Мстислав вздохнул и закрыл рояль, провел по крышке кончиками пальцев

— Знаешь… — сказал он, не оборачиваясь к Риане, которая уже десять минут слушала его игру. — Ты могла бы и сесть в кресло…

— Ты волшебно играешь… — выдохнула она, не отвечая и не делая ни шага в сторону вампира.

— Нет, — внезапно горько сказал Савл. — Я знал лишь одного человека, который УМЕЛ играть…

— Расскажи?

…Это было давно, в Вене, я тогда приехал туда по делу, один, без Владимира, и совершенно случайно услышал игру молодого еще парня. Поднялся к нему и увидел, что он играет на рояле, причем играет по-настоящему волшебно. Но смотрит не на клавиши или ноты, которых вообще не было, а на маленькую девочку, сидящую на ступеньках, ведущих на второй этаж его дома…

— Прошу прощения, мсье, я не смог пройти мимо столь дивной музыки, подскажите, кто ее написал?

— Добрый вечер, мсье, ее написал я… — как-то горько и безнадежно ответил он.

Постепенно мы подружились, и каждый вечер я заходил к ним, чтобы послушать, как он играет. Ему было всего двадцать лет, и играл он для этой маленькой девочки. Как-то я спросил у него, почему в его глазах такая боль, а он ответил: "Я играю лишь ради нее, я хочу, чтобы она улыбнулась… хоть раз…"

Этому мальчишке не нужны были деньги, хотя они у него были, ему не нужна была власть или слава… ему нужна была только улыбка ребенка, сироты, подобранной им с улицы.

Ты знаешь, кланы разыскивают и присваивают гениев искусства, обращают их, чтобы творения этих талантливейших людей радовали их и дальше, пусть и под другими именами. Вот и он стал целью клана Теней. Они подослали прекрасную женщину, чтобы она соблазнила этого паренька, чтобы уговорила его стать бессмертным…

И не смогла. Он отказал ей. Отказал, заявив, что ему не нужно ничего, кроме улыбки приемной дочери.

Он никогда не записывал свою музыку и не позволял этого делать другим. Я поинтересовался у него как-то, почему? А он ответил:

— Зачем? Эта музыка все равно не вызывает у нее улыбки.

Текли месяцы, и, наконец, Тени, не простившие отказа, отомстили мальчишке. Его отравили особым ядом, чтобы он страдал, умирая, медленно и не имея ни единого шанса на жизнь.

В тот вечер я как обычно пришел к ним, девочка сама впустила меня, она уже ко мне привыкла…

Я сразу почуял, что он умирает, но его глаза сказали мне одно — он знает. Он знает, но хочет сыграть еще хоть раз, но уже не может открыть свой рояль. Я поднял для него крышку и помог сесть за клавиши… и он заиграл.

Он играл долго, а я с болью смотрел на него и остро жалел, что не могу его спасти. Но внезапно его глаза засияли безмерным счастьем, я обернулся и увидел, что девочка, его приемная дочь, улыбается и кружится в детском танце под эту дивную музыку.

— Улыбнулась… — счастливо прошептал он — я…смог… Савл… позаботься…о ней… и… я дарю тебе эту мелодию… если ты однажды встретишь того, кому захочешь вернуть улыбку, только тогда — сыграй ее. Ото всего сердца…и…ты сможешь…я…верю…

Слеза прокатилась по его щеке и упала на клавиши… а в тот миг, когда она их коснулась, его сердце ударило в последний раз… Я сам закрыл ему глаза и уложил на кушетку, давая девочке попрощаться… Но она даже не подошла к нему…

— А что стало с девочкой?.. — тихо прошептала Ри, когда Мстислав замолчал.

— Она стала Охотницей. Через много лет мы встретились вновь, она пришла убить меня, и каково же было ее удивление, когда в просыпающемся вампире она опознала меня, мужчину, каждый день приходившего в их дом и приносившего ей сладости. Она могла меня убить… но не стала. А я… Знаешь, я хотел сначала сыграть для нее… а потом понял — та мелодия и та улыбка и танец — они прощались. Они оба знали, что это их последний вечер вместе. Именно потому она даже не подошла к приемному отцу, потому что они уже попрощались… Охотница ушла из моего дома, и больше я ее не видел. Знаешь… я всю ту ночь просмотрел на луну… и понял — что я искренне завидую этому композитору. Он прожил очень короткую, короткую даже для человека, жизнь… но он воплотил в жизнь мечту… и умер счастливым. А я бессмертен, я проживу, быть может, в тысячу раз дольше… но не смогу ощутить того счастье, что ощущал он…

Особняк Мстислава

Риана потянулась, повернулась на кровати, задумчиво разглядывая толстый глянцевый журнал в своих руках.

На вышедшего из ванной вампира она посмотрела с томной небрежностью.

— Представляешь, — зевнула она. — Я уже второй месяц лидирую в особом топе моделей Общества Ночи. Белла хохочет, говорит, что не ожидала такого ажиотажа вокруг меня. И вообще, тебе не кажется, что эти два месяца прошли как-то ну очень тихо? Этот Большой Бал, прошедший непонятно как… странные пропажи в кланах и нападения на вампиров… а потом все стихло. Словно кто-то чего-то ждет.

— Может быть, — Савл отбросил полотенце. — Ну, в принципе, главного гада мы спугнули, мятеж в клане Стихий обломался… так что все пока тихо. А что, тебе скучно?

Ри скривилась:

— С тем учетом, как ты меня гоняешь на тренировках, я бы предпочла, чтобы данная тишина сменилась чем-нибудь поинтереснее, — отбросив журнал, девушка мечтательно добавила. — Тогда у тебя на меня не будет времени!

— Не дождешься. Пока не уделаешь меня на всех тренировках — не отстану. — Вампир подмигнул и подошел к письменному столу, недоуменно посмотрел на древний запечатанный свиток в самом его центре. — Это твое?

— Где? — Риана приподнялась на локтях. — Не! Впервые вижу… Его, кстати, там минуту назад не было. Я в ящик мобильник убирала, обратила внимание, что у нас в кои-то веке на столе ничего нет.

— Хм… странно… — Савл взял свиток, аккуратно сломал сургуч и развернул его. — Ничего не понимаю… я даже языка такого не знаю…

Адриана даже не повернула головы, отчаянно зевнув, она свернулась клубочком на кровати.

— Мист, мне все равно! Пусть там даже рецепт от конца света. Скоро рассвет — и я хочу спать. Так что, полага-ааюсь… на тебя.

— Ох… соня — вздохнул Мстислав, свернув свиток и подходя к девушке. — Мало, мало я тебя гоняю… — он опустился на кровать рядом с Рианой.

— Я не соня, — отозвалась девушка, тут же подкатываясь под бок вампира. Положив голову на плечо и закинув ногу на ноги вампира, Риана умиротворенно затихла. — Просто я еще совсем молоденькая вампирша, а ты постоянно об этом забываа-а-аешь. Совсем меня не ценишь и не бережешь!

— Сама ведь не веришь во все это, радость моя… — ласково произнес он, обнимая Ри.

— Угу, — сквозь сон отозвалась девушка и спустя пару секунд уже спала.

Вампир иногда поражался ее способности так быстро отключаться от действительности, но когда она спала — то становилась такой премиленькой.

Савл улыбнулся и закрыл глаза. Раз Ри так устроилась, он не уйдет, пока она не проснется…

Впрочем, во сне Риана откатилась в сторону от вампира, зарылась в одеяло и продолжила спать. А свиток на столе словно бы призывно мерцал, словно звал…

"Шаг тропы иллюзий?"

Мстислав задумчиво поднялся и подошел к свитку, взял его в руки, развернул опять и взглянул:

"Да что же это такое-то?.."

Буквы на свитке, прежде напоминающие раздавленных жуков, приобрели объем, забегали по бумаге, выстраиваясь в совсем другой, уже понятный текст.

Ты знаешь меня,

Но не ведаешь имя,

Не помнишь лица,

А мне подвластен твой сон…