теннис! — конюшня, где можно взять напрокат лошадку, а то и целый табун!

…За стеной Алена смотрела в темноту и улыбалась. Конечно, жаль, что она проснулась, и Лешкин сюрприз не вполне удастся. Но ведь самого главного она пока не знает. Можно до утра строить предположения, где он заказал этот самый люкс. Решил свозить жену в ее обожаемый Питер? Или куда-нибудь в область? У них тут полным-полно замечательных мест. Взять хотя бы Соловцовку, где стоит древний монастырь, бьют удивительные источники, и вокруг липовые аллеи и все дышит стариной и загадками. Хотя, вряд ли там есть гостиница с люксами.

Перестань, одернула себя Алена, ты же не любишь гадать о будущем. Лежи и дожидайся завтрашнего дня. Радуйся, что вернулся привычный, ласковый Лешка, что ему в голову пришла эта чудесная идея провести выходные вдвоем за городом. И подумай, что делать с Ташкой. С ними она явно не поедет: и сама не захочет, и Лешка определенно подразумевал романтическое уединение. Значит, надо договориться с Юлькой и ее ненаглядным Владом. Это не проблема. У этих троих взаимная любовь с первого взгляда. Юлька потеряла голову больше десяти лет назад, когда, приехав встречать Алену из роддома вместо Алениного мужа, очумело разглядывала сморщенную, красную мордаху в байковом одеяле. А Влад, появившийся год назад, познакомился с Ташкой при весьма забавных обстоятельствах и тоже пал жертвой ее обаяния. Она сидела на дереве во дворе Юлькиного дома, пока Алена с Юлькой пили чай на веранде. Слезть не могла, но признаться в этом считала постыдным. Так бы и просидела, наверное, всю жизнь, если бы в калитку не вошел неизвестный молодой человек. Его можно было не стесняться, и Ташка моментально этим воспользовалась — велела, чтобы он принес лестницу: «Да вот же она, за углом, вы что, слепой?!» Человек, пришедший знакомиться с подругой любимой девушки, тщательно подготовился. У него был шикарный букет, свежая прическа и новый костюм, никак не предназначенный для объятий с трухлявой лестницей. Однако благородный рыцарь спас малолетнюю принцессу, пожертвовав своим идеальным видом. Лестница при ближайшем рассмотрении показалась совсем уж ненадежной, и пришлось лезть на дерево самому. Спустя минуту на ветке рядом с рыжей девчонкой оказался молодой мужчина с букетов цветов под мышкой и озабоченным выражением лица. Эту картину и застали Алена с Юлькой, встревоженные подозрительным шумом у ворот.

Сначала они квохтали и бестолково суетились, потом принялись хохотать. Потом Ташка была передана с рук на руки, а ее спаситель представлен присутствующим с надлежащей важностью.

— Влад, я теперь на «ты» буду вас звать, ладно? — немедленно решила Ташка. — Как-никак у нас столько общих воспоминаний.

Она получила от матери шутейский подзатыльник, а от Влада — смущенную улыбку. С тех пор они стали друзьями, и пока подруги сплетничали о том о сем, эти двое с упоением гоняли мяч во дворе или сражались на самодельных рапирах.

Так что выходные в Юлькином старом доме для Ташки — лучший подарок.

С одной стороны, это хорошо. Но Алена принялась размышлять вдруг, почему у Балашова с Ташкой совсем другие отношения. О дружбе даже речи не шло. Она скрывала, конечно, что это задевает ее. И от самой себя скрывала, и от них. Не ругаются, вроде, ну и ладно. В действительности же очень жаль, что все сложилось так, а не иначе.

И снова пришлось себя одергивать. Зачем она только проснулась? И вместо предвкушения замечательных выходных в обществе любимого мужа — ну да, любимого! — думает теперь тяжелые, никчемные думы. Все равно не в ее силах изменить отношения между Балашовым и дочерью. Остается только смириться. «Не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней». Кажется, так выражались великие и мудрые. Кто она такая, чтобы спорить? К тому же глупо, очень глупо биться головой о стену, сознавая собственное бессилие.

То же самое, что мечтать о Париже, где случаются чудеса.

Скрипнула дверь, и что-то стукнулось об пол.

— Блин, — тихо произнес совсем рядом голос мужа. Наверное, налетел впотьмах на стул или забытый Ташкой рюкзак. Дочь предпочитала почему-то делать уроки в их спальне, улегшись животом на кровать и поглядывая время от времени на Алену, колдующую над вязанием или наводящую красоту у трюмо.