Марта выдала задание Юле, нашла Лешу, продавца.

   —    Мы    со Станиславом Эдуардовичем отъедем на некоторое время. Если придут наши друзья из налоговой

полиции, то извинись, скажи, что сегодня вряд-ли начальство будет, а вот завтра милости просим.

- А если ордер покажут?

—    Ну если ордер, звони Стасу на мобильный.

Марта пошла в кабинет. По ее напряженному виду директор сразу понял: что-то случилось.

—    Что произошло? — спросил Ровенский.

Марта рассказала о встрече с Джаником, о том, что пыталась потом дозвониться до Стаса, но не смогла.

— Я был у приятеля, — соврал он и смутился.

—    Теперь уже не важно, где ты был. Надо думать, что делать и как спасаться, поскольку твой бывший партнер загнан в угол и способен на все. Я не из робкого десятка, но там, в подъезде, меня пробрал настоящий страх. И второй раз попасть в такой переплет я бы не хотела.

Марта закурила. Стас никогда не отличался беспечностью и ротозейством, он наверняка предпринимал энергичные шаги по устранению угроз со стороны Джаника, но что-то, видимо, не срабатывало.

—    Когда Джаник попросил у меня убежища, разговор был мирный, спокойный, без всяких там угроз и условий. Я дал ключ, понимая, что жить он у меня не собирается, просто хочет проверить, сдам я его или не сдам. Естественно, я делать этого не собирался. Но уже через два дня он позвонил снова и тут уж заговорил, как бандит, начал угрожать и поставил дикие условия: триста тысяч и выезд через два дня. Я и сам поначалу струхнул, он назвал мне адреса дяди, матери, всех мест, где я бываю, с кодами подъездов. Мне с трудом удалось выторговать у него неделю. — Стас выдержал паузу, задумчиво глядя в сторону, потом обронил: — Срок истекал в пятницу, но мне обещали, что к этому времени вопрос с ним будет решен.

—    Расул нанял киллера?

—    Не совсем. С Расулом, как и с остальными

ребятами такого рода, надо четко держать дистанцию. Ты ему закажешь киллера — и тут же посадишь себя на короткий поводок Он больше тебя не выпустит и станет диктовать условия.

—    Так кто взялся решить проблему Джана? — напомнила Марта.

—    Правоохранительные органы. — Стас снова смутился, ибо что-то явно недоговаривал. — Извини, дядя Саша все это организовывал, я сам толком не

знаю, кого привлекал. Но он твердо сказал мне: можешь не беспокоиться, я все уладил, сумма за эту услугу мизерная, поэтому я и не стал тебе даже рассказывать об этом. В пятницу я позвонил дяде, а он спросил: «У тебя есть укромный уголок, где бы ты мог перекантоваться до понедельника?» У меня в кармане лежали две путевки на Сенеж, в Дом творчества художников, я рассчитывал, мы поедем вместе, ты отказалась.

—    И ты поехал с Ритой, а меня чуть не прирезали! Хороший расклад!

Марта была готова придушить его в эту секунду.

                                                               12

Стас набрал номер дяди, молча слушал, что тот говорит, но, судя по хмурому выражению лица, хороших вестей не последовало.

_ Ты  сам сказал, что до пятницы все будет сделано?! — еле сдерживая ярость, прошипел Стас. — Он сказал: я не Господь Бог! — проворчал Стас, отключив

мобильный. — Он еще шутит! Кстати, на Сенеж я уехал один, но сын приятеля, который мне делал путевки, учится у Риты, позвонил ей.

—    Стас, это твое личное дело, перестань оправдываться! Я пошутила! Джаник дал срок до среды, один день в запасе еще есть, но у нас и с Вальтером проблемы!

Марта поведала обо всем, начиная с телефонного звонка в выходные и заканчивая встречей с Дицем «Москве». Генеральный нахмурился.

—    Пленки у него с собой?

Они кивнула.

—    И чего же он хочет? Треть прибыли? Но это же смешно! И за что?! За красивые глаза?! — возмутился Стас.

—    Ну тут можно еще торговаться, он за тем и приехал. Нам надо с тобой определиться: чего мы хотим. Отдать его Гриневичу, а потом, высунув язык, искать поставщика или же разумнее сторговаться и работать дальше? И подыскивать ему замену, коли уж на то пошло. Упустив Вальтера, мы потеряем канал сбыта у Гриневича, который хоть со скрипом, но приносил нам неплохие деньги, а самое главное — наличку. А если пообещать Дицу процент, можно потребовать, чтобы он перекрыл в Германии каналы для других фирм: у бывшего полковника мощные связи. Нам же пора начинать открывать филиалы по всей России. За счет увеличения оборота мы ничего не потеряем, отдавая даже треть прибыли. Но он треть и не просит. Идеально будет нам с тобой по сорок, ему- двадцать. — Марта смутилась. Она впервые уравняла себя сгенеральным. — Можно так: тебе — пятьдесят, мне — тридцать, Вальтеру — двадцать, — пробормотала она.

—    Не жирно будет поставщику двадцать процентов? Он не перетруждается, поверь мне! Он не ходит под  криминалом, а мы..

—    Когда начнутся полицейские разборки по подставным фирмам, Вальтера вызовут основным свидетелем. Стоит ему назвать наши имена — и мы на зоне. Он не дурак и все понимает.

—    А десяти мало за понимание? — усмехнулся Стас. — Ты не думай, я лишь отстаиваю наши интересы!

—Можно начать с десяти. Но боюсь, он на это не пойдет. А кроме того, что значит — двадцать процентов? Это может быть и сто, и двести, и тысячу долларов. И пять тысяч, и десять. Как посчитаем, так и будет. — Слабая улыбка окрасила лицо Марты. — А мы проявляем уважение к партнеру, только и всего.

Ровенский помолчал и кивнул.

Вальтер появился в ресторане, где его уже ждали  Марта и Стас, в добротном темно-синем костюме, в белой рубашке и в темно-синем с золотыми звездочками галстуке.

— Вы что-нибудь заказали? — поинтересовался Диц.

   — Пока только закуски, — сказал Стас.

—Я передала Станиславу Эдуардовичу нашу утреннюю беседу, — начала Марта. — Нам тоже не хо-телось бы прерывать наше партнерство, мы согласны, Iчто ваши старания заслуживают большего вознаграждения, и сейчас важно установить процент вашей доли.

—Я не буду возражать против двадцати процентов, — вставил Диц.

Стас взглянул на Марту и улыбнулся.

—Хорошо, но при условии, что мы увеличим объем поставок, — кивнул Ровенский.- Нет проблем!-не раздумывая согласился немей.

   — Тогда порукам! — Стас протянул ему руку, Вальтер свою. — Марта, а ты сверху!

На радостях мужики напились,

— Вам надо приехать во Франкфурт! — доедая «киевскую» после севрюги и шашлыков по-карски, проговорил Вальтер. — Замечательный город! Гульнем от души, братцы! А что еще делать-то, а?.. Как мудро говорит мой тесть: «Не торопись на тот свет, там

кабаков нет! Верно? Предлагаю тост за самую очаровательную и неотразимую женщину конца двадцатого века — Марту Сергеевну! Ура!

— Ур-ра! — поднимаясь, подхватил Стас.

В семь Марта вышла в холл, позвонила в магазин. Ответил Леша. Доложил, что все спокойно. Юля уже ушла домой, а Рындин не появлялся.Они с Колей тоже думают закругляться.

—    Вы можете, конечно, закругляться, но помните, что завтра с утра я проверю склад. Так что, прежде чем уходить, подумайте, все ли у вас там в порядке!

—    Бу сделано! — сказал Леша.

Марте надоедало долго сидеть за столом. Потому она не любила ходить в гости. Ее подруги по старой привычке наворачивали хлебосольные столы с бесконечной переменой блюд, гости сидели часа по четыре-пять кряду, потом все стонали, плясали и сновала ели, и снова пили, расходясь за полночь. Ее раздражали пустопорожние застольные разговоры ни о чем ицветистые тосты. Виталик же все это обожал, много пил, ел, говорил речисто, с юмором, все ржали и хлопали.

Марта сидела в холле, курила, не спеша возвращаться в ресторан. Она бы с радостью взяла машину и уехала, но, видимо, придется отвезти Стаса домой — он изрядно наберется, и Лидия Николаевна ей не простит, если с сыном что-то случится. И еще надо не забыть забрать у Дица магнитофонные кассеты, на  которых записаны их доверительные беседы. За ночь  Вальтер может передумать или пленки выкрадут, а это совсем ни к чему.