Есть театр. Каждую зиму гастрольные труппы дают представления. Иногда любители устраивают литературные и музыкальные вечера.

Старейшее учебное заведение — классическая гимназия, основанная в 1809 году. Есть и другие учебные заведения — женская гимназия, духовная семинария, уездное училище, фельдшерская школа, несколько частных училищ.

В народных школах учится всего 405 человек. Для губернского центра число, конечно, незначительное. Еще хуже обстояли дела в губернии. Но это Илье Николаевичу еще предстояло узнать.

Издается газета «Симбирские губернские ведомости», сообщившая, кстати, в одном из номеров: «Учитель Нижегородской гимназии коллежский советник Ульянов утвержден инспектором народных училищ Симбирской губернии».

Мария Александровна устраивалась на новом месте трудно. Анна Ильинична вспоминала: «Чужой, глухой, захолустный городок после оживленного Нижнего Новгорода, менее культурные жилищные и иные условия, а главное, полное одиночество — особенно при частых разъездах отца — очень тягостно ощущались матерью, и она рассказывала потом, что первые годы в Симбирске сильно тосковала… Помню, как радовалась мать приездам из деревни одной учительницы, молодой девушки из знакомой семьи».

Это была Софья Сергеевна Романовская. Женщины давно знали друг друга: Софье было шестнадцать лет, когда в 1863 году в Пензе она познакомилась с Марией Александровной. И вот они встретились снова спустя семь лет.

Мало-помалу жизнь налаживалась. Старыми знакомыми были мать и сын Ауновские. Владимир Александрович — инспектор мужской гимназии, человек любознательный, жадный до всего нового, не ограничивался службой: он руководил губернским статистическим комитетом; регулярно публиковал этнографические и исторические статьи, очерки и исследования; собирал экспонаты для краеведческого музея; редактировал «Памятные книжки», «Симбирский сборник» и другие издания; организовывал литературные вечера, которые охотно посещали интеллигенция и гимназисты.

Ауновский познакомил Ульяновых со многими симбирянами. Очень быстро они сдружились с Арсением Федоровичем Белокрысенко, управляющим губернской удельной конторой, членом училищного совета. Белокрысенко хорошо знал Поволжье, был страстным краеведом. Любил природу, тонко понимал ее. Проводившиеся под его руководством работы по искусственному разведению лесов были отмечены на Всероссийской выставке золотой медалью. Его волновало будущее России. Хорошо понимая, что благосостояние страны во многом зависит от развития промышленности, Белокрысенко доказывал необходимость железной дороги для губернии, разработки полезных ископаемых, развития промыслов. Он выступал в местной печати, работал в статистическом комитете и комитете Карамзинской библиотеки. Но особенно сблизила его с Ильей Николаевичем общая работа. Арсений Федорович, в ведении которого в течение многих лет находилось 72 сельских училища удельного ведомства, хорошо знал школьное дело и любил его. С учреждением должности инспектора народных училищ губернии училища эти перешли в ведение Ильи Николаевича. Белокрысенко на первых порах много помогал ему.

Илья Николаевич познакомился с писателем Валериа-ном Никаноровичем Назарьевым. Дворянин по происхождению, юрист по образованию (учился в Казанском университете вместе с Л. Н. Толстым), он печатался в центральных журналах, к нему с симпатией относились Добролюбов и Некрасов. Из-за болезни и денежных затруднений Назарьев уехал из Петербурга на родину, в Поволжье.

Инспектор Ульянов с первых же дней начал изучать историю губернии, ее экономику, положение крестьян. Ведь вся эта громадная земля, раскинувшаяся на сотни верст, отныне становилась полем его деятельности.

Необъятная Симбирская губерния! На пространстве, превосходящем по площади такие государства, как Греция, Дания или Швейцария, разбросано более полутора тысяч населенных пунктов — городки, села, деревеньки, хутора. Миллион триста тысяч жителей.

Плодородные земли, выгодное географическое положение. Благословенный, по выражению Герцена, край. Здесь были крупнейшие имения царской семьи и родовитых дворянских фамилий.

Самым бесправным сословием было крестьянство. Землепашцы, обремененные непосильными поборами и повинностями, вели хозяйство дедовскими методами и орудиями. Десятки тысяч бедняков в поисках заработка уходили в другие районы страны.

Целые уезды занимались различными промыслами: где шили сапоги, где кожаные рукавицы. В Сызранском и Сенгилеевском уездах делали телеги, колеса и отправляли их в соседние губернии, Уральск, Оренбург.

Илью Николаевича в первую очередь интересовало народное образование. Он засел за изучение отчетов, статистических сборников, подшивок местной газеты. Выяснилось, что в губернии значится 462 начальных народных училища. В среднем — одна школа на три населенных пункта.

Такие сведения давала официальная отчетность. А какова истинная картина? Надо было все увидеть своими глазами, познакомиться со школами, с учителями. Но как ни хотелось побыстрее отправиться в уезды, неотложные заботы заставили Илью Николаевича первые три месяца своего инспекторства задержаться в Симбирске.

Он представился губернскому начальству, познакомился с председателями училищных советов, руководством городской управы. Принял все дела по начальным школам губернии. Осмотрел в городе приходское мужское училище и частные школы.

Конечно, определенное время ушло на устройство домашней жизни.

После рождественских каникул, 14 января 1870 года, получив в губернаторской канцелярии полагавшуюся ему по должности подорожную, Илья Николаевич отправился в свою первую ознакомительную поездку. Она продлилась более двух недель.

Поездки по губернии были в то время делом непростым и нелегким. Основной вид транспорта — возок, тарантас или сани. Лишь состоятельные люди содержали собственный выезд — имели лошадей, коляски, кареты, нанимали кучеров.

Хороших дорог почти не было. Только по Казанско-Саратовскому почтовому тракту, пересекавшему губернию с севера на юг, по Московскому да Пензенскому трактам можно было путешествовать более или менее сносно: там были врыты полосатые столбы для указания пути во время метели и в безлунные ночи, мосты были исправны, через 20–25 верст имелись почтовые станции.

В сухую погоду путешественники задыхались от пыли. После дождей тонули в грязи, колеса уходили в жижу по самые ступицы, и лошади еле двигались. Но хуже всего дороги были весною, когда образовывались зажоры — снеговая каша со льдом, а ручьи превращались в речки.

В первые же дни осмотра у Ильи Николаевича появились сомнения в объективности официальных цифр, с которыми он познакомился из канцелярской документации.

Инспектор объезжал село за селом. Постепенно предстала перед ним подлинная картина: дела обстояли почти везде плохо. В своем первом отчете, составленном в апреле 1870 года, Ульянов написал:

«По числу училищ Симбирская губерния в сравнении с другими губерниями занимала не последнее место, но… принадлежали к более или менее организованным училищам только 89, или 19 процентов из общего числа: все же прочие школы или числились только на бумаге, а на самом деле не существовали, или если и были в действительности, то в самом жалком виде. Так, во время первого осмотра мною народных училищ в январе 1870 года женских школ в селе Мостовой Слободе и в селе Карлинском Симбирского уезда фактически не было, хотя эти школы и числились.

В селах Собачеевке, Ждамировке, в селе Порецком Алатырского уезда школы найдены в следующем состоянии. В первом из названных сел школа помещалась в церковной караулке, буквально промерзшей насквозь. Там я нашел 3-х мальчиков, которые читали по складам.

Они были одни, потому что местный священник — учитель отправился для неотложной работы в соседнюю деревню. В другом селе — Ждамировке — школа была с трудом отыскана с помощью волостного старшины. В тесной, темной, занесенной сугробами снега избе местный крестьянин-учитель обучал 24 мальчика, познания которых найдены неудовлетворительными».