Не исключено, что и сам Троцкий был вольным или невольным орудием в руках каких-то международных сил. Являясь, как теперь принято говорить, глобалистом, он мог ориентироваться только на всемирную силу. Какую? Если не на рабочий класс и не буржуазию (неорганизованное крестьянство не в счет), то кого еще? Кандидат только один: мировая финансовая система, негласное сообщество крупнейших владельцев капиталов, Глобальных Владык (ГВ) или какая-то его влиятельная часть. Только для них междоусобицы в крупных государствах чрезвычайно выгодны по принципу «разделяй и властвуй».

Не могу настаивать на такой версии, но полагаю, что она имеет долю вероятности. Имело бы смысл ее разработать обстоятельно. Однако эти проблемы выходят слишком далеко за рамки темы нашей книги.

Возвращаясь к клятвенному заверению Сталина хранить единство коммунистической партии как зеницу ока, можно без всяких сомнений ответить: он выполнил свое обещание. Ради этого он действовал беспощадно и порой чрезмерно жестоко. Не потому, что он был жесток. Таким было то время в нашей стране. Как сказано поэтом:

Такими были тогда все те, от кого зависела судьба Родины. Среди профессиональных революционеров и людей, опаленных Гражданской войной, немного было жалостливых. Подчас борьба за власть шла не на жизнь, а на смерть. Во всяком случае, если бы нарушилось единство правящей партии, начались разброд и шатания, вряд ли каким-то чудом удалось бы спасти страну от последней гибельной междоусобицы.

«Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам хранить и укреплять диктатуру пролетариата. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы не пощадим своих сил для того, чтобы выполнить с честью твою заповедь!…»

Сразу же возникают серьезные сомнения: разве Сталин выполнил этот завет, отсутствующий в ленинском «завещании», но отражающий суть его учения? Разве Ленин, а следом Сталин не установили в действительности не диктатуру пролетариата, а власть одной партии, а вернее сказать, ее руководства, а еще с точечной точностью — одного диктатора?

В таких упреках, многократно повторяемых на разные лады, есть свой резон. Уже сам факт, что Ленина и затем Сталина называли вождями советского народа, а то и трудящихся всех стран и всего прогрессивного человечества, свидетельствует о культе, который непросто отделить от диктатуры личности.

Прежде всего надо определиться с понятиями. В переводе с латинского «диктатус» означает «предписание», «приказание».

В Древнем Риме, когда он еще был республикой, в трудные для державы периоды по предложению сената один из консулов назначался диктатором. Он был наделен чрезвычайными полномочиями на срок до полугода. По мере увеличения размеров и могущества державы полномочия диктатора и срок диктатуры увеличивались, пока не была провозглашена Римская империя.

Как видим, происходил естественный процесс упрочения власти. В результате страна достигла наибольшего величия и могущества, в мире ей не было равных, а во главе ее стояли такие императоры, как Юлий Цезарь, Октавиан Август. Последний, обожествленный при жизни, был провозглашен Верховным жрецом и Отцом отечества. При нем произошел расцвет искусств и наук.

Позже диктатурой стали называть неограниченную власть одного лица, группы, социальной прослойки. В Советской России была провозглашена диктатура пролетариата — власть трудящихся, рабочих и крестьян при руководящей роли первых. Она была призвана подавить эксплуататоров, защищать завоевания трудового народа, установить социалистические производственные и общественные отношения.

В Большом энциклопедическом словаре (1998) дано уточнение: «Опыт развития СССР свидетельствует, что государственная власть, утвердившаяся после Октябрьской революции, на деле превратилась в тоталитарно-бюрократический режим…» Подобная приписка наводит на целый ряд размышлений по поводу идеологического переворота, произошедшего в нашей стране с приходом к власти «демократов» (в народе их называют, как известно, дерьмократами) горбачевско-ельцинского призыва. Ведь еще никогда у нас не было такого засилья коррумпированных бюрократов, а диктатура капитала обернулась деградацией страны по всем параметрам. Впрочем, о диктатуре народной и буржуазной у нас еще речь впереди. А как показывает исторический опыт, тоталитарная демократия, основанная на власти капитала, несравненно страшней для народа и культуры, чем диктатура пролетариата или отдельной личности.

Попробуем разобраться, как же понимал диктатуру пролетариата Сталин. По его словам (из выступления на XII съезде): «Необходимо, чтобы партия облегалась широкой сетью беспартийных массовых аппаратов, являющихся щупальцами в руках партии, при помощи которых она передает свою волю рабочему классу, а рабочий класс из распыленной массы превращается в армию партии». Позже пояснил: «Диктатура пролетариата состоит из руководящих указаний партии, плюс проведение этих указаний массовыми организациями пролетариата, плюс их претворение в жизнь населением».

Как видим, хотя все организации добровольные и штатские, в указанной системе им надлежит придерживаться армейской дисциплины. А что значит «руководящие указания партии»? Очевидно, таковыми следует считать постановления, указы облеченных доверием партии конкретных лиц или одного человека. Партийная масса сама по себе указаний дать не способна. Она выбирает из своей среды делегатов, они в свою очередь избирают партийное руководство, а уж оно-то и вырабатывает конкретные решения — коллегиально или полагаясь на мнение авторитетного лица. Если решение не удовлетворяет значительную часть членов партии, они имеют возможность обжаловать или отменить его.

В общем, получается так называемый демократический централизм: выборность всех руководящих органов партии снизу доверху, периодическая отчетность партийных органов перед своими организациями, строгая дисциплина с подчинением меньшинства большинству, безусловная обязательность выполнения низших партийных органов указаний «свыше».

Такая система, на первый взгляд, призвана осуществлять стремления, пожелания большинства членов партии. Ведь реализуется принцип выборности — основополагающий для демократии. Однако в действительности все обстоит не так просто.

Высшие органы власти получают в свое распоряжение, помимо всего прочего, СМИ (средства массовой агитации и пропаганды). Это позволяет им в той или иной мере навязывать массам свои решения, убеждать их, воздействовать на массовое сознание и — более глубокий уровень психики — коллективное подсознание. Хотя в тот период, о котором у нас идет речь, электронные средства информации и дезинформации находились на низком уровне развития, тогда как активность масс была высока.

Не менее существенно то, что лозунги, агитки могли сохранять свое влияние до тех пор, пока не наступала пора поверять их на практике. И тогда уже никакая демагогия не помогала. (Ситуация резко изменилась с появлением электронных СМИ, когда оболванивание населения превратилось в дело техники.)

Короче говоря, для Советского Союза Иосиф Сталин со временем стал в определенной степени аналогом Октавиана Августа имперского Рима. Это явилось результатом не его ухищрений, а свободного (!) выбора партийных масс и, в конечном счете, подавляющего большинства населения страны. Никакого насильственного навязывания собственной личности любой настоящий пожизненный диктатор (а не подставной или временный) при всем своем желании, при любых своих ухищрениях и злодействах не способен осуществить.

Сделаем вывод: Сталин сумел сохранить и укрепить диктатуру пролетариата в той форме и сущности, которую четко сформулировал, заручившись поддержкой и партаппарата, и широких партийных масс.