Она вздохнула и опять стала смотреть в окно.

— Таша, родная моя, — произнёс я. — Не бросай меня, ты мне нужна.

— И ты мне нужен, — вздохнув, ответила она. — Просто мне надо время, чтобы я привыкла к тебе настоящему.

— И у тебя будет это время, — пообещал я. — Я буду ждать, сколько ты скажешь.

— А что нам делать с той женщиной?

— Ничего, я сам с ней разберусь. Вот только она очень хитрая и коварная, и может попытаться выйти на связь с тобой и начать рассказывать сказки, что я злобный вампир, который просто использует тебя. Чтобы она не говорила — не верь ей!

— Хорошо, — она смущённо улыбнулась и посмотрела на меня.

— Поцелуй меня, — прошептал я, не подумав. — Прости! Тебе нужно время! Я всё понимаю, — скороговоркой закончил я и отстранился. Но Таша сама придвинулась ко мне и, заглянув в глаза, нежно поцеловала в губы. — Спасибо, — я прижал её к себе и почувствовал, как на сердце опустилось умиротворение.

Таша.

Первая неделя в доме Вайго была самой тяжёлой. Если его и Ридаха я воспринимала всё же, как людей, то остальных побаивалась. Я понимала, что меня никто не тронет, но всё равно испытывала страх.

Когда мы прилетели в Новосибирск, нас уже ждали машины, чуть ли не с взводом охраны, и нашему кортежу позавидовал бы, наверное, и сам президент. А сам дом меня ошеломил.

Это был внушительный трёхэтажный особняк, который располагался на большом участке, а высокий забор отгораживал его от внешнего мира. Роскошная обстановка первое время меня угнетала, и мне казалось, что я в этом доме чужая и мне здесь не место. Всё было слишком шикарно и помпезно, и не хватала уюта.

На первом этаже располагался кабинет Вайго, зал для совещаний, библиотека и гостиная. На втором жила охрана и помощники Вайго, а на третьем — мы, Ридах и девушка Рада.

С Радой у нас с самого начала сложились натянутые отношения. Когда мы приехали, Вайго собрал всех домочадцев и представил меня. Если все восприняли меня спокойно и более-менее дружелюбно, то Рада сверлила меня взглядом и пристально рассматривала. От её взгляда меня каждый раз пробирал озноб. Я и так чувствовала себя не очень уверенно, а тут вообще растерялась — все, как на подбор были очень красивы, и я по сравнению с ними была гадким утёнком в стае лебедей.

И здесь же в доме, я узнала Вайго с другой стороны. Со мной он по-прежнему был нежен и очень терпелив, но то, как он разговаривал с остальными и каким тоном отдавал приказы поначалу пугало меня. В голосе постоянно присутствовали властные, металлические нотки, а взгляд становился холодным и решительным. Но постепенно я привыкла к этому, а потом мне это даже стало нравиться, и я про себя называла его "мой хищник".

Он, как и обещал, дал мне время и не трогал меня. Мне выделили отдельную комнату, рядом с комнатой Вайго и он каждый вечер приходил, чтобы поцеловать меня и пожелать спокойной ночи. Мне очень сильно его не хватало, но и сделать первый шаг я никак не могла решиться, хотя каждый раз видела в его глазах немой вопрос и надежду на то, что я попрошу его остаться. Я много раз порывалась это сделать, но каждый раз меня что-то останавливало. Вернее, я знала, что меня останавливало, но стеснялась об этом сказать.

Вайго просто завалил меня подарками и драгоценностями. Когда, по вечерам он заходил в мою комнату, первое, что он делал — это протягивал мне футляр или пакет с подарком, и я ужасно стесняясь, принимала его. Я не один раз пыталась намекать ему, что не обязательно мне постоянно что-то покупать, но он только улыбался. Именно поэтому я никак не могла сделать первый шаг, потому что мне казалось, что это будет выглядеть, как благодарность за подарок, а не моё искреннее желание быть рядом с ним.

В конечном итоге у меня уже была полная шкатулка драгоценностей, три шубы и куча дизайнерской одежды, хотя носить мне её было некуда, потому что за пределы дома, то есть участка, я не выходила.

Постепенно мой образ жизни стал меняться, и я подстроилась под распорядок дня в доме.

Днём, когда на улице светило солнце, дом замирал и погружался в сон. Не спала только охрана. И я тоже стала спать днём, а по ночам бодрствовать. Переход на ночной образ жизни не составил для меня проблем, потому что я большую часть жизни прожила на Крайнем Севере, где зима длилась девять месяцев, а солнце могло не появляться целый месяц из-за туч, и к темноте я уже давно привыкла. И вообще, тёмное время суток я всегда больше любила, поэтому такой образ жизни меня полностью устраивал.

Через три дня после приезда в дом Вайго мы поняли, каким образом Негина нас так быстро нашла, и оказалось, что в этом виновата я. Когда в Питере, я пару раз выезжала на собеседования, я напечатала фотографии со свадьбы и отправила их подругам, не сказав об этом Вайго. А когда Света написала мне письмо по электронной почте и спросила, нашла ли меня моя родственница, Вайго сказал, что теперь всё понятно. Хотя я, так ничего толком и не поняла, но вдаваться в подробности не стала, потому что он попросил меня не беспокоиться по этому поводу.

А ещё через день на мой адрес пришло письмо от этой женщины. Как и предупреждал Вайго, она пыталась там оболгать его, и написала, что является моей прабабкой и что я нужна Вайго для того, чтобы её шантажировать и получить какие-то кубки, чтобы обрести неограниченную власть. Чтобы больше не получать от неё писем, я просто сменила адрес почтового ящика.

Но выбросить эту женщину из головы у меня не получалось, и я очень часто пыталась представить её себе. Закончилось это тем, что меня стали преследовать кошмарные сны.

Я опять бежала по лесу, лёгкие разрывало от боли, а сердце выскакивало из груди. Я знала, что эта женщина преследует меня, и ещё мгновение, и я окажусь в её руках. В тот момент, когда я упала, она настигла меня и, прижав к земле, с кровожадной улыбкой стала наклоняться к моему горлу. От ужаса я закричала….

— Таша, малышка, проснись! — откуда то сбоку раздался ласковый голос Вайго, и я открыла глаза. Тяжело дыша, села в кровати и попыталась успокоиться. — Страшный сон приснился? — заботливо спросил он.

— Да, — сердце учащённо билось, и я приложила руку к груди. — Негина преследовала меня и пыталась убить.

На секунду лицо Вайго исказилось от боли, и он, сев на кровать, обнял меня.

— Не бойся, я не отдам тебя ей. Ты только моя и я не позволю тебя никому обидеть, — сказал он, гладя меня по голове.

Обняв его, я положила голову ему на плечо и вздохнула. Когда он был рядом, все страхи отступали, и я чувствовала себя защищённой.

— Поцелуй меня, пожалуйста, — прошептала я.

Он заглянул мне в глаза, а потом, наклонившись, поцеловал меня. Голова тут же закружилась и я, прижавшись к нему, стала отвечать на поцелуй. Все эти дни мне не хватало его поцелуев, его объятий, его нежного голоса, когда он шептал мне ласковые слова, занимаясь со мной любовью.

Кожа тут же покрылась мурашками, а внизу живота что-то приятно заныло, когда он начал поглаживать меня по спине. Хотелось прикоснуться к его голой коже и ощутить его в себе. Боясь хоть на секунду оторваться от его губ, я стала расстёгивать его рубашку.

— Как же я по тебе скучал, — мягко сказал Вайго, на секунду отстранившись. — Это были семь самых длинных дней в моей жизни. И я так боялся, что ты никогда больше не захочешь меня и не позволишь прикоснуться к себе.

Уложив меня на спину, он опять начал терзать меня поцелуями и ласкать руками. Каждое его прикосновение отдавалась внутри, а кожа начинала гореть огнём в тех местах, где он касался меня руками.

— Никому, никогда тебя не отдам, — чеканя каждое слово, произнёс он, глядя мне в глаза.

— Лучше сразу убей сам, чем оставь мне жизнь без тебя, — пробормотала я, проведя пальцами по его груди.

— Я не смогу тебя убить, — в его голосе звучало какое-то непонятное отчаяние. — Не смогу, иначе сам умру, — но я уже плохо понимала, что он говорит, и погружалась в бездну наслаждения.